Так не бывает. Шепот противоречий (СИ) - Рейв Элен. Страница 72

— Тебя никто и не заставляет. Ложись на диване.

— Он неудобный, — куксится девушка.

— Ну, — пожимаю плечами, — тогда на полу.

— Нет… — Ритка встаёт, слегка пошатываясь, идёт в комнату. — Лучше на диване.

Вот и славненько. Разобрались. Остаток воды в кружке выпиваю залпом.

Ещё какое-то время сижу на кухне. Решаю выпить и чаю до кучи. Долго курю. Примерно через двадцать минут из комнаты начали доноситься такие трели пьяного храпа, что я мгновенно пожалела о своём решении остаться тут.

* * * *

На следующий день просыпаюсь от удара по лицу.

— Твою-то мать… — морщусь, скидываю с головы Лёнькину руку, открываю глаза. Поворачиваюсь к другу. Какое-то время рассматриваю лиловый чёткий такой синяк под глазом. Возле лица валяется одна из окровавленных ваток из носа. Кривлюсь:

— Врезать тебе, что ли? Ещё раз, — приподнимаюсь на локтях. — Чтобы так бухать неповадно было… — протягиваю руку и выдёргиваю из ноздри парня вторую ватку. Лёнька тут же морщится, шевелит губами, пытаясь дотянуться ими до носа.

— Пьяное чудовище, — усмехаюсь я и выбираюсь из кровати.

Несколько минут трачу на гигиенические процедуры. Собираю часть Лёнькиных вещей: куртку, носки, толстовку. Закидываю их в стиральную машинку. Самой грязной оказалась куртка.

— Он что, его ещё и по земле валял вчера? — недовольно ворчу сама себе, рассматривая порванный карман и рукав. — Капец.

Возвращаюсь в комнату, подхожу к парню, переворачиваю его на спину, принимаюсь расстёгивать ремень на джинсах. Лёнька это чувствует, резко просыпается, поднимает голову, бросает на меня абсолютно тупой полусонный взгляд, после снова откидывается на подушку. Морщится от боли. О да, головушка у него, должно быть, сильно болит. И не только она.

— Что ты делаешь? — вяло интересуется парень.

— Штаны с тебя снимаю, — буркаю я.

— Зачем?

Пару секунд думаю, после вытягиваю заговорщическую улыбку и отвечаю:

— Да что-то секса так захотелось с утра. Вот хочу трахнуть тебя по-быстрому. Ты же не против?

Несколько мгновений ничего не происходит, я всё так же продолжаю снимать с друга джинсы. Когда расстёгиваю ширинку, задеваю известное интимное место. Разумеется, случайно. Однако этого оказалось достаточно, чтобы привести парня в чувства. Лёнька подскакивает на кровати, как полоумный. Ошарашенно смотрит на меня. Я как раз отошла к его ступням, чтобы стянуть джинсы.

— Сдурела, что ли? — сипит друг.

Делаю удивлённое лицо:

— Чего?

— Ты сейчас это серьёзно?

— Конечно, серьёзно! СЫмай штаны, — хватаюсь за одну штанинину, тяну на себя. Лёнька хватается здоровой рукой за ремень.

— Алён, — чёрт, я сейчас помру со смеху… он реально повёлся. — Ты же знаешь. Я не могу…

— ЧЁй-то?

— Ну я же… это… Не по девочкам.

— И что? — развожу руками, снова тянусь к штанине. — Член есть? Есть. Так что сЫмай штаны.

Лёнька отползает к самой спинке кровати:

— У меня голова болит, и рука сломана, — он демонстрирует мне гипс. — Я не сексоспособен.

Тут я уже не выдерживаю, прыскаю со смеху:

— Да в стирку я хочу их закинуть, придурок! Посмотри, вон, все колени хрен пойми в каком дерьме.

— А-а, — с толикой облегчения протягивает он, затем уже добровольно снимает джинсы, протягивает их мне. Смеряю шутливым взглядом его жёлтые трусы-шорты со Спанч Бобом.

Друг замечает это, тут же закрывается одеялом.

— Не пялься так, — буркает недоверчиво.

— Ой, да нужен ты мне, ей-богу… — смеюсь я.

— Чего вы так кричите? — полухрипом вдруг отзывается Ритка.

— О, ещё одна пьянчуга проснулась. Проснись и пой! — намеренно повышаю голос.

Ритка недовольно морщится, закутывается в одеяло с головой и уже оттуда бубнит:

— Не ори, башка раскалывается.

— Сами виноваты, — фыркаю я и удаляюсь.

* * * *

Лёнька ушёл в ванную, сказал, что попытается помыться. Не сдержалась, ехидно предложила свою помощь, за что получила в морду грязной вонючей футболкой. У него часть головы оказалась в крови. Хотя видимых повреждений мы так и не обнаружили.

Ритка пьёт чёрный чай с печеньем, ждёт, когда я приготовлю поесть, и попутно пересказывает мне события вчерашнего вечера:

— В общем, напились мы вдрызг в итоге…

— Ага, я заметила, — буркаю недовольно.

— Вовка ещё часов в одиннадцать ушёл от нас. Ему утром надо было куда-то ехать с родителями. Остались мы в итоге вчетвером. Я, Лёшка, Никита и наш герой Леонид.

— Точно… герой, блин, — снова не удерживаюсь от комментария. Кромсаю кубиками колбасу. — А Сашка?

— Что Сашка? — подруга отпивает чай.

— Сашки не было с вами?

— Нет, — Ритка качает головой, снова отпивает чай, прожёвывает печенье. — У него там что-то случилось. Как только выступление закончилось, он почти сразу уехал.

Рука с ножом замирает. Случилось? Почему-то на ум сразу приходит Ян. Чёрт… Я надеюсь, он никак в этом не замешан. Понимаю, что это глупо — винить теперь во всех маломальских бедах Яна, но хрен знает, что ещё может взбрести в голову этому ненормальному. Он ведь всё может. Всё. А тем более после того случая с Сашкой…

— А что случилось-то? Лёха не рассказывал?

— М, — подруга в очередной раз прожёвывает, запивает чаем, пожимает плечами. — Нет. Да я и не интересовалась особо.

В мозгу появляется чёткая мысль: нужно выяснить, что у него там стряслось, и молить всех существующих богов, что Ян не приложил к этому руку.

— Ладно, что там дальше было?

— Ну, в общем, посидели ещё какое-то время, — продолжает подруга, — когда бухло закончилось, решили расходиться по домам. Потому что пьяные уже были… капец. Давненько я так не напивалась. Сперва хотели вместе с Лёшкой проводить этого придурка до дома, но Никита сказал, мол, не парьтесь, я его отведу… — Ритка делает паузу, чтобы снова отпить чай, после продолжает:

— Ну и разошлись в итоге. Вызвали два такси. Я поехала к Лёшке, а Лёнька остался с Никитой.

— А потом он тебе позвонил? — уточняю я.

— Ну, не сразу. Где-то через час, примерно. Мы с Лёшкой уже спать собирались, а тут он. Орал что-то непонятное, ржал как придурок ненормальный. Честно говоря, я ни слова вообще не поняла из того, что он говорил. Перепугалась сильно. Поняла только, что «он это сделал» и что сломал руку… — после Ритка ворчит, — или что ему сломали руку? И что он там сделал… хрен разберёт. Вообще я сама была не в лучшем состоянии, не помню точно.

— А Лёха?

— Что?

— Он с тобой не поехал?

— Не-е, он спал уже к тому времени.

— Ясно, — обречённо вздыхаю. — Ладно, ждём Леонида с его версией произошедших событий.

* * * *

После того как поели, переместились в комнату. Сходила в магазин купила этим неисправимым пьянчугам пива, чипсов, несколько пачек сушёных кальмаров и сухариков. Расположились на диване перед телевизором, разложили спиртное и закуску к нему на журнальном столике, включили какой-то канал. Хотя и не смотрели вовсе.

Лёнька рассказал о том, что произошло. Уже у его дома, когда Никита расплатился с таксисом, друг не то споткнулся, не то просто в силу своего неадкватного состояния не удержал равновесия и упал. Никита принялся его поднимать, смеялся над ним, что-то болтал в духе: «Давай, дружище, до постельки осталось совсем недалеко. Скоро придём». Именно в этот момент Лёньку и переклинило. Никита закинул его руку себе на шею, получилось так, будто мой друг его обнимал, а дальше как в сериале: их глаза встретились, пробежала пьяная искра… Только вот поцелуй в итоге закончился не «они поняли, что любят друг друга, и после жили долго и счастливо», а крепким таким ударом в морду. Отсюда разбитый нос. Из рассказа друга я поняла, что он вроде как попытался оправдаться, но, видать, Никита, будучи тоже не особо трезвым, расценил это как очередную попытку обесчестить его мужское гетеросексуальное достоинство, после чего снова ударил Лёньку по лицу. Последствия — фингал под глазом. А потом уже друг упал на спину, естественно, крепко приложившись головой, и не помнил всех подробностей. То ли Никита его ещё и отпинал до кучи, то ли нет, но в итоге, очухавшись через какое-то время, Лёнька понял, что, кажется, сломал руку. Сперва пытался дозвониться до меня, но я именно в этот момент полоскалась в душе, пытаясь отвлечься. Отвлеклась, блин. После позвонил Ритке. Всё остальное я уже знала со слов подруги.