Чужбина с ангельским ликом (СИ) - Кольцова Лариса. Страница 83

— Руд, я… разве ты…ты продолжаешь любить меня? — это был не вопрос, а утверждение, требующее подтверждения.

— Вопрос неправильный, как и все твои игры. Результатом такой вот игры может стать то, что я сгребу тебя за шкирку и суну в кошачью переноску! А из горной страны ты уже не выберешься. Не желаешь жить в изумрудной шкатулке среди своих трольцев, будешь обитать под куполом на отдалённом объекте! Совсем одна, разве что в обнимку со мной, да с ветром во время прогулок по пустынной долине.

— Где?

— Там, где и твоя бабка Ласкира когда-то побывала, войдя в тесную взаимосвязь с неким Змееловом. А спустя годы и твоей матушке довелось там очутиться…

Я стояла, замерев, впервые услышав такое.

— И напрасно её не задержали чуть дольше. Жива бы осталась. Учти, только это обстоятельство и стало причиной того, что ты там не оказалась. Слишком горькая память тому и воспрепятствовала. И не было бы у тебя твоей «Мечты». А у меня не было бы такой вот головной боли, если бы я исходил лишь из своего персонального удобства и презрел бы твоё понимание блага.

— Кто такой ловец змей? И моя мама как попала под какой-то купол?

— Он не был ловцом змей. Я всего лишь перевёл тебе его родовое имя. Так оно звучит на трольском языке. Не посвящён в подробности его отношений с похищенной жрицей Ласкирой. Если она о том никому не рассказала, никто уже не узнает ни о чём. Пропасть времён глубже горной пропасти, а и из той ничего не извлечёшь порой, если что уронишь туда. Но в эту загадочную традицию, пересекаться с пришлыми из звёздного колодца, как поэтично выражался Чапос, неведомые силы вписали и тебя. Под защитным куполом в горах находятся наши объекты. И очень часто наши сидельцы заводят там себе павильоны семейного счастья. Но всегда временные, увы. Отправить тебя на время в такое вот, пусть и комфортное, но узилище, проще простого было бы. Не будь ты особенной. Или же, моё отношение к тебе особенное…

— Почему же не было бы «Мечты»? Инар Цульф и без меня устроил бы это предприятие, как необходимое городу…

— Да пусть бы и устроил. Где-то ещё. Это здание ему никто бы не отдал под его ничтожный проект по облагораживанию местных как реальных, так и потенциальных шлюх. Я не привык тратиться попусту. Слишком много я потратил на то, чтобы ты тут оказалась. Поэтому троллям ты уже не достанешься.

От ошеломления я не смогла сразу же вникнуть в то, о чём он рассказал, куда собрался меня засунуть, если буду проявлять непослушание? Но понимание того, что случайно выдав информацию о неких объектах под куполами, о маме и о Ласкире, он не станет ничего уже пояснять, удержало меня от вопросов. Когда вот так, иногда, он приоткрывал как бы дверь в тот мир, в котором и существовал по-настоящему, а здесь ходил ряженым, у меня дух перехватывало. От необозримости тайн, ему открытых, а мне нет. От веяния иных миров, куда он вхож, а я нет. От навязываемой им игры, все ходы которой он знал наперёд, а я нет. Я ощущала в нём несомненную глубину, маскируемую здешней неряшливой обыденностью, человечность, с неотрывными от неё несовершенствами, способность к любви с неумением её оформления. То дворец подарил из неведомого камня и хрусталя, — в голове не умещается такая нереальная щедрость, — не сон ли это? То кружит вокруг и не подходит, следит издали и как бы не замечает вблизи, то хватает внезапно, обзывает, грубит и душевно травмирует. Сам же притягивает, сам же и отталкивает. Но в недостойной игре обвиняет меня же.

— Никакой игры нет. И что же особенного ты нашёл в женщине, у которой нет ничего. Ушла юность, ушли родные… У моего поведения тоже может быть мотивация. Я ведь не та, кем ты меня запомнил. Я женщина в возрасте уже…

— Женщина в возрасте? Каков твой возраст? Ты по-прежнему девчонка и по годам, и по своему виду. А вот твоё поведение всего лишь попытка жёсткой дрессуры. Но для таких игр подошёл бы мальчик, а не облезлый старый тигр.

Я опять плохо его поняла. Жонглирование земными терминами было для него в норме вещей, когда он не утруждал себя поиском понятных аналогов. Что означало «тигр»? Я не стала уточнять.

— Может, я и облезлый отчасти, но клыкастый и перекушу тебя с лёгкостью.

— Это ты-то облезлый? Да ты сам как мальчишка выглядишь! Только мальчик очень рослый и плохо воспитанный. Видимо, твоя мама была занята поиском насущного пропитания или сложной личной жизнью, раз ты был пущен на самотёк.

Он искренне засмеялся, отчего невероятно похорошел. — Моя мама? Поиском пропитания? На Земле уже давно никто этим не озабочен. Скорее уж она была занята сложной мыслительной деятельностью по теме, что актуальна лишь для горстки ей подобных чудаков и чудачек, навечно застрявших в прошлых веках. Я где-то прочитал, что прошлое ничего не объясняет в настоящем, оно само требует объяснения именно что при посредстве настоящего времени. Тогда как настоящее программируется будущим.

Меня ничуть не подавляла его образованность, как происходило когда-то. Всё же мой взрослый женский возраст давал мне то преимущество, что я смотрела на всех мужчин без исключения как на существ, в чём-то очень зависимых от женщин, как бы ни старались они такое отрицать. И разлукой он шантажировать меня не мог, поскольку я имела этот горький опыт длительной разлуки и как-то же сумела её пережить. К тому же жизнь в плантациях Тон-Ата и многолетнее общение с ним научили меня мыслить. Даже такого человека как Рудольф-пришелец я могла бы чему-то и научить. Хотя бы хорошим манерам. Не вкусив пока настоящих и полноценных с ним отношений, я воображала, что уже никогда не попаду в зависимость от него. Что я его мудрее, пусть он и старше, пусть и обладает своим запредельным космическим опытом. Его опыт чисто-практический, пространственный, технический, а моё восприятие жизни глубже и ближе к её сути. А для этого можно и всю жизнь просидеть на одном месте.

— Каким же будущим программировалась наша с тобой встреча, спустя девять лет? — сама я не знала этого ответа.

Он пожал плечами, — В данном случае, тут всего лишь моё личное сумасбродство.

— А если я скажу, что… что… разве не будущие дети, жаждущие воплощения, направляют порой людей соединиться вместе?

— Дети? Создавать-то их приятно, а вот как быть с последующим питанием-воспитанием?

— Как и заведено традицией тех, кто всё же обладает разумом в отличие от зверушек. А и те заботятся, — ответила я. — Тебя же, вон какого большого и умного, напитали-воспитали твои родители…

— Воспитанием детей у нас заняты общественные структуры гораздо больше, чем сами родители, — он не ответил на поставленный вопрос, развив тему про земное воспитание. — И хорошо ли такое вот воспитание, вопрос до сих пор дискуссионный. Что же, в таком случае мы отличная пара двух психически неуравновешенных существ. А встреча стала возможной лишь потому, что я того захотел. Пойми же, в процессе этой гонки с препятствиями, устроенной тобой, я всё равно догоню тебя в эмоциональном азарте, но любви ты можешь и не дождаться в итоге.

— Конечно, столько лет уже прошло, надеяться на прежнее чувство с твоей стороны глупо… — пробормотала я. — Да и что, собственно, было, чтобы о том помнить…

Он развернулся и быстро пошёл от меня прочь, в глубину лесопарка.

— Подожди! — испуганно крикнула я ему в спину. — Ты так и не извинился за ту выходку, когда издевался надо мной в машине, а потом выпихнул меня прочь, и я упала…

— Ну, хорошо, — он остановился и дождался, когда я к нему подойду. — Я виноват. Тебе стало легче?

— Нет. Мне всегда нелегко, когда я вижу тебя. И становится ещё тяжелее, когда я понимаю, что от нашего прошлого ничего не осталось…

— Что было у нас с тобой, чтобы говорить «наше прошлое»? Никакого «нашего прошлого» не существовало! Сама же только что это сказала! И… — тут он замолчал, задумчиво глядя на меня, — Знаешь что, если ты захотела от скуки приобрести себе домашнее прирученное животное, то поищи кого другого для своих игр соломенной вдовушки. Я не собираюсь тебе ни в чём мешать! Мне жаль своих непомерных и вполне себе глупых затрат на то, чтобы ты тут оказалась, конечно… Но сама ты не такая уж и потеря для меня!