Чужбина с ангельским ликом (СИ) - Кольцова Лариса. Страница 95

— Кажется, случай и не уникален сам по себе, но для такого города, это вызов принятым устоям. Тут многим кажется, что девушка, работница швейного предприятия, сама смогла заработать себе денег на голубую эту Матушку, которую вкушают лишь очень состоятельные или же аристократические особы обоего пола. Ведь тут уверены, что вы купаетесь в деньгах. А вот мне кажется….

Тут уж Рудольф нешуточно пихнул его в сторону машины. Рэду пришлось забыть о любезностях со мной, поскольку он стукнулся спиной об угол открытой дверцы собственной машины.

— Ехал бы ты отсюда, куда и спешил только что, — сказал ему Рудольф, — А то мне вот кажется, что у тебя случился припёк головы, если уж тебе всё время что-то кажется!

Тот ничего не ответил, залез в машину, поспешно спасаясь от неловкой ситуации, и уехал за пределы пропускного пункта. Рудольф остался. С плохо сыгранным безразличием к только что и произошедшему, протирая переднее стекло своей машины, он слегка и бесподобно гордо, как ему самому мнилось, скосил в мою сторону свой взгляд. Я не выдержала и засмеялась.

Он невольно развернулся ко мне, и я сказала, — Добрый день! Кажется, вы меня не узнали? — продолжая смеяться, поскольку не всегда контролировала свои чувства. Я и в самом деле радовалась, что он рядом.

Так он, мрачный «тигр», всё также недобро порыкивая, ответил, — Всем сегодня нечто кажется. Сроду тут добрых дней не было. Только скучные и однообразные, друг на друга похожие, как и сами местные насельники.

— Приятная и неожиданная встреча тоже может быть знаком добрых перемен в жизни…

— В чьей именно жизни? — спросил он. Я молчала.

— А что, уже готовишься к походу в Храм Надмирного Света? — спросил он. Я молчала.

— Не с местечковым ли каким бюрократом? — спросил он. Я молчала.

— И кого же ты ожидала у «Зеркального Лабиринта»? — не отставал он, а я продолжала молчать. Игра была взаимно увлекательной.

— Чего же ко мне не зашла чайку попить, если там отиралась?

Небрежность тона сильно задевала. Моя улыбка превратилась в лицедейский оскал, скорее, я почти ненавидела его в этот момент.

— Сколько вопросов и все неправильные. Кого-то, может, и ожидала, о ком уже и забыла, — ответила я, продолжая дразнить его уже только по видимости дружелюбной улыбкой. — К тому же вы забыли указать мне свои адресные данные. Где бы я вас там нашла?

— Так ты же сама не спросила. Жалеешь, что не попили чайку с твоими любимыми пирожными?

— Я не умею находить тех, чьего адреса не знаю…

— А я не был уверен, что на другой вечер после того, как ты не дождалась меня на Главной Аллее, ты придёшь. Смотрел на тебя и думал, почему мы думаем о женщинах хуже, чем они есть? Всё-таки, она пришла на эту встречу…

— Откуда же ты смотрел? — не поняла я. — На облаке что ли сидел?

Он сощурился, блеснув яркими зрачками, — Вроде того. Поскольку я наблюдал за тобой из пространства, недоступного тебе. И вот увидел, ты, мерцаешь своими синими очами, в воздушной пене вместо платья, и очаровываешь тролля Рэда. Ух, как же я разозлился! Но кротко смирился с твоей налаживающейся личной жизни. А уж потом я не следил, как там складываются ваши дружеские отношения.

Унижение било под дых, и я безмолвно разевала свой рот, не умея собрать слов для надлежащего ответа…

— Оказалось же, ты даже не интересуешься личными именами своих друзей, — добавил он.

Я не знала, верить ли ему? Он всего лишь потешался надо мной! Но он вдруг сказал, — А в волосах твоих что за чудесный цветок мерцал в свете фонаря! Синий, как твои глаза, как тот самый цветик, что ты обронила на улице в тот далёкий разгульный вечер, а я нашёл. После чего и пошёл по твоим следам… — он замолк.

Я долго молчала. Цветок, изготовленный мной, был синий и примерно такой же, как и тогда…

Мысленно я догнала Рэда, что и возник со своими приставаньями в ту полночь, и ударила его в спину! Чтоб он носом в панель управления своей машины уткнулся бы!

— И правильно поступила, — продолжал он, — что именем не поинтересовалась. Этот тролль — побочный сын кого-то из Коллегии управителей, а у тех, знаешь ли, сетевые семьи в порядке вещей. К тому же у Рэда есть жена и дети. И если бы жена узнала о вашей дружбе, она устроила бы поджог твоей «Мечты», а к тебе самой подослала бы парочку негодяев, чтобы тебя извозили лицом по грязи. Будь осмотрительна с местными затейниками.

— Всё-то ты знаешь! И по именам всех знаешь.

— Я и обязан помнить всех тех, с кем соприкасаюсь по роду своей деятельности.

— А если он тебе отомстит за своё унижение?

— Никто и никогда не посмеет даже прикоснуться ко мне! — ответил он, презрительно кривя губы, — пробовали и долго потом помнили, чем оно и чревато.

— И чего ты пристал ко мне с какой-то ерундой! Нашёл себе развлечение до чего же и ничтожное! Ты, видимо, спал в своей хрустальной пристройке и видел сны о том, что я приходила к «Зеркальному Лабиринту». Делать мне больше нечего!

— Скука тут, вот и развлечения каждый себе изобретает по своему уму. Этот тролль к тебе полез с любезностями, а ты подтвердила, что с ним встречалась именно у «Зеркального Лабиринта». Да и в чём твоя вина? Отличное место для ночных прогулок. Знаешь, а я и потом покупал для тебя те самые пирожные в столичном домике с птичками, но как-то встречи у нас с тобой так и не случилось…

— «Сливочные бомбочки»? Ну, что ж… они достались тебе одному, — вымученно пошутила я.

— Я такого не ем. Поэтому раздавал их девчонкам в «Зеркальном Лабиринте». Вот они радовались! Я даже удивлялся, чему?

— Так они очень вкусные и очень дорогие… — я отметила про себя, что в «Зеркальном Лабиринте» работают некие девчонки и окончательно расстроилась. Я с укором посмотрела на него, — Я и понятия не имею, как именно пройти в жилые корпуса «Зеркального Лабиринта». Там же охрана повсюду. И потом, откуда же мне знать, что ты будешь рад той, кого не ждёшь? Ты мог быть и не один…

— Ты для меня всегда ожидаемая. И я всегда один. В тот раз я не пришёл вовсе не потому, что забыл, а не мог. Причина такого, как бы негодного, обмана находится за теми пределами, где мы с тобой и находимся…

— Неясна ваша речь…

Он оглянулся по сторонам и, убедившись, что поблизости никого, сказал, — В горах война, — при этом он взглянул будто сквозь меня, кусая нижнюю губу. — Среди наших есть потери. У Паука в наличии древнее оружие, которое он сумел активировать. Несколько моих ребят оказались разорваны в клочья этой мерзостью… а они всего лишь работали с роботами в открытом карьере и ни о чём не подозревали. Боевых же роботов рядом не оказалось. Мы слишком разнежились в последнее время, за что и поплатились. Я тоже буквально накануне там был… Это важная причина?

Я затрепетала от ужасных подробностей, а он продолжал, — А потом я послал одного парня на твою территорию, он принёс записку тому дурню, кто считается твоим охранником, а он дрых в зарослях. Мой посланец его растолкал и поручил передать послание, сверхважное. Что я буду отсутствовать в зоне доступа неопределённое время, потом сам дам знать… Но твой страж не передал, как я понимаю. Видимо, счёл посланца персонажем сновидения. А пирожные я так и продолжал покупать. Мало ли, увижу тебя… Специально ездил ради них в тот столичный домик для лакомок, чтобы задобрить тебя за свои допущенные промахи. Но ты сменила своё очередное увлечение и забыла обо мне.

О каком увлечении он говорил? Об Антоне? — Наверное, ты жадный, если не можешь забыть о собственных тратах, — заметила я, чтобы дать ему сдачи. Ведь он умышленно дразнил меня упоминанием об этих пирожных. Мог бы и сам мне принести эти пирожные. У меня бы и посидели на террасе, на свежем воздухе…

То хватал на виду у всех, пусть и в лесопарке, едва не зашвырнул моего охранника в кусты, лишь бы вломиться ко мне уже после закрытия «Мечты» для посетителей, а то вдруг стал таким деликатным и стеснительным, что уж зайти ко мне никак ему невозможно. Тут я сглотнула слюну, во рту пересохло от волнения. Он заметил. Он всё замечал!