Мягкая кукла (СИ) - Исаева Анастасия. Страница 4
Муж пришел с работы поздно. Быть владельцем завода по производству бытовой химии нелегко. Особенно если это собственноручно построенный бизнес. Вере ли не знать. Они с Сережей познакомились, когда пиар-агентство, где она трудилась, отхватило этот жирный контракт — отстроить связи с общественностью для нового предприятия по выпуску моющих средств.
Дел было много. Команда пиарщиков пахала ударными темпами. Веру, тогда еще ассистентку, нагружали всем подряд, в том числе организацией кофе с печеньками. На обсуждение стратегий и кейсов Сережа часто приезжал под конец рабочего дня. С утра и до упора он следил за делами на производстве, а потом мчал к ним в офис, где малоприметная ассистентка с бархатными глазами тихонько спрашивала: «Пиццу хотите?». Иногда не пиццу, а удон с морепродуктами или сочные татарские треугольники с мясом и картошкой или шаурму с курицей.
«Без лука. Как вы любите».
Через год Сережа сделал предложение. А потом еще через год родилась Каролина. Вплоть до окончания декрета Вера отказывалась увольняться. В ее понимании — человек без работы, что птица без крыльев. Как только стало можно — с четырнадцати — она устраивалась на подработки. Не только от бедности, но и от страха, что останься она одна, будет сложно сразу взяться за лямку.
Как в воду глядела.
И даже будучи женой успешного фабриканта, открыла свое дело потому, что не могла сидеть без своей копейки. На булавки, в прямом смысле.
Вера все понимала про загруженность Сережи, про то, что по сути, бизнес — его первый ребенок. Но очень царапало, что каждый раз, когда заболевала Каролина, у него ничего не менялось. И сегодня в том числе. Киш с лососем дожидался едока под белоснежным вафельным полотенцем. Аппетита муж тоже не терял.
Сидя в комнате дочери на скамье в нише с окном, Вера устало думала, что зря никак не соберется заказать взрослое кресло вроде Сережиного. Было бы удобно протянуть ноги на пуф и что-то читать, поглядывая на дочь. Спала она беспокойно.
«Как твой день?»
«Сторонам дали месяц на примирение»
Твой?»
«Было хорошо, пока не заболела Каро».
«Что-то серьезное?»
«Надеюсь, что нет. Началось как обычная простуда».
«Не изводи себя.
Твоя дочь поправится.
Опять будешь спать на полу в вигваме?»
«В вигваме есть матрасик и подушки».
Вдруг Цезарь сорвался со своей подстилки и умчал вниз. Еще раз проверив температуру, Вера пошла встречать мужа.
— С ним не гуляли?
— Я выпускала во двор.
— Как Лина?
— Пока сбиваю температуру и промываю нос. Она спит.
— Хорошо. Завтра пиши про ее состояние. Меня не будет. Уезжаю на несколько дней. Вчера упустил, но он согласен на переговоры у себя.
Настроение упало ниже некуда. Завтра не будет Марии Степановны. Сережи не будет. Не конец света, но стало не по себе.
— Крошка, я не специально.
— Я понимаю, но…
— А где родители?
— Остались у Марины. К нам не хотят соваться из-за Каролины.
— Я переоденусь и прогуляюсь с Цезарем. Весь день сидел, хочу размяться. А это лососевый пирог? Сделаешь чай, пока мы гуляем?
У него ничего не менялось. Даже если дочь подцепляла в садике очередную простуду.
Глава 3
Наутро свежий после душа Сережа прошел мимо детской. Вера вздохнула, но не нашла сил подняться и накрыть завтрак. Ночь прошла как обычно — сон урывками, подскок на каждый шорох, измерение температуры, уговоры попить водички. И как ножом по сердцу: у Каролины новый симптом — заболело горло.
Вдруг шаги послышались прямо за дверью, и в комнату заглянул муж.
— Как она?
— Снова сбивала температуру. Добавилось горло.
— А что другие дети?
— В чатике тишина. Я написала про наше состояние.
— Завтракать пойдешь? Я с ней побуду.
Тепло разлилось от макушки и вниз, и Вера улыбнулась.
— Сначала в душ.
На ходу чмокнув Сережу, она побежала в ванную. А потом он уехал на четыре дня.
Оказалось, что у Каролины ангина. Из-за боли в горле бедняжка не могла толком есть, плохо спала и ничего ее не радовало. Она спрашивала, где папа, но тот был на важных переговорах и не мог найти времени позвонить ей по видеосвязи. А когда мог, она либо спала, либо была на процедурах. Выкрутились записанным видео. С Вериной подачи.
Новую куклу пришлось отложить на неопределенный срок, как и сдвинуть исполнение кастомных заказов. В первую ночь получилось собрать Блондинку и две Шатенки, бегая из мастерской в детскую каждые пятнадцать минут.
Во вторую ночь Вера не отходила от горящей Каролины и уже думала вызывать скорую, так как жаропонижающее не сбивало температуру дольше чем на три часа. А к утру жар прошел, словно его и не было.
— Девочки, вы дома?
Пришла Мария Степановна. Она всегда так к ним обращалась. Не переходя границ, она ненавязчиво заботилась о всем семействе, включая пса. Вера выдохнула и поспешила вниз. Их прямая и подобранная помощница как раз выпускала Цезаря во двор.
— Доброе утро! Каролина еще спит. Вам не страшно заразиться?
— Ох, Верочка. А то не видала тех ангин! Троих вырастила. Как вы?
— Она горела, и сироп почти не помогал…
— Это вирус перетапливался. Не волнуйтесь, теперь пойдет на поправку. Я приготовлю вам завтрак.
— Каролина вчера плохо ела, и думаю горло так быстро не пройдет.
— Все образуется.
Наверное, такой бабушкой стала бы Верина мама. Но она ушла десять лет назад, оставив свою единственную дочь совсем одной. Отец у Веры был. Где-то. Наверное. Но она никогда его не видела. Мама сказала, что он сбежал в кусты, как только запахло ответственностью.
* * *
— Веруня, Каро, я дома!
Едва услышав голос отца, детка бросила конструктор и помчалась на лестницу. Цезарь соревновался с ней по скорости. Вера засунула под пластину инструкцию от лего, чтобы не улетела, и медленно поднялась с пола. Голова в последние дни была тяжелая и немного кружилась. Сказывался недосып.
Внизу шумели голоса, пес сопел и прыгал, желая получить толику внимания от хозяина. Вообще-то, они с Сережей его вместе заводили, но главным Цезарь признавал лишь одного члена семьи.
— Ты уже совсем здоровая?
— Да, пап, — хрипловато откликнулась Каролина.
— Оно и слышно. Лекарства пьешь? Маму слушалась?
Детка уже знала, к чему эти вопросы и ждала подарка. Папа всегда привозил ей что-нибудь по возвращении.
— Слушалась! Пью! Еще мама возит меня на погревание. Там такая трубка и синим светят.
— Не погревание, а прогревание, — поправила ее спустившаяся Вера.
Сережа вскинул глаза на жену и лицо его стало виновато-сочувственное. Помятая и растрепанная, она казалась неуместной на фоне идеальной прихожей.
— Иди ко мне.
Своевременная улыбка и теплые объятия преобразили уставшую Веру, цвет лица будто стал живее.
— Зря тратите время на физиотерапию. Припарки это.
— Зато ей лучше. Будем надеяться, что помогает комплексное лечение. Как твоя поездка?
— Отлично! Сейчас расскажу. Только отдам кое-что…
— Папа! Там что-то мне?!
— Конечно, идем к машине!
— Избалуешь, Сереж. И так день рождения в следующем месяце.
— Я всех балую. Твоя очередь вечером.
И так как дочь уже выскочила на улицу, муж поцеловал ее несдержанно и очень горячо. Может, ей и не думалось о чем-то подобном, после четырех дней жары с болеющим ребенком, но тело всегда откликалось. Нога оказалась на талии мужа, руки спускались по широкой спине к стройной талии и немного ниже.
— Идем, пока я еще могу оторваться от тебя.
Вздохнув не то счастливо, не то досадливо, они вышли из дома. Когда Каролина отвлеклась на распаковку большой коробки, обтянутой подарочной бумагой и перевязанной лентой, Сережа радостно сообщил:
— Вер, он готов взять пробную партию! Пока только в одну гостиницу, но это уже что-то!
И он закружил ее на дорожке.
— Ой, осторожно! Здесь мои ирисы! Я уверена, после пробной партии он станет закупаться для всей сети.