Серебряная корона (ЛП) - Джонсон Джули. Страница 13

Ублюдок!

Его зеленый взгляд окидывает всех присутствующих в комнате и, голосом, звенящим королевской властью, он произносит слова, которые меняют весь ход моей жизни.

— Ее зовут Эмилия Виктория Ланкастер. Она моя дочь. И, в настоящее время… она следующая в очереди на трон. Наследная принцесса Германии, по праву и по крови.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— НЕТ, — шепчу я, отшатываясь назад от его слов.

Я натыкаюсь прямо на твердую стену груди Картера. Мне требуются все мои силы, чтобы не упасть на него. Позволить ему принять на себя вес моих костей, теперь, когда мои колени ослабли. Комната накренилась вокруг меня, когда эти слова пронеслись у меня в голове.

Следующая в очереди на трон.

Наследная принцесса Германии.

Он, должно быть, сошел с ума — это единственное объяснение. Я не одна, кто так думает.

— Лайнус! — Октавия встает со своего места и пересекает комнату так быстро, что я не уверена, что она не обладает способностями к телепортации. — Скажи мне, что это неправда.

— Боюсь, я не могу этого сделать, — говорит Лайнус, не отрывая взгляда от моих глаз.

Боже, он похож на меня. Или, полагаю, я похожа на него. И я ненавижу это. Ненавижу так сильно, что мне хочется разбить все зеркала в мире, изменить свое лицо хирургическим путем, сжечь в жертвенном огне все фотографии, которые я когда-либо делала.

— Но ты же несерьезно! — Ее пронзительный тон пронзает мои уши, как нож. — Ты только посмотри на нее! Она не может быть…

Он напрягается.

— Она моя дочь, Октавия.

— Возможно, нам стоит обсудить этот вопрос наедине, — говорит она резко. — Прежде чем принимать поспешные решения…

— Поспешные? — Его брови поднимаются вверх. — Это не поспешный акт. Если уж на то пошло, он просрочен на двадцать лет.

— Но…

— Мое решение окончательно. Я не услышу больше ни слова на эту тему. — Губы Октавии сжались в тонкую линию. Ее глаза переходят на меня, и я благодарна за то, что взгляды не могут, на самом деле, убивать людей, потому что иначе моя кровь забрызгала бы весь их безупречно белый восточный ковер.

— Ваше Величество, — вмешивается Симмс успокаивающим тоном, нарушая напряженную тишину. Он слегка склоняется в талии, формально приветствуя своего короля. — Если я могу быть вам чем-то полезен, прошу, дайте мне знать. Будь то подготовка заявления для прессы или помощь в более мелких делах. Я в вашем полном распоряжении.

— Спасибо, Джеральд. Будь добр, позаботься о том, чтобы наверху были подготовлены подходящие комнаты для Эмилии. И, возможно, даже закажите соответствующие вещи. И мы пока не будем проводить брифинг для прессы — пока Эмилия не… — Его взгляд вернулся ко мне. — Устроилась.

По-другому: пока не станет выглядеть как ухоженная принцесса.

Мне требуется все мое самообладание, чтобы не закатить глаза.

— Конечно, Ваше Величество. Я немедленно свяжусь с личными закупщиками дворца и попрошу их прислать подборку одежды первым делом утром. — Симмс смотрит на меня. — Ваш размер, мисс?

Вместо ответа я скрещиваю руки на груди. Я отказываюсь быть участницей собственного перевоплощения. Особенно если для этого требуется, чтобы я объявила точные пропорции своей задницы этим людям, которые выглядят так, будто только что сошли с подиума на Неделе моды в Париже.

— Очень хорошо. — Он снова мелко кланяется Лайнусу, прежде чем повернуться и выйти из комнаты, бормоча про себя. — Путем проб и ошибок…

Снова наступает тишина. Октавия использует эту возможность для последней просьбы.

— Лайнус… — Ее глаза быстро бросаются на меня. — Ты уверен, что она… твоя? Ты провел необходимые тесты, чтобы доказать…

— Октавия. — Сталь в его тоне острее меча. — Это не обсуждается.

— Значит, ты ожидаешь, что я… что… что я просто приму ее в наш дом? — Ее идеально выбритые брови нахмурились. — Позволить ей жить рядом с нами, как будто она часть нашей семьи?

— Я ожидал, что ты примешь моего ребенка, как когда-то я принял обоих твоих. — Лайнус смотрит на Картера, который парит в нескольких футах слева от меня, затем снова на меня. — Я прошу прощения, Эмилия, ты, должно быть, ужасно смущена. Позволь мне официально представить тебе мою семью. Это моя жена, Октавия Торн.

— Очень приятно, — тонко лжет рыжая. В ее улыбке нет ни зубов, ни радости.

Я не двигаюсь.

Его жена.

Торн.

Но это значит…

Когда я не произношу ни слова, Лайнус торопливо продолжает.

— И я полагаю, что вы уже познакомились с моим пасынком, Картером. — Он делает жест слева от меня. — Теперь он твой сводный брат, я полагаю.

Мой сводный брат.

Я пытаюсь кивнуть, но не могу. Я парализована. Картер, похоже, тоже, хотя я не осмеливаюсь посмотреть в его сторону в поисках подтверждения.

— Охранники сообщили мне, что вы оба были в Васгаарде, когда вступили в силу протоколы эвакуации. — Лайнус слегка прочищает горло. — Надеюсь, у вас был шанс немного сблизиться во время вашего путешествия сюда.

О, мы хорошо сблизились.

Моя голова медленно поворачивается влево, ужас пропитывает каждый кровеносный сосуд в моем теле. Как только я поднимаю взгляд, мои глаза встречаются с глазами Картера. Он насторожен, как всегда, — запертый ящик для эмоций. Единственный признак того, что он вообще, что-то чувствует, это ритмичное тиканье напряжения в его сомкнутых челюстях, плотное сжимание рук в кулаки по бокам.

Ужас накатывает на меня мощной волной, когда я вспоминаю ощущение этих рук на своей коже не так давно, на темном заднем сиденье. Тихие искры желания в воздухе. Эта боль между бедер. Это распирающее чувство внутри меня, как будто я могу полностью освободиться по приказу совершенно незнакомого человека. От рук…

Моего нового брата?!

Тошнота подкатывает к желудку, и мне требуется все мое самообладание, чтобы удержаться от рвоты на ковер у моих ног. Я разрываю с ним зрительный контакт, не в силах больше ни секунды смотреть на него. Я никогда не страдала клаустрофобией, но вдруг мне показалось, что весь мир может обрушиться вокруг меня.

Мне нужно выбраться отсюда.

Я должна бежать.

Назад к своей жизни.

К реальности.

Октавия и Лайнус начали огрызаться друг на друга, но ни одно из их слов не имеет реального веса.

— Что бы ты предложила вместо этого, Октавия? — Лайнус устало вздыхает. — Я слишком стар, чтобы быть отцом детей, а ты слишком стара, чтобы их вынашивать.

— Есть другие способы! — Ее голос настойчив. — Суррогатная мать или…

— Нет. Если Генрих не поправится, линия наследования ясна. Эмилия — законная наследница.

Я качаю головой, отвергая эти слова, но он даже не смотрит на меня, пока планирует все мое будущее — независимо от того, хочу ли я участвовать в его грандиозных планах.

— После сегодняшнего вечера народ будет искать у короны силы. Мы не можем позволить себе выглядеть искалеченными из-за потери моего брата. Мы должны дать им что-то, за что они смогут ухватиться. Нового правителя, за которого они могли бы заступиться. — Он кивает сам себе, его взгляд устремлен в точку далеко за пределами этой комнаты. — Они сплотятся за ней. Линия Ланкастеров будет восстановлена в глазах всего мира.

— Лайнус, я понимаю это, но она… — Октавия прервалась в расстройстве. — Эта девочка…

Я изогнула одну бровь, ожидая.

Октавия поднимает нос, выражение ее лица становится недовольным.

— Она никак не может представлять Германию в огромном масштабе.

— Тем не менее, она должна, — возражает Лайнус. — И, если Генрих не оправится… Когда-нибудь, хочешь ты этого или нет, моя дорогая… Я умру, и она унаследует. Она будет править.