Граф - Корнеев Юрий. Страница 29

В декабре пришло известие о смерти императора Священной Римской империи Карла Четвертого. Особого внимания я на это не обратил – и так помнил, что он должен был помереть в 1378 году. Не помнил только в каком месяце. Как говорится, помер Трофим, ну и хрен с ним. Даже рад был. Я еще не забыл, как он меня ободрал за графскую корону. Шестьдесят тысяч гульденов ведь ушло именно ему. И за что? Церковники и то приличней – всего десять тысяч взяли. Сквалыга. Я даже знаю, кто теперь императором будет – его сынок Венцель. Но если Карл хоть как-то пытался бороться с германскими князьями, без всякого успеха, правда, то его сынка они вообще ни в грош не ставили. Слабоват оказался сынок. Это и замечательно. Теперь если он меня призовет ко двору, я его просто пошлю. А воевать империя в это время ни с кем не будет, это я точно помню. Да даже если что-то и запамятовал, и соберется он с кем-то повоевать – тоже пошлю. Может, денег немного отсыплю, чтоб отстал. Так что хоть с этой стороны мне пока ничего не грозит. Ну это если я особо наглеть не буду, а я не буду. Так и буду все делать потихоньку, не спеша. Я вон свое графство как увеличил, и все почти на законных основаниях, хрен кто придерется. Глядишь, и дальше так же получится.

Ладно, бог с ним с императором, пусть об этом у курфюрстов голова болит. А у меня Рождество на носу. За всеми своими делами я об этом и забыл. Но Рождество – это пир. И к этому пиру Ами просила меня раздобыть где-то нормальных музыкантов, которые могли бы играть какую-никакую музыку, а не как мои, только трубные сигналы подавать да барабанную дробь выбивать в такт движения мушкетеров. И я ведь обещал. Но где я их найду? Опять надо к Гюнтеру мчаться и ему это дело поручать. Если уж он не сможет их найти, то никто не сможет.

Отгуляли Рождество. Рождественский пир удался. Музыкантов Гюнтер нашел, и на пиру даже танцы устроили. Ну как танцы – скорее, пляски. Мужики-то все у меня хоть теперь и благородные, но эти хождения взад-вперед, считающиеся сейчас танцами, не знали и не признавали. А как приняли маленько на грудь, так и принялись отплясывать. Их жены сначала морщили носики, но потом, после третьего-четвертого кубка, тоже пустились в пляс вслед за мужьями. Так что было весело. На следующий день продолжили, но уже не так активно. А потом, слава Господу, все сошло на нет. Вот и хорошо, а то эта продолжительная пьянка меня, честно говоря, достала. Хотя я-то как раз все эти дни был трезв и даже с отцом Бенедиктом и отцом Магнусом пообсуждал людские слабости. После чего дождался от отца Бенедикта тяжелого вздоха и сожаления, что я не пошел по церковной стезе. Что бы он сказал, если бы узнал, что я во время этого праздника периодически встречался ненадолго то с Эльзой, то с Ирмой, а ночью со спокойной совестью ложился в постель с женой? Вот такой я лицемер. А что делать, если бухать я не умею и не люблю?

В конце января я решил все-таки спускать корабли на воду. Погода, конечно, была премерзостная: то дождь, то мокрый снег, а по утрам под ногами похрустывал тонкий лед в лужах, но было ясно, что река уже не замерзнет. А что холодно… ну так одеться потеплее – и нормально. Народ, конечно, бухтел потихоньку, но с графом не поспоришь. Походили по реке. Добрались даже до моста. А потом началось самое интересное – учебные стрельбы. Два дня палили. Пороху извели уйму, но зато я скомплектовал два экипажа. Самых-самых. Матросиков-то отбирали шкиперы, а вот орудийную обслугу – уже я. Ну и по взводу мушкетеров на каждый корабль. Повелел называть их с этого времени морской пехотой. Вот так у меня появился новый род войск.

Их тоже погоняли как следует. В основном учили абордажу и отбиваться от него же. Вооружение им пришлось менять. Мушкеты так и остались, но еще добавили каждому по два пистолета, и не кавалерийских, а покороче, вроде моих. Заменили мечи на абордажные сабли. Устройство такой сабли я не очень-то и помнил, но совместными усилиями изобрели вроде бы неплохое оружие. Слегка изогнутый клинок длиной шестьдесят сантиметров, шириной пять, с полуторной заточкой, с долами по клинку. Гарда чашеобразная, и эфес защищает кисть полностью. Вроде такую саблю я видел когда-то то ли в музее, то ли на картинке какой. Но то, что такой саблей на корабле будет орудовать намного удобнее, чем мечом, было понятно. Кинжалы и так у всех были неплохие. Переодеть бы пехотинцев в более удобную для новой службы одежду – но какой она должна быть, непонятно. Ладно, после первого похода все станет ясно – и с формой и с вооружением.

Правда, я все думал: оставлять им кирасы или нет? Если кто свалится за борт, то в кирасе сразу на дно пойдет. А с другой стороны, плавать все равно никто не умеет, так что в любом случае утонет, если окажется за бортом, в кирасе или нет. Еще меня беспокоили ничем не защищенные пушкари. Доспехи-то были у всех, но этого маловато. Пехотинцы ведь могли вести стрельбу из-за борта, и их там хрен достанешь – на голове шлем, грудь защищает кираса. А вот орудийная обслуга полностью на виду, и их могут посечь стрелами. Но придумать так ничего и не смог. Ну что ж, значит, подпускать противника на расстояние полета стрелы мне полностью противопоказано. Без пушек нам сразу хана, и мушкеты вряд ли помогут.

Недели за две полностью подготовились. Но идти в плавание в феврале… Дураков нет. Я даже там, в будущем, к морю относился всегда с подозрением, а уж здесь и сейчас… Лучше подожду. А вот где-нибудь в апреле можно и отправляться. А пока приказал проводить ежедневные учения и предупредил, что буду частенько к ним заскакивать и проверять, чему они научились, и если мне что не понравится, то плетей у меня много.

Отправился на завод. Очень уж мне понравились новые пушки. Если увеличить калибр стволов до шести дюймов, то такие пушки спокойно можно использовать как гаубицы и долбить по вражинам с закрытых позиций. Все-таки дальность стрельбы в полтора километра – это не хухры-мухры. Долго сидели с Хайнцем и думали, но так ничего толкового и не придумали. Слишком уж затратна в изготовлении такая пушка. Да и снарядов для нее у меня нет. Тут нужны фугасные снаряды, а где их взять? Нет, бомбы, то есть ядра с начинкой из пороха, у нас были, но мы ими практически не пользовались. Слабоват черный порох для фугасного действия. Вспомнить бы технологию изготовления самой простой взрывчатки… но не помню. Сколько уж голову ломал, но никак. Помню, что нужны кислоты, серная и азотная, но где их взять? Может, они уже известны, а может, и нет. Да, надо, надо алхимиков собирать. Может, и попадется какой толковый – добудет мне эти чертовы кислоты. Но Хайнцу наказал отлить еще десяток четырехдюймовок. Если с моей экспедицией закончится все хорошо, а по-другому и быть не может, то придется покупать настоящее торговое морское судно. На своих корабликах я много товара не утащу. Сейчас пойдем так, для разведки. А вот потом…

В конце февраля наконец строительство стекольного цеха завершилось, и мастера приступили к варке стекла. На удивление, все у них получилось почти с первого раза. Лист стекла метр на метр. Стекло, правда, так себе. Зеленоватое, с какими-то пузырьками внутри. Но ровное и прозрачное. Мастера аж скакали от радости. И Гюнтер, когда примчался, ходил вокруг и только охал и ахал. А уж как радовался Хайнц! Сбывалась его мечта – застеклить свои новые цеха. Мастеров, конечно, наградил. Отвалил каждому аж полсотни гульденов. И приказал построить им дома. Но на территории цеха. Нет, не в самом цеху, естественно, а прирезать к заводу кусок земли и строить дома там. Не только для этих мастеров, а для всех работников и завода и цеха. Пора уже строить закрытый город, по типу тех, что были когда-то в Советском Союзе. Что-то я это упустил. Секретов-то у нас полно, а будет еще больше. А по городу постоянно шляются никому не известные люди. То ли купцы, то ли еще кто. Выкрадут какого мастера или подмастерья – и прощай мои секреты, а вместе с ними и мои денежки. Да, надо на завод Ирму натравить – пусть и здесь порядок наведет.

Приказал Гюнтеру заказать у ювелира стеклорезы. Все-таки края у листа были не совсем ровные. Правда, стеклорезы по стоимости получатся как из золота, алмаз-то будет натуральный, но ничего не поделаешь. Да и нужно всего пару – стекол поначалу будет не так уж и много. Мастерам посоветовал не останавливаться на достигнутом, а продолжать эксперименты. Стекло должно избавиться от болотного цвета. Да и пузырьки эти совсем лишние. Весь брак, что останется после экспериментов, передавать Хайнцу. На остекление цехов и такие стекла пойдут. Гюнтер аж руками замахал: какой брак, где брак, да это же чудо какое-то, а вы, ваше сиятельство, говорите – брак… Ну, может, и чудо, но для меня – брак. Но спорить не стал. Все равно Хайнц выбьет из него эти стекла.