Царь Александр Грозный (СИ) - Шелест Михаил Васильевич. Страница 58

— Мы подумали, нас атакуют. Канониры целились в воду… Ядра отрекошетили от волн и случайно попали в ваш корабль. Виновные будут наказаны, а мы приносим вам глубочайшие извинения.

Меркатор был совершенно спокоен внешне и внутренне. Он был наполнен высокомерием и наглостью. В ауре преобладали оранжевые тона и совершенно отсутствовали беловато-серые оттенки страха.

— Извинениями, думается мне, вы не отделаетесь, — произнёс Александр. — Мы конфискуем ваш корабль, как средство агрессии.

— Вы не можете! — выкрикнул стоящий рядом с Меркатором вельможа, выглядевший несколько моложе возрастом, но такой же дерзкий и вызывающий. — Мы посланы самим императором Рима Карлом и у нас есть тамга от султана Сулеймана.

Меркатор дрогнул лицом и закрыл говорившего спиной.

— Вам стоит нас отпустить, — сказал он, задирая свой огромный нос параллельно горизонту.

Меркатор был стар, рыж и сед. Его красная шляпа-панама, блином растёкшаяся на голове, свисала на торчащие из вьющихся волос уши. Борода, достаточно длинная, разделявшаяся на два пучка, лежала на тонком каркасном жабо. На его камзоле, украшенном, как уже говорилось, жемчугом, висел золотой восьмиконечный мальтийский крест с рубинами.

Визирь склонился к уху Александра и зашептал:

— Я знаю и одного, и второго. Они оба — известные чертёжники. Они уже не первый раз посещают Кирим и море, которое ты называешь «чёрным». Они пишут чарты для обоих императоров. И у них, действительно, есть на это разрешение султана Сулеймана.

Александр и сам вспомнил, где встречал это имя — Меркатор. Этим именем назывался способ размещения изображения с шарообразной поверхности земли на плоскость.

— А второй, это кто? — так же шёпотом спросил Александр.

— Второй, — это его помощник, Абрам Ортелий, раскрасчик чарт.

— Как мне везёт, — пробормотал Александр и сказал: — Я вынужден задержать вас, господа. Ваш корабль изымается в пользу казны великого государства Российского, а сами вы, до прояснения обстоятельств, побудете у меня в… в гостях.

— Попрошу всех сдать оружие, — объявил визирь.

Оставить в «гостях» пришлось не только обоих картографов, но и весь «комсостав» галеаса. Это оказались: капитан, два лоцмана, четыре офицера, боцман с помощником и священник. Переместили на флагман всех матросов и рулевых, их оказалось шестьдесят, и двести пятьдесят два солдата и бомбардира. Прикованных к скамьям гребцов, их было двести шестьдесят восемь рабов, оставили на галеасе.

Офицеров и матросов на галеас посадили своих. Нехватки Александр в штурманах не испытывал. Навигационные школы за несколько лет подготовило столько специалистов, что на всех не хватало офицерских должностей и большинство из них, либо ходило матросами, нарабатывая «ценз», либо включались в учебный процесс, который сейчас проходил на кораблях. В солдаты «записали» десятерых оборотней.

Двое суток, пока ремонтировалась повреждённая выстрелами шхуна, новая команда осваивала неповоротливый галеас. Санька отметил, что этот корабль, скорее всего, являлся переходной моделью от каравелл с каракками к шхунам и клиперам. Он осмотрел судно и нашёл в нём хранилище деталей корпуса и обшивки. Детали имели на себе нумерацию и были унифицированы. И Александра это удивило.

Ему казалось, что это он в этом времени стал первым, кто применил стандарты и унификацию, а оказалось, что нет. Поговорив на эту тему с гостями, коих он тоже провёл экскурсией по флагману, он узнал, что венецианцы уже давно строят галеры по шаблону из заранее изготовленных деталей. Однако то, что таким же образом построен его корабль, «гости» сильно удивились. Особенно узнав, что построен он на российских верфях.

Отправив Мехмед-пашу на задание, Александр развернул корабли по направлению к Поти.

В Поти, тем временем, произошла встреча двух братьев: Мустафы и Баязида.

Баязид не очень верил, что русский царь Александр способен так поддержать Мустафу войсками и флотом, что это может сказаться на взятии прибрежных крепостей, или на быструю переброску войск морем, а в дальнейшем на быстром взятии Истамбула. Однако, увидев, что к причалам порта Поти начали швартоваться корабли, из которых стали выводить лошадей, выходить воины с плоскими и раскосыми лицами и выгружаться тюки и корзины с походным имуществом, сомнения Баязида отступили.

Войск было не так много, но все воины были хорошо экипированы. На них были надеты войлочно-кожаные длиннополые доспехи, с которыми Баязид уже встречался у персов и успел сложить о них хорошее мнение. В отличии от кольчуги, пробиваемой боевой стрелой, этот доспех, покрытый нашитыми на войлок кусками воловьей кожи, был крепок и для стрелы, и для меча.

Он заметил, что некоторые корабли, похожие на большие сараи, бросали якоря в устье реки, или даже заходили в примыкающее к реке озеро, не разгружаясь.

Эти земли не были захвачены Османами, но постоянно подвергались турецким атакам в связи с войной с Персами. Мегрелия входила в Имеретинское царство. По ирано-турецкому миру 1555 года Имеретинское царство было номинально подчинено османской Турции и платило дань невольниками или деньгами.

Юридически Поти находился под протекторатом Османской Империи, но фактически землями со времен Хазарского Каганата, правили хазарские купцы, превратившиеся с годами в христианских мегрельских князей. Несколько веков назад Хазарский Каганат под давлением Русичей распался на княжества. Сейчас Мегрелией, так называлась эта территория, правил князь Георгий Дадиани, но в Поти его представителей не было. В Поти правили торговцы.

К сожалению (или к счастью) из-за рек, разливавшихся по ровной, как стол, а кое-где «просевшей», долине, издавна образовались болота, приютившие малярийного комара, скорее всего завезённого из Рима. Из-за малярии селиться в этих местах люди перестали. Только самые алчные и терпеливые торговцы выживали в Поти, спасаясь сильно перчёной и пряной едой. Благо, перца разной степени остроты было «завались».

Баязид пришёл в Поти с небольшим войском, собранным у христианских князей, но войска всё приходили и приходили.

Ещё сто лет назад в Закавказье создавалась антитурецкая коалиция, куда входили: христианские князья Абхазии, Мегрелии, Грузии. В союзе участвовали и трое татарских князей. Князья поклялись друг другу в верности, однако их союз распался. Слабым звеном оказался Рим, предавший братьев христиан, сговорившись с Турками о перемирии.

Сейчас же инициатором антиосманской коалиции выступил Русский царь, поддержанный шахом Ирана, пообещавшим кавказским князьям автономию и свободу вероисповедания. А Александр гарантировал вступившим в союз князьям военную поддержку их суверенитета.

Коалиция собралась быстро и потому, что сам будущий султан Османской Империи подписал с каждым князем, выступившим в его поддержку, гарантию о невмешательстве во внутренние дела княжеств сроком на сто лет.

Баязид имел грамоту от шехзаде Мустафы с полномочиями главнокомандующего сухопутных сил и занимался размещением вновь прибывших и организацией их постоя и питания. Однако Баязида удивило, что продукты не были выгружены с кораблей, а выдавались с них по мере надобности. Это настолько поразило Баязида, что он решил проинспектировать все, стоящие на якорях, корабли.

Корабли-скотовозы оказались ещё и фабриками по переработке мяса, рыбы и молока. С них ежедневно выгружали освежёванные туши баранов, свиней и быков, копчёные колбасы и окорока, солонина и сыр, как свежепрессованный, так и выдержанный.

На других кораблях-фабриках из зерна готовили (варили и сушили) крупы и каши быстрого приготовления. Всем этим и кормили вновь прибывшие войска.

Кстати, с крупами у Саньки вышла интересная «канитель».

Когда он в Коломенском вздумал готовить крупы для каш быстрого приготовления, оказалось, что такие крупы уже давно готовят для высокородных бояр и царя. Оказалось, что каши не варили из цельного зерна, а сначала его мололи и даже парили и сушили. У Мокши с Лёксой, его «приёмных» родителей, зерна отродясь не бывало, и каши Санька попробовал только при дворе Ивана Васильевича.