Тараканьи бега - 2 (СИ) - Литвин Виталий. Страница 89

— Минуту ждём, — предупредил я остальных, — не дёргайте меня. То, что успел увидеть — очень похоже обиталище хакариды-царицы: тоже овальное помещение со сводчатым потолком.

— Командир, — всё-таки не выдержал Креттег, — потом взглянешь сразу направо, а? Гора хабара там есть? Как в прошлой пещере?

Кто о чём, а вшивый о бане! Хотя… Если бы мне в его возрасте предложили поковыряться на предмет выбора в полуметровой куче ювелирки… Помню же, как завидовал дядюшке Скруджу, купавшемся в своём золотом хранилище!

— Гляну. Через тридцать три секунды.

И перехватил, как все взрослые заулыбались: парень начал считать. Не вслух, но губы у него явно зашевелились: «И раз, и два…»

Я не считал: чего мучиться, если в интерфейсе таймер мигает, да и Чи-сан — на стрёме.

«— Десять, девять… на страже, с Вашего позволения, или на посту! …четыре, три, два, один, ноль!

— Есть! — повернула моя разведчица свои глазки направо. В пещере было темно, но для ночного зрения ночной бабочки темнота мешала не особенно: — Хабар вижу. Такая же груда.

— А-а!.. — в разнобой, но с равным энтузиазмом заорали орки.

Орчанка смолчала, но глазки вспыхнули и у неё. Да и я, признаться, тоже — только после того, как убедился насчёт наличия золота, только после этого начал присматриваться к остальному. Ничего нового: и это помещение было выполнено по прежнему проекту: неровный овал стен, вырубленных в скальной породе с одной стороны, а с другой — прямая стена. Значит, и здесь первоначальный зал был разделён кладкой на две части, и в этой…

«— Ни хрена ж себе! — не выдержала Несса.

Это мы рассмотрели змею. Сначала — её голову, та была как раз напротив закрытого проёма двери и чуть раскачивалась. Да, что это змея, мы угадали. Угадали даже с размерами: как Чи-сан и предсказывала, она в толщину была раза в два тоньше многоножки, вот только при равном уровне, а значит, примерно равной массе и приблизительно равной плотности обеих, это давала в четверо большую длину. Длину многоножки мы измерили, можно сказать, шагами, когда внутри её скелета пробирались через завал — четырнадцать метров. Теперь это число следовало помножить на два в квадрате… Нет, я не помножал, я вёл глазами по телу — а оно никак не хотело кончаться…

Моя бабочка затаилась вплотную к проходу, и, казалась, змеюка пялилась, пытаясь выцелить именно её. Ну, а, так как я смотрел её глазами, то взгляды наши столкнулись и… И, не смотря на то, что это были не мои глаза, и на деле между нами было два метра монолитного камня, у меня на запястье резко заледенело костяное лезвие моего дикарского кинжала.

Я отшатнулся и разорвал контакт с бабочкой.

— Ни хрена себе!.. — согласился я со своей кельткой. И осознал, что у меня при этом клацнули зубы.

Тарра стояла рядом, успела подхватить, поддержала и не дала мне свалиться на землю.

— Что?!

— Слышали, что лягушки, бывает, сами к змее в глотку лезут? — тряхнув головой, утвердился на ногах я. — Вот, я ту лягушку сейчас понял… — и демонстративно поддёрнул рукав, поправил кинжал и с чертыханием огладил руку.

— Значит, змея? — решил всё-таки уточнить Ветогг.

— Да, всё, как прошлый раз, только не многоножка, а змея. Метку через бабочку Система не показывает, так что уровень не видел, но размеры… Толщиной полтора-два ярда, а длиной… Голова — прямо напротив была, это середина зала, а тело вдоль стен обвивало помещение… — я пальцем обвёл как бы симметричную половину. И указал на пол напротив себя. — Хвост, прямо под бабочкой дёргался.

— Хочешь сказать… — проследил он мой по стенам попытался подсчитать… — что около шестидесяти ярдов?!

«— Да, господин, это совпадает с моей оценкой.

— Если не больше. Изгибов у тела тоже хватало.

— Ладно, а твоя бабочка уцелела? — встревожился Ветогг, — она в пасть к этой гадине не залезла?

Ох, поплохело мне. Миллион баксов спалить при втором применении!

«— Хозяин! Она ж неживая! — попыталась успокоить меня рыжая.

«— Но вернуть её не помешало б, господин. А время идёт…

Первым делом обратился к бабочке — есть! Живая-неживая, а функционирует. Часики-то тикают, что одиннадцать минут осталось, подсказывают. Я потребовал, чтобы она показала то, к чему цепляется — увидел камень. Нормально, раз не желудок или змеиные кишки, значит, нормально. Шевелиться ей не дал, не дал даже глазками или объективами — или что, там, у неё?! — двигать. Сначала надо прийти в себя.

— С бабочкой порядок, но больше ни на что не смотрел: надо подготовиться получше, да и в себя прийти тоже.

Опять удивила Тарра.

— Лекс, не дёргайся, — достаточно громко произнесла она и протянула к моей голове ладони.

Я всё-таки дёрнулся, но Восприятие перехватило чуть завистливый взгляд-вздох нашего мага. Далеко отодвинуться не успел — замер.

Её ладони опустились мне на виски, её голос в нашем чате улыбнулся:

«— Увидишь, я лучшая!»

Её пальцы, их подушечки захолодели, прохлада от них двумя струйками поползли внутрь головы, и мутная горячечная хмарь от змеиного гипноза начала таять. Тарра опять улыбнулась зашевелила пальцами. От их ласкающего прикосновения потоки прохлады усилились и потекли навстречу друг другу… А в момент соединения растворились друг в друге. И голове никакой мути не осталось.

Тарра убрала руки и чуть потрясла ладонями, будто стряхивая с рук грязные капли.

— Что это было? — спросил я.

— Эльфийки это называют клиритом, — усмехнулась она. — А наши шаманки — мозгочисткой.

— Ты не говорила, что можешь. С шаманами мглы пригодилось бы.

— Нет. Тогда бы у меня не получилось.

— Из-за твоего заблокированного интерфейса?

— Нет. Это не Система. Это я.

— Тогда почему?

— Не знаю, — с улыбкой ответила она, и я вдруг понял, что соврала.

«— Господин… — тоном училки, объясняющей маленькому мальчику, что девочек за косы дёргать не надо! — оркский клирит доступен очень немногим из них, главным образом — чернозубым, но даже у них работает лишь с некоторыми мужчинами, к которым половозрелая женщина испытывает определённые чувства, — фигурка коррелятки показательно вздохнула и перешла на другую тему: — Господин, обращаю Ваше внимание, что у “бледной моли” осталось восемь минуты активного времени.

— Спасибо, — улыбнулся я живой девушке. И повернулся к Креттегу: — Сейчас повторим. Только затычку опустишь пониже. Пожалуй, вот досюда, чтобы змеюка не смогла просунуться, — я вынул стальной кинжал и на камне рядом с дверью оставил зарубку. — Посмотрим, сумею ли я выстоять под её взглядом напрямую. Понял? Тогда по команде. И… парни, укройте меня моими щитами. Вдруг как-нибудь поможет.

Они прикрыли, но больше я надеялся на свою алебарду, которой прикрылся тоже.

Но несмотря на все эти предосторожности, а частично, как раз благодаря ним, всё это едва не вылилось в катастрофу.

К своей бабочке я подключился до того, как Креттег нажал на рычаг. Она всё смотрела на камень, к которому приклеилась, и я дал ей команду перевести взгляд на стенку. И, только убедившись, что напротив не маячат змеючины очи, медленно-медленно оглядел всё помещение. Змея покоилась на своём ложе. Да, она была вчетверо длиннее белуги, но белуга не могла сворачиваться в кольца. И только чёрная башка чудовищного пресмыкающегося покачивалась в метре над полом. И хоть до неё теперь было не пара метров, а с десяток, но встречаться с нею взглядом я не рискнул — глядел на стенку над нею.

— Давай! — кивнул я парнишке, и тот пустил в ход рычаг.

При первом же скрипе, змея дёрнулась и заскользила по полу. Я даже не понял поначалу — как? куда? Она почти дважды оползла весь периметр! И только после этого застыла, приподняв голову, напротив опускающейся плиты. Моей бабочки на директрисе её взгляда теперь не было: за этот десяток секунд я приказал ей отползти всторону. Но всё равно мерное покачивание тёмного тела, словно тормозило мысли. Хотя на этот раз кинжал на запястье холодил руку гораздо слабже, и рукоятка алебарды оставалась достаточно тёплой, то есть животная магия задевала меня не так сильно.