Следственный экспериМЕНТ. Записки из органов - Ливанов Борис. Страница 48

Не будите ярость в сумоисте

Любой рынок в любом российском городе — это зона повышенной криминальности. На рынках из-под полы продают наркотики, оружие, сбывают краденое, торгуют контрафактным товаром. А еще на рынках частенько устраиваются разборки. Зачастую с применением холодного и огнестрельного оружия. А потому на любой вызов с рынка милиционеры выезжают со всей возможной скоростью и весьма внушительными силами.

И вот в отдел милиции одного из областных центров России поступает срочный вызов. Мол, массовая драка на рынке. На место происшествия тут же выдвинулись несколько патрульных нарядов патрульно-постовой службы и ОМОН. Приехав к месту событий, милиционеры обнаружили перевернутые контейнеры, огромную толпу зрителей, которые почему-то смеялись, и огромную кучу-малу из представителей монголоидной расы. Недолго думая, похватали всех, до кого руки дотянулись, и повезли в отделение. Разбираться.

Оказалось, что виной переполоха был студент-бурят. Он учился в одном из вузов города. И был он любимцем всех студентов, да и большинства преподавателей. И не только потому, что учился хорошо, был начитан, эрудирован и знал четыре языка. Но еще и потому, что был очень добродушным. Хотя и вспыльчивым, но быстро отходчивым. А еще он всерьез увлекался японской борьбой сумо. И имел соответственную фигуру. То есть примерно два центнера костей, мышц и жировых отложений. Куда ж в сумо без этого? И бурят прекрасно осознавал свою силушку, а потому старался не драться, даже если сердился.

Сумоист-студент пришел на рынок, сопровождая двух своих однокурсниц. Он никогда не отказывал в помощи, особенно если его просили помочь представительницы прекрасного пола. В общем, пришли они на рынок и пошли в сторону «маленького Китая». То есть в тот район рынка, где торговали китайцы. Ходят они по рядам, рассматривают товары, прицениваются. И тут бурят, который, как уже упоминалось, знал несколько языков, в том числе и китайский, услышал нечто непотребное. Как выяснилось гораздо позже, два продавца китайской национальности громко и похабно обсуждали спутниц нашего героя.

Бурят покраснел от гнева, подошел к ним и потребовал (по-китайски) извиниться и заткнуться. Продавцы сперва оторопели от того, что кто-то здесь, в середине России, понимает их язык. Да и бурят выглядел весьма внушительно. Но потом решили, что их, китайцев, тут много, а защитник русских девушек всего один. Ну и послали студента куда подальше. Бурят, не выдержав такого хамства, взялся за нижний край автомобильного контейнера, в котором китайцы оборудовали торговое место, и… поставил его на попа́. Китайцы, оказавшиеся в куче своего товара на дне трехметровой «бочки», разверещались как стая обезьян. Призывая на помощь соплеменников.

Те не заставили себя ждать. Доморощенные конфуисты полезли изо всех щелей и попытались напасть на бурята. Но тот оказался весьма серьезным противником. Соплеменники Брюса Ли и Джеки Чана разлетались от него в разные стороны и довольно далеко. Неизвестно чем бы закончилась эта потасовка, если бы не приехала милиция. Оказывать сопротивление ОМОН китайцы не решились, но даже в милиции продолжали настаивать на том, что пострадавшие именно они. При взгляде на их помятые лица в это верилось.

В отделении, допросив бурята, милиционеры переменили свое мнение и готовы были поверить сумоисту. Но подтвердить слова студента никто не мог, его спутницы во время задержания драчунов куда-то исчезли. А вот у китайцев свидетелей было много. Да и пострадавших немерено. Нет, сумоист никого серьезно ни разу не ударил. Он их просто раскидывал по сторонам. Ну а китайцы, разлетаясь, ударялись во что попало. Однако многочисленные свидетели, в основном китайской национальности или работники рынка, утверждали, что бурят злостно нарушал закон и бил ни в чем не повинных торговцев.

И тут в отделение заявилась целая делегация из института, в котором учился бурят. Оказалось, девушки, увидев, что омоновцы грузят в автобус их любимца (представителям власти бурят не оказал ни малейшего сопротивления, хотя попытаться мог бы), побежали в институт за помощью. И помощь, в лице почти всего руководства вуза, в сопровождении чуть ли не сотни студентов, устремилась в милицию. Милиционеры повеселели — количество свидетелей почти сравнялось. А учебный совет института изъявлял полную готовность взять бурята на поруки, внести за него залог, принести кипу поручительств. Начиная от личных писем губернатора, спикера областной думы, лидеров всех политических партий области и заканчивая сотней благодарственных писем от бабушек, которых бурят перевел через дорогу, помогая донести тяжелые сумки.

Среди свидетелей разных фронтов едва не вспыхнула потасовка. Но тут в милицию, с трудом протолкавшись через студентов и китайцев, зашел весьма представительный пожилой китаец. Увидев его, свидетели-китайцы (которые, несмотря на неоднократные требования сотрудников милиции, что-то постоянно орали на своем языке) разом замолчали. Как будто у телевизора выключили звук. А китаец прошел к начальнику дежурной части, с достоинством поклонился и сказал на чистейшем русском:

— Прошу прощения за поведение моих земляков, — он обвел толпу соплеменников взглядом, от которого и так небольшого роста китайцы съежились еще больше. — Этот уважаемый человек, — кивок в сторону бурята, — поступил совершенно правильно. Он ни в коей мере не виноват, и это могут подтвердить настоящие виновники беспорядка.

Представительный китаец отошел в сторону, и на всеобщее обозрение вышли те самые продавцы, из-за которых все и началось. Оказалось, что представительный китаец был самым уважаемым в местной китайской диаспоре бизнесменом. А еще он был поклонником борьбы сумо и прекрасно знал бурята. Узнав, что того забрали в милицию из-за скандала с выходцами из Китая, он предпринял срочные меры.

Охрана бизнесмена провела молниеносное дознание на рынке, выяснив истинную причину драки. Оба хама-продавца были извлечены из контейнера (в котором они и провели все то время, пока бурят разбирался с их защитниками). Им очень вежливо объяснили, что оскорблять девушек в России нельзя. «Вежливость» охранников китайца-бизнесмена была настолько убедительна, что продавцы с радостью отправились в милицию. Готовые признаться не только в организации беспорядков на рынке, но и в убийстве Джона Кеннеди, Улофа Пальме, Влада Листьева, Сергея Лазо и всех бакинских комиссаров.

Бурята тут же отпустили, отдав ректору института протокол, который уже успели заполнить. Профессор, после того как студент-бурят, преподаватели и остальные студенты вышли из отделения милиции, бросил взгляд на протокол, который держал в руках, и уже собрался скомкать и выбросить в урну. Но тут его взор натолкнулся на одну фразу в протоколе, прочитав которую, ректор сложился пополам от смеха. Протокол пустили по рукам, и вскоре смеялись уже все, кто его прочитал.

В протоколе была написана истинная правда. Но и правда иногда бывает смешной. Например, как эта строчка из официального документа: «Кидался лицами китайской национальности, чем нарушал общественный порядок на рынке и нанес ущерб торговым рядам…»

Курочка

В последнее время командировки на Кавказ для сотрудников правоохранительных органов случаются не столь часто, как четыре-пять лет назад. Но своих кадров там все равно не хватает, так что милиционерам ездить иногда приходится. И вот туда направился отряд из питерского ОМОН. Им предстояло дежурство на блокпосту, расположенном на пересечении нескольких дорог, одной стороной обращаясь к лесополосе. Командировка рассчитывалась на три месяца, а потому питерцы обосновались капитально. И даже завели собственный курятник. Дабы яйца свежие были.

Курятничек был не очень большой: четыре курочки и один петушок в небольшом закутке прямо на территории блокпоста. А надо сказать, что снабжение блокпостов осуществлялось централизованно. И как-то так получилось, что целых две недели милиционерам доставлялась только тушенка из говядины. В общем, ребята соскучились по птичьему мясу. Которое бродило и кудахтало буквально под носом. Но завхоз (назначенный командиром из бойцов отряда), который и заведовал курятником, категорически не хотел ни одну курочку пускать в котел.