Правила отхода (СИ) - "Ande". Страница 64

Матушка невесты — выходец из семьи Фликов. Крупнейших сталелитейщиков Германии. Невеста— наследница пакета акций. А отец Карла, тоже владелец небольшого пакета акций. Совместно они имеют большинство, и предприятие остается семейным. А вот порознь — возможны неожиданности.

— Дело в том, Грин — говорил Карл еще в Берне — что теперь, с обретением обратно «Хофман АГ», у нас совместный блокпакет. И я уже передал его в управление деду Катарины.

— Откупился?

— Обменял, один пакет, на другой, придурок.

-Карл, она такая страшная?

— Да нет, ничего. Глаза, шея, попка. Просто мы друг друга терпеть не можем.

— Ага! Значит, с ее стороны есть сильное чувство? Это же все меняет! А то я уже расстроился.

— Питер, — снисходительно объяснил мне Хофман — мы с ней сразу договорились дать друг другу полную свободу. Одна только обязанность — совместный наследник. А это можно и потерпеть. Но теперь и этого не нужно…

В разговоре со старшим Хофманом, которому я был представлен на следующий день по приезде, меня, впрочем, больше интересовали совсем другие вопросы.

Большой и красивый дом в Грюнвальде, фешенебельном районе Мюнхена, выглядел как и положено родовому гнезду. Очень респектабельно и уютно. А Отто Хофман, выглядел как и положено немецкому военному — аристократу. Высокий, суховатый, собранный и внимательный. Только монокля не хватает. А так, даже костюм на нем сидел как влитой.

— Мистер Грин! — заговорил он, даже не предложив мне присесть — я вам бесконечно признателен за помощь моему сыну. И целиком и полностью одобряю и поддерживаю решение Карла предать вам и вашим друзьям пакеты акций.

Я, в ответ, попросил его принять доставшиеся мне и Джо пакеты в управление. Потому что, буду честен, ни на что не рассчитывал, и считаю , что так будет правильнее. Отставной полковник слегка растерялся, и, кажется, был растроган.

Потом мы с ним долго говорили. Благо, было что обсудить. Здесь и история с китайской атомной программой. О которой он просил меня не распространяться. И история с кладом. Добродушная ирония по поводу телепередачи, боюсь , Питер, Карлу понравится отираться среди этой легкомысленной публики. Потом появился Карл, что скрылся куда-то, как представил меня отцу. И мы обсудили нашу с Карлом работу на Королевский Банк Шотландии. В смысле, это весьма перспективно, ребята. Только нужно все хорошо обдумать.

Отдельной темой стало покушение на старшего Хофмана, что организовали, с подачи Клауса Гремница, леваки — студенты. И вообще вся эта история.

Предупрежденный Карлом, Хофман-старший не сплоховал. Но, даже покушение, двоим вооруженным грабителям, вменить не удалось. Лишь попытку ограбления. Их скрутили слуги, вызвали полицию. Начальник полиции что то подозревает, но посвящать в семейные проблемы посторонних — категорически неприемлимо! И, помните, где то в Кельне сейчас находится помощник ублюдка Гремница. Что участвовал в покушении на тебя Карл. Так что не расслабляйтесь, ребята!

Этот важный и занятой дядя, потратил на нас почти пол дня. Но, вроде бы, все обсудили. В конце разговора, Отто Хофман потребовал у меня, что бы я с любой просьбой обращался к нему. Он постарается мне помочь.

Я, не откладывая, попросил присмотреться к Джо и Айрин. Даже если они заделают ребенка, герр Хофман, Айрин бесценный человек в вопросах рекламы. А что касается Джо, боюсь, черному будет трудно найти достойную работу.

Взгляд отца Карла, при этом стал веселый, и где то даже пиратский. И он заявил, что про мистера Оттама много наслышан. И, безусловно, привлечет его к работе в Европейском Союзе Угля и Стали, французам будет полезно.

Под конец я все же попросил не хоронить идею женитьбы Карла. Может сладится у них , а то он проникся легкомыслием. Но отец, шуток по поводу сына не поддержал. Проворчал, что ему самому это не очень нравилось, и хорошо, что так вышло.

Следующим утром я познакомился с Катариной Уффенхайм, и согласился с этим мнением .

Мюнхен— город сонный, и достаточно компактный. Путь от отеля, до квартиры Карла Хофмана, недлинный. Лежит через Мариенплатц, с его клоунами и певцами, а потом, безлюдными переулками. Начало марта в Германии время промозглое. Поэтому солнце с утра меня взбодрило, и я решил прогуляться.

От дома Карла отъезжало такси. А войдя в фойе с лифтом, увидел девушку. Сказать, что столкнулся с прекрасным — ничего не сказать. Такая… ну вот, когда шел— шел, измаялся, все проклял, потом вдруг увидел ее, и понял— все. Пришел. Дальше никуда не нужно.

Она, увидев меня, ослепительно улыбнулась обычно-отстраненной приветливой улыбкой звезды, случайно встретившейся глазами с дворником. А я, уловив сначала лишь образ, рассмотрел ее подробнее. Отметил про себя легкий макияж, в стиле «Ах, не обращайте внимания какая я офигенная!». И сдержанно подчеркивающую что, «мне нечего скрывать, можете любоваться» одежду.

Нынешняя женская мода хаотична. В целом, делится на два направления.

Иконой одного является Джеки Кеннеди, а в Европе, скорее, Грейс Келли и Одри Хепборн, и примкнувшая к ним Айрин Паттерсон, наша приятельница. Ну, вот это все — сдержанно, изысканно и утонченно. Но нужно иметь физические кондиции, это позволяющие. Без них получается скучная тетка.

Второе направление воплощает Бриджит Бордо. Вульгарно, нагловато, слегка глуповато, и прущая сексуальность. При всем при том, многих теток реально украшает, и молодит.

Здесь и сейчас, передо мной стояла Грейс Келли на максималках. Но было видно, что если бы она предпочла стиль Бриджит, то той пришлось бы вырвать волосы и уйти в монастырь.

Тем временем открылась автоматическая дверь лифта, девушка вошла в него и вопросительно посмотрела на меня. А у меня испортилось настроение. Я понял, кто она. Вошел в лифт за ней. В досаде, и извечном русско -пацанском, а может и всемирном, желании опустить волшебное и недоступное, пробурчал на английском:

— Большинство изнасилований случается в лифте.

Ну, в Германии не очень с английским. Хуже чем в Париже, который извечно делает вид, что не знает ничего, кроме французского. Так что я, всего лишь, обозначил что не местный. С чего-то решив, что, ну откуда ей знать английский? Она внимательно на меня посмотрела, улыбнулась еще более унизительно— отстраненно, и ответила на отличном инглише:

— Вы, наверное, Питер Грин? — нажала кнопку пентхауса Карла.

— Сума сойти! Откуда у меня в Мюнхене такая известность?— я и вправду удивился.

— Не удивляйтесь — снисходительно пояснила она — Мюнхен сродни деревне. Все все знают, и уже о вас судачат.

— С чего такой интерес?!

-Благодаря вам Карл жив, а я свободна. Если вы не поняли я — Катарина Уфельхайм.

— Очень приятно, фроляйн Уфельхайм. Мой немецкий оставляет желать лучшего, поэтому, если не возражаете, оставим английский.

— Как угодно, мистер Грин — лифт остановился, двери распахнулись, и мы вышли в холл пентхауса — называйте меня Кэт. Фроляйн — очень официально.

Навстречу нам вышел Карл.

— Познакомились? Отлично! Катарина, я созваниваюсь с нотариусом? Грин, ты знаешь, где выпивка. Катарина хочет попробовать твое махито.

Мы пошли в гостиную. Карл занимает верхний этаж пятиэтажного дома. Большая, теплая квартира, огромная гостиная, и еще несколько комнат. Приходящая прислуга и повар.

— Откуда вы знаете про махито, Кэт?

— Карл мне по телефону про вас все уши прожужжал. Я жду подробностей его спасения. Так приятно знать, что Хофман был бессилен.

— Я вас разочарую. Карла никто не спасал. Разве что, когда мы вышли из джунглей, то наткнулись на людей. Крестьяне, обрадовались мы. Еда! увидели нас крестьяне. Там голодно, Катарина. Но, с нами был парень, американец. Он знает местные диалекты, и объяснил им, что Карл невкусный.

Говоря все это, я смешал махито, и протянул ей запотевший бокал. Она поблагодарила небрежным кивком:

— То есть, правду, вы мне не расскажете — констатировала она пригубив, и подняла бровь — а неплохо! Карл не выдумывал, мистер Грин.