Правила отхода (СИ) - "Ande". Страница 92

Мы поселились в большой квартире рядом с Трокадеро. Кэт пояснила, что это жилье сестры фрау Риты, жены ее дедушки. Пока я был в отключке после ранения, она переговорила с родственниками, и ей предложили несколько вариантов. Ты прав, Ши, селится в отеле не лучшая идея. А здесь нас вряд ли найдут. На что я сказал ей, что девушку украшает легкая взбалмошность, а не вот это, в стиле айне колонне марширт, цвайне колонне марширт…А она небрежно меня срезала, что взбалмошность может позволить себе девушка, у которой мужчина не лезет в перестрелки, а потом ходит похожий на покойника. А я сказал, что первое что сделаю как высплюсь -закажу вожжи. Потому что во мне дикость и возмущение. Кожаные и длинные, Кэт. И отрубился, даже не успев раздеться…

В квартире, из окон, был роскошный вид на Сену и Эйфелеву башню, была горничная и преходящий повар. Утром после нашего приезда, пришел врач с осмотром. Катарина, тревожно ожидавшая явления моего лица из под бинтов, с облегчением вздохнула.

Вместе с врачом, пожилым французом, тщательно осмотрела мое табло, и заявила, что теперь я похож на бурша* начала века, с их шмиссами( шрамами). В ответ сказал, что отпущу бороду в стиле Папы Хэма, а если некоторые пигалицы не прекратят командовать, как он уеду в Африку. Фроляйн Катарина небрежно заявила, что в этом состоянии я могу фантазировать как хочу, потому что когда я приду в себя, то и сам никуда от нее не уеду. Наш зарождающийся спор прервал врач, откланявшись. Успокоило то, что сняли бинты. Выгляжу я все еще не важно, но опухоль уже не закрывает ухо. А рука и вовсе не беспокоит…

Следующие три дня прошли тихо и спокойно. Европейское Объединение Угля и Стали, так официально это называется, было создано по инициативе Франции. Основной целью преследуя прекращение военного противостояния между европейским государствами за ресурсы. Получилось, кстати. Но суть в том, что сейчас основные структуры ЕОУС, которые потом трансформируются в Европравительство, Европарламент, и Евросуд, еще находятся в Париже. И передут в Брюссель лет через пять.

Катарина, не без моей подачи, работает в Департаменте По Связям с Общественностью, при Высшем Руководящем Органе, что со временем трансфомируется в Еврокомиссию. Впрочем, как и Айрин. Больше всего мне нравится, что Высший Руководящий Орган Союза Угля и Стали — общественная организация. И все эти магнаты заседают там на общественных началах.

Обсуждая вечерами прошедший день, она делилась со мной что ей страшно интересно. С большинством журналистов Мюнхена и Бонна она, в конце-концов знакома, или у нее есть с ними общие знакомые. И поладить удается без труда. А здесь уже настоящая работа. А возглавляет департамент целый Рудольф Апперсон Херст, сын от первого брака самого Уильяма Херста**.

Я тихо ей завидовал. Непонятная слабость не проходила, хотя в остальном я себя чувствовал вполне нормально. Так что, я читал прессу, которой меня снабжала горничная. К моему удивлению она приносила и «Правду» и « Известия». Пускай с задержкой на двое суток.

Через три дня Кэт рассказала, что на Совете Руководящего Органа, случился не то чтоб скандал. Но начались какие-то трения. И возбухать начала Италия. И именно по поводу соглашения «газ-трубы». Я встрепенулся:

— Тебя то туда как пустили?

— Ши, посмотри на меня.

— Логично.

И вправду, она так потянулась, что я бы ее пустил куда хош. А еще я понял, что уходит эта дурацкая дрожь в ногах, и обрадовался. А Кэт, тем временем рассказывала, что Джованни Аньели***, представитель Италии, на заседании заявил, что Италия от этой сделки только теряет, и в чем тогда смысл членства в этом союзе?

Тем временем пришла горничная и сообщила, что мадемуазель Катарину просят к телефону из Мюнхена.Она сняла трубку. Сидя в заточении, я без стеснения оккупировал кабинет, и сейчас сидел в кресле у журнального столика, заваленного газетами, заставленного кофейными чашками, и засыпанного пеплом сигарет. Я гонял горничную, что все время порывалась навести уют. Слушая, как Кэт разговаривает с матерью, я подал служанке знак прибраться. Нас разыскивает Джо. Срочно. Взглянув на меня и мой кивок, Кэт сказала фрау Софии, что бы та дала Джо наш парижский телефон. И я понял, что похоже, пора выздоравливать.

Джо приехал на следующее утро и не один, а с Карлом. После приветствий мы выставили Катарину, с просьбой позволить нам полной грудью предаться пьянству, разгулу и другим порокам. И вообще, Кэт, ты же не думала что тебе так просто сойдет с рук жених — князь Монако? Да и в остальном, ты с чего-то решила себе позволять… Отправляйся в этот свой департамент, пока мы спокойно отдохнем. Хотя она и возмущенно фыркала, но, кажется, не обиделась и отбыла. Попросила только Карла вернуть ей жениха в том же виде что и получил, а не с новыми травмами.

Ребята выглядели усталыми и озабоченными. Первым заговорил Джо:

— На меня, в ночь с позавчера на вчера, было покушение.

— Покушение? — удивился я.

— Да я тоже сначала подумал, что это просто грабители.

В общем ночью, на окраине Антверпена, автомобиль с шофером, в котором ехал домой Джо, попал под натуральный обстрел из двух пистолетов. Джо Оттам, после истории со мной, постоянно таскал с собой Смит-энд-Вессон, которым он разжился в Камбодже. Который, тут же и применил от души. Завалив обоих нападавших, уже застреливших шофера. У полиции претензий нет. И черт бы с ним, там, вокруг порта, куча сброда ошивается. Но Карл, которому Джо это рассказал, просветил, что это не случайность.

Прокурор Эрхард, что потряс меня во время недавней встречи до глубины души, ест хлеб не зря. Споро и неотвратимо он разматывает всю историю с покушением на советскую делегацию на улицах сонного Мюнхена. Опуская весьма живописные и захватывающие детали, можно сказать одно — в Италии, с помощью коммунистов и леваков, созрел заговор, преследующий целью прекращение работы Союза Угля и Стали. Для этого даже как-то сам собой утвердился неформальный альянс итальянских промышленников и коммунистической партии. И в Европе прошла череда терактов и покушений.

Несмотря на то, что большей частью это все, на моем примере, не принесло результата террористы не намерены останавливаться. И планируется покушение на де Голя, на старшего Круппа, в этом году председательствующего в с ЕОУС, ну и еще кучу народу рангом помельче.

А я, слушая все это, с уважением подумал, что зря я на Международный Отдел ЦК КПСС бочку катил. Очень серьезные ребята. Точно поняли, что работа Союза Угля и Стали ведет к евроинтеграции, и, как не крути, к спаду революционной активности. И решили это все разрушить, пока не поздно.

Причем, как во всякой большой шпионской игре, тут и не понять, кто на кого работает. Толи капиталисты на Советский Союз. Толи ЦК КПСС, борется за сверхприбыли итальянских капиталистов. А подключение сверхценного агента Шрюберса, прямо указывает, что тут без СССР не обошлось. Правда, тогда получается, что с Косыгиным не случайность, а его валили из Москвы.

А Хофман, между тем, продолжал. Что со всеми этим покушениями будут разбираться соответствующие спецслужбы. В частности, Сюрте уже повязала деятелей, собирающихся грохнуть Де Голля, под видом алжирских беженцев. Что в Германии, в Кельне, прошли аресты, среди леваков.

И что известен мозг и организатор этой всей движухи. Его зовут Серджио Траппони, он координатор всех этих акций. А еще установлен тот, кто это все организовал. Антонио Джолитти, член ЦК ИКП, заместитель товарища Тольятти.

То есть вроде бы все хорошо, за исключением пустяков. Организатору и координатору— им совершенно нечего предъявить. И, Грин, среди итальянских леваков существует убеждение, что именно ты — тот человек, что сорвал их самую громкую акцию. Поэтому они планируют твое похищение и публичную казнь. Собственно именно это меня и просил тебе передать Томас Эрхард.

— Ну и чего вы всполошись? — я закурил, с удовольствием чувствуя, что вся эта дряблость и немочь, что одолевали, куда-то делись — вы же видите, полиция работает.