Прихоть ведьмака (СИ) - Ветер Вольна. Страница 33

Все также обнимал, осторожно поглаживая, словно желал убедиться в моей реальности. Опасался, что испарюсь, как обманка или наваждение.

— Мне было больно! – слова возмущения вырвались сами, отдавая накопленной болью. Он еще спрашивает, после того, что сам натворил!

— Прости! Я не должен был! – с отчаянием ответил он, еще крепче обнимая, устраивая мою голову на своей груди и поглаживая по волосам.

— Когда ты во сне потянулась за поцелуем, я не сдержался. Слишком желанная, необходимая. Как устоять? – прошептал он с горечью, сплетая наши пальцы, и защемило в сердце. – Это больше не повторится, я не обижу. Не могу видеть твои слезы! Словно вырывают из груди сердце. Не могу без тебя. Люблю…

Поцелуй получился теплым, домашним, уютным. Хотелось раствориться в этом мгновении, наслаждаясь, не думая о проблемах и будущем. Они неизбежны, но можно не сейчас? Кусочек теплого счастья, согревающий, захватывающий нежностью.

Страх медленно отступал, уходя в тень. Такое невозможно забыть, но сейчас, в спокойствии и тепле, не хотелось думать о случившемся.

Пусть все будет завтра. Все остальное завтра, а сейчас меня просто вырубает от бессонной ночи, которой подряд. Ведь уже утро, а я просто хочу отдохнуть.

Глава 13

Пробуждение под чарующий аромат какао оказалось приятным. Рядом, вольготно развалившись на постели, устроился Разгромов с чашкой горячего какао, очень желающий меня им напоить. Судя по виду, он недавно заявился из офиса, даже галстук снять не успел, чуть ослабил.

Уже время обеда, а я только проснулась. Немудрено! Лечь удалось под утро, и хорошо, что в отдельной комнате. Ведьмак на мое общество не покушался, а я была настолько измучена, что даже шевелилась с трудом. Положите и не трогайте!

— Глоток жизни для спящей царевны! – пошутил пристроившийся на огромной кровати Разгромов, завалившись на подушки. – Пусть пробуждение будет сладким!

И принялся настойчиво соблазнять меня содержимым кружки. Какао и впрямь люблю, а потому рискнула попробовать. Горячий, в меру сладкий и густой напиток очаровал, закончившись совершенно незаметно.

А следом обжигающие поцелуи ведьмака, тут же заключившего в объятия, избавившись от мешавшей кружки. Целовал, а руки уже коварно пробрались под одеяло. А ведь я спала только в трусиках! За что получил шипение и отпор.

— Шоко поцелуй! – рассмеялся он, но не сдался, сумев захватить в объятия, заглядывая в глаза.

Каре-зеленые, смотрела в его глаза не узнавая, пригревшись в его руках. Такие красивые, необычного цвета темного янтаря с четкими вкраплениями яркой болотной зелени. И эта зелень мерцала, выдавая силу ведьмака, а взгляд пленил, лишая последних крупиц воли, но волнение осталось.

— Как там Макс? Паренек лисенок, что остался на месте нашего похищения? – спросила я взволнованно, отстраняясь, не давая снова случиться оглушающему безумию поцелуя.

Вчера я отключилась почти сразу, как оказалась в этом доме. Сказалась усталость, страшные события вымотали, лишая сил. А потому утонить про лисенка не успела, теперь переживая.

— С ним все в порядке, здоровью ничего не угрожает. Его забрали люди Аристарха, — пояснил ведьмак, не выпуская меня из объятий, только больше чаруя манящим взглядом.

— Хочу поговорить с Лисандрой. Достанешь мне ее телефон? – попросила, ведь номера девушки у меня нет. Не до того, да и звонить было не с чего.

— А вы не обменялись номерами? – с усмешкой сказал ведьмак.

— У меня даже телефона не было! – возмутилась я. Должна же я убедиться, что у лисички все в порядке!

Пообещал достать, коварно норовя пробраться под одеяло, получив очередную порцию шипения в ответ. Но только рассмеялся, не придавая значения.

Кстати, моя сумка, угодившая в его лапы, уже дожидалась на тумбочке. Как было сказано, со всем содержимым, а значит и телефоном.

Можно позвонить Лисандре, наконец поговорить с Настей и успокоить. Да мало ли, кто еще звонил и писал! Машина моя тоже оказалась здесь, дожидаясь в гараже дома.

— Почему барс с оборотнями вообще появились? Зачем было нас забирать? – спросила я, чувствуя, как моментально стало холодно от нахлынувших воспоминаний. Таких свежих, еще вчерашних, о которых думать страшно.

Ладно, про лисичку можно найти основание, Снежный хотел ее вернуть. Но я-то причем?

Требовательно посмотрела в теплые, завораживающие глаза ведьмака. Он скривился от напоминаний о неприятном, но попытался ответить.

— Я пока не до конца разобрался, слишком запутаная и непростая ситуация, — сказал он.

Темноволосый, с самой обычной стрижкой, что ему очень шла, Разгромов далеко не такой красавец, как мерзкий барс. Но есть в нем что-то основательное, мужественной, цепляющее.

— Меня и правда пытались убить? Прорыв случился из-за меня? – не отставала я, пытаясь прояснить обстоятельства.

— Этого я убил, — спокойно ответил ведьмак, обнимая крепче, словно обещая защиту. И продолжил, реагируя на мой взволнованный взгляд. – Не церемонюсь с подобными врагами. Ни к чему оставлять убийц за спиной!

О словах про убийц и уничтожении врагов я старалась не думать. Неужели среди них принято расправляться с врагами без суда и следствия, только по праву силы? Пугающее беззаконие!

— Думаешь, он действовал один? – спросила я, и тревога прозвучала в голосе, выдавая напряжение.

— Не уверен. Такую партию не провернуть без помощников. Но я разберусь! – сказал ведьмак без сомнений, и глаза сверкнули, выдавая его решимость.

— Как насчет награды для спасителя? – тут же со смехом легкомысленно продолжил он, жарко глядя на мои губы, словно и не было неприятного разговора. А руки попытались пробраться под защиту одеяла, смущая.

— Какого еще спасителя? – возмутилась на слова того, кто меня во все это безобразие втянул, пытаясь спрятаться за одеялом.

— А разве рыцарь не достоин небольшой ласки прекрасной дамы? Или дама предпочитает предаться жаркой страсти? – спросил он с усмешкой, отметая мое возмущение, горячо целуя.

Как устоять, если я уже пригрелась в его руках? Коварный искуситель! Подкрался, запутал, очаровал, отрезая пути к отступлению.

Какая-то магия? Так раствориться в поцелуе, чувствуя себя продолжением этого мужчины. Горячие губы, пьянящие поцелуи, уносящие в мир грез. Наверно, надо очнуться, но не хочется, ведь так приятно нежиться в его объятиях.

Каждое касание отдается жаром, словно я один оголенный нерв, чутко реагирую на малейшую ласку, плавясь и сгорая. Желаю продолжения, горячих рук, неистовых поцелуев, растворяться в твоих глазах. Не отпускай, не останавливайся. Сейчас есть только ты и я, безраздельно принадлежащие друг другу.

Ты, как талантливый исполнитель, задеваешь во мне какую-то струну, и я не могу сдержать горячего стона. Ты пьешь их, даря поцелуи, шепчешь нежности, но не выпускаешь, лишь сильнее затягивая в омут страсти. Глубже, жарче, где я буду только твоей, желая отдаться без остатка.

Пьянящий, дурманящий водоворот. Какой ты горячий, умелый, желанный. Я буду сгорать, тянуться за продолжением, не отпуская. Сладкая лава единения, и так тоже бывает. И брызги звезд, накрывающие на пике.

Кажется, теперь я твоя без остатка. Такой желанный обман, такой теплый поцелуй, погружающий в безграничный океан нежности. Только не отпускай…

***

— И что теперь будет? – вяло спросила я, глядя в окно, за которым в самый разгар дня сияло яркое солнце.

Моменты страсти пьянят, но их дурману не дано властвовать вечно. Порывы спадают, и разум просыпается, перебарывая эмоции. Так и сейчас, я лежа в его объятиях после сладких мгновений, невольно думала о будущих проблемах.

Головокружительные минуты проходят, рассыпаясь, словно осколки, а реальность остается. Спросили бы меня, готова ли отказаться от этих порывов, оставляя только разум, я бы не знала, что ответить.

Власть разума холодная и отравляющая. А чувства, они позволяют ощутить себя живой. Только за это придется платить…