Фальшивая Жена (СИ) - Безрукова Елена. Страница 29

– Почему поссорились, если мы разводимся? – с непониманием уставилась на сестру.

– Потому что уверена – развода не будет.

– Ты что-то задумала? – с подозрением продолжала смотреть на неё.

– Нет, – невинно смотрела она в ответ. – Ничего. Маме скажи всё-таки, что вы рассорились. Потом скажешь про развод. Позже.

– Ну ладно.

– И про смену работы не говори. Живи пока у нас. И не говори, что уволиться хочешь. А там всё образуется. – Хорошо. Я и сама не смогу пока сказать, наверное, всё и сразу.

– Девчонки! Там чай уже остыл совсем, а вы тут обе, оказывается, никак не наговоритесь, – в дверном проёме появилась мама. – Идёмте пить чай.

Мы обе встали и вышли вслед за нашей мамой в кухню. Интересно, что она услышала из разговора? Если сейчас я расскажу ей придуманную с Кирстен версию про ссору, а мама слышала правду, она нас обеих убьёт за враньё.

Как и следовало ожидать, она тут же стала задавать вопросы. Я придерживалась истории про скандал двух влюблённых, и мама, кажется, пока удовлетворилась этой версией.

– Оставайся здесь, сколько хочешь, Хитоми, – сказала она мне. – Но не забывай, что у тебя всё так есть муж.

Был. Но да – не забуду.

– Что ж… Давайте тогда курицу запечём? Нас сегодня снова много.

Я с готовностью стала помогать матери заниматься ужином. Любое дело сейчас отвлекало меня от грустных мыслей. Не хочу раскисать.

Я сильная, и я со всем справлюсь.

Глава 32

Мэтт.

Все эти дни не находил себе места.

Приехал – её нет. Ни её, ни вещей. Лишь в воздухе ещё витал её нежный, как и сама она, парфюм. А может, мне уже кажется – её запах, как и вся она, уже вшился не только в сердце плетёной нитью, но и на подкорку мозга. Так просто уже не вытрясти из себя.

А чего я ожидал? Сам ведь отпустил, сам так решил. Что теперь-то? Должно было стать легче, проще. Но стало только гаже на душе. Появилось ощущение, что я всё-таки ошибся насчёт неё.

Прошёл в свой кабинет, достал виски и бокал, сигары. Чувствую, сегодня полезет. Может быть, хотя бы виски даст забыться?

Налил себе добрую порцию янтарной жидкости и отпил. Сморщился.

Нет, напиваться – не моё. Придётся страдать на трезвого. Сигару, что ли, хоть покурить тогда?

Видишь, Старшова, что ты наделала со мной? Курить и пить хочу из-за тебя. А не получается.

Хотя сигара вот зашла нормально. Только это вовсе не помогало вытравить из головы образ Кэт.

Может, я идиот вовсе? Чего я испугался? Струсил?

Похоже, что да.

Люблю ли я Старшову?

Чёрт, сердце тут же в ответ кричит, что да. Значит, люблю.

Тогда какого я её сам выгнал?

Ну говорю же – идиот.

И что теперь? Вот я прозрел. Хреново без неё, даже одной ночи не пережил сам, как размазня готов побежать за ней обратно и привезти сюда. А впрочем, чего это размазня?

Вот почему зачастую любовь, чувства, способность признать ошибки и послать куда подальше гордость ради той, что нужна, как воздух или вода, порицается и считается слабостью? Если я люблю, значит я слаб или, наоборот, силён как никогда? Ведь вдвоём мы однозначно – сила. Это по одиночке мы все слабы. Разве это стыдно – сказать «люблю»?

Нет. Это смело, это сильно.

Почему я не сказал? Потому что сам себе не готов был признаться в том, что делаю то, от чего я зарёкся после развода с Даной – снова любить.

Я люблю всегда сильно. Весь люблю. Доверяю, всё готов сделать для нашего счастья, чтобы нам было комфортно вместе. Обычно, таким как я, плюют в ту самую душу, которую открыли, такие стервы как Дана.

Понимаю, что не все женщины одинаковые. И Катя мне это доказала. Она другая, я точно знаю, что она бы не променяла своего мужа ни на кого другого. Понятия не имею, откуда такая уверенность, но против воли я стал ей доверять, пусть поначалу и относился предвзято, как и ко всем остальным. Я был уверен, что моё сердце теперь уже никто никогда не разбудит.

Как же я ошибался... Самоуверенный болван! Просто я еще не знал Старшову. Смешную девчонку, умную, нежную, страстную… Можно перечислять до утра. А потом взял и просто выгнал её. Просто выгнал.

Нет, ну как выгнал – я просто больше не могу делать вид, что она мне безразлична, мне стало тяжело быть рядом, я стал привязываться. Ну и испугался повторения истории с бывшей женой. Когда была история с Колином, чуть с ума не сошёл, увидев, как он её лапал. Думал, убью его просто – у него прямо мания на моих женщин, именно на моих! И какое же было облегчение, когда Старшова сказала, что он ей вовсе не нужен, и это было видно по лицу, когда мой братец пытался её обнимать.

А вот со мной ей было приятно. Точно знаю. Только вовсе не уверен, что она прониклась ко мне так же, как я. Она не простит мне принуждения к браку в начале. Я бы не простил себя за это. Но тогда я ещё не знал, что фальшивая жена станет для меня нужной по-настоящему.

Нет, ну так сидеть и смолить третью сигару за вечер тоже не дело. Раз уж она так мне нужна, нужно всё же поговорить. Я же не трус. Ну и пусть скажет, что ненавидит меня, не прощает, посылает в дальние края, отлучает от церкви… Зато я буду знать, что не слабак, и я попробовал.

Решено. Завтра же увезу её с работы, и всё скажу. Пусть сама решает, что теперь ей со мной делать. Нам ведь было хорошо вместе. Она меня любит. Наверное…

Глава 33

Мэтт.

Утром после бессонной ночи ушло много времени, чтобы привести себя в божеский вид. Пол ночи слова всё подбирал и думал, думал, думал…

В офис приехал ровно в девять, чему удивились сотрудники, которые привыкли к тому, что я всегда на работе заранее. Сегодня мне не до работы, ни на чем не смогу сосредоточиться. День будет непростым, всё придётся перепроверять за самим собой.

Остановился напротив стола Кэт. Он был пуст. Она не пришла ещё? Странно, за всё время работы со мной она опоздала лишь раз – в самый первый день, и то, я тогда придрался. Как сказал ей приходить за сорок пять минут, так она послушно и выполняла. Потом сжалился, и разрешил приходить за двадцать, так как девчонка уже шустро управлялась со всем.

Почему же сегодня она вдруг так опаздывает? Что-то случилось?

Прошёл в кабинет и снял пальто. Повесил его в шкаф, и сел за стол. Включил компьютер. Первым делом необходимо ответить на почту. Пока листал письма, всё поглядывал на часы.

Девять-десять, Старшовой по-прежнему нет. Ладно, подождём ещё.

Девять-двадцать, и я начинаю сердиться и одновременно переживать. Она никогда себе такого не позволяла. Точно, что-то случилось. Но почему тогда не позвонит и не предупредит?

Девять-тридцать. Ну хватит, сам тогда позвоню и узнаю, по какой чёртовой причине она не явилась на работу. Прогулять решила?

– Алло, – ответила девушка после череды длинных гудков в трубке.

– Старшова, а ты где? Ты время видела?

– Простите, мистер Донован. Я как раз сейчас собиралась вам звонить.

Мистер Донован? Ну ясно, мы теперь снова на официал перешли, так как вроде как разводимся, и умная девочка Кэт приняла решение держать субординацию.

– Я заболела, и открыла больничный лист.

– Чем ты больна? – строго спросил её.

– Не беспокойтесь. Обычная простуда. Но несколько дней меня в офисе не будет.

– Ясно. А ты сейчас где?

Повисла пауза. Она растерянно спросила:

– А зачем вам это знать? Я ведь вам больше не жена.

Потому что я хочу знать, куда она пошла. Квартиры съемной у неё сейчас нет. И что за ней кто-то приглядит.

– Хочу знать, что ты не в одиночестве болеешь, и тебе даже некому таблетки купить.

– Спасибо за заботу. Я не одна.

– С кем? – выпалил я.

– Мистер Донован, вы задаёте слишком личные вопросы. Я не обязана отвечать.

Не обязана. Но я хочу знать!

– Ты у матери?

– Да какая разница тебе? Простите… Вам.