Цена спасения (СИ) - Крэйг Даниэла. Страница 6

— Вроде нет. Только голова. — он помог мне перевернуться на бок, укрыл пледом, и в таком положении я должна лежать ближайший несколько недель.

— Таблетка обезболивающего быстро все решит. Если что меня Леша зовут. Эти оболтусы Миша и Даня, — указал на парней стоящий поодаль в комнате, — а это твой верный раб на ближайшее время выздоровления — Артем. — дело дошло и до парня, который с самого начала был рядом. — Можешь гонять его по всем вопросам. А вот твоего имени мы не знаем.

— Аня.

— Аня, значит. — тут заговорил Артем. — Тебе надо отдыхать сейчас. А потом мы были бы не против, если ты поведаешь нам причину того, откуда мы тебя вытащили.

— Хорошо. — я бы хотела и про них узнать побольше.

Леша отстранился, достал из аптечки баночку с обезболивающим и протянул Артему, прежде чем выйти из комнаты, вытолкав и Мишу с Даней.

Я осталась наедине с Артемом. Видимо так будет ближайшее время, пока я не встану на ноги, ведь он будет присматривать за мной.

— Артем, значит. — я просто не знала, что еще сказать, кроме как повторить за ним.

Было неловко вот так беззащитно оставаться в одной комнате с незнакомым парнем. Хоть и красивым парнем. Высокий, спортивного телосложения, темно русые волосы средней длины, прямой нос, и глаза казалось бы неравнодушные.

— Да. Я должен извиниться за то, что разбудил тебя. Я хотел обработать твои ссадины на лице, а ты испугалась, очнулась.

— Разве за это нужно извиняться? Ты всего лишь хотел помочь. Так что спасибо. — он улыбнулся, хоть и засмущавшись, пригладил волосы и опустил голову вниз.

У него очень красивая улыбка. Такая настоящая, добрая. Это тоже заставило меня улыбнуться в ответ. Однако не слишком сильно, так как моя губа была разбита.

Но я задумалась о другом. Сейчас вроде бы все хорошо, теперь хорошо. Значит все те головорезы, плен — они остались в прошлом? Ведь так?

Глава 4

— Ну раз уж я твой раб, как выразился Леха, то пожалуй я должен выполнять все твои желания. Но я уже сам придумал, чем мы сейчас займемся. — не успела я спросить, что же он такое придумал, как он меня опередил. — Я сейчас приду.

И он вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Мне ничего не осталось, как лежать и разглядывать комнату, что станет моим пристанищем на время выздоровления. Но комната была холостяцкой и простой: кровать белого цвета, белый кожаный диван, занятый мною, однотонные обои темно-серого цвета, серый письменный стол, одно окно, жалюзи и такой же серый, как и обои, ковер. Все просто, но со вкусом.

Я очнулась под действием адреналина, из-за испуга, а сейчас снова начала накатывать волна слабости. Хотелось опять уснуть, расслабившись в безмятежности. Я почти уснула, глаза буквально проваливались в сон. Но дверь медленно открылась, вернулся Артем с подносом в руках.

— А вот и я. — закрыв дверь ногой, он подкатывает этажерку к дивану, устанавливает на нее поднос.

— А может я лучше посплю? — завидев еду на подносе, я попыталась избежать приема пищи.

— Тебе надо поесть, а потом и поспишь. Тебе надо хорошо питаться, ведь сомневаюсь, что тебя там кормили как в пятизвездочном отеле.

— Ну нет, пожалуйста. Я не хочу. — я закрыла глаза, не могу смотреть на еду.

— Ты чего? — он мягко дотронулся до моего плечо, мягко погладив большим пальцем. — Не ешь курицу, или в чем дело?

— Я не могу есть из-за тошноты. Слишком давно не ела. — пришлось объяснить, ведь мой отказ восприняли неправильно.

— Тошнит из-за голода? Давай попробуем съесть совсем немного, возможно тошнота отпустит. — мне совершенно не нравилась эта идея. — И не смотри на меня такими глазами. Ты что решила вообще перестать питаться ввиду своей тошноты?

— Ладно, ты прав. Давай попробуем. Только давай я сама.

Хоть я и лежала на правом боку, соответственно была свободная левая нерабочая рука, но думаю приёмом пищи я наверняка ею справлюсь. Не дожидаясь соглашения Артема, я тянусь к вилке, что лежала на самом краю подноса чуть поодаль. Почти дотянулась, как ребро снова пронзило острой болью, отчего я естественно застонала, прикрывая глаза. Пока я проживала этот приступ боли, Артем нежно взял мою руку, возвращая ее ближе к моему телу.

— Аккуратно. — он нежными поглаживаниями поддерживал меня, дожидался когда я приду в чувство. — Давай все таки я тебя покормлю.

— Серьезно, будешь кормить с ложечки, как маленькую? — да уж, чего только будут стоить ему несколько недель в статусе няньки.

— Имеешь что-то против? — он был слишком невозмутим.

— Лишь хочу узнать твое мнение.

— Считаю, что о девушках надо заботиться, особенно о красивых. — я посмотрела на него с прищуром.

— Едва ли я сейчас красивая. — я до сих пор не видела себя со стороны, и вряд ли бы этого хотела.

— Очень красивая, а когда оправишься, то вообще можешь смело претендовать на звание мисс мира. — я засмеялась, но чуть саднящая боль в ребре, напомнила о соблюдении силы смеха.

— Это комплимент?

— Чистая правда. А теперь открывай рот, пока все не остыло. — ну вот и как я после комплимента могла отказать ему?

Я выполнила просьбу, и он действительно как маленькую, стал кормить меня. Но вот первая вилка уже пошла комом. Точнее стала комом в горле. Только начала жевать эту злосчастную курицу, как уже она хотела выйти из меня с бурным приступом тошноты. Я прикрыла рукой рот, глаза автоматически закрылись. Я не могла ничего сделать, не могла даже проглотить, рвотный позыв был сильнее и мощнее.

— Аня, дыши. Постарайся глубоко дышать и медленно жевать.

Мое имя из его уст звучало как то по-особенному, не как обычно. Будто в него было заложено что-то. Слишком мягко и душераздирающе он его произносил. А его рука на плече не то что поддерживала, а будто гипнотизировала, вселяя какую то силу. Он будто заворожил меня. Я подчинилась его словам, сделала как он посоветовал и это действительно помогло.

— Умница. — похвалы за то, что я поела, я даже от мамы никогда не получала. — Давай еще.

Я открыла рот и вторая вилка уже сопровождалась не такой сильной тошнотой. С каждым кусочком пищи становилось легче, и к концу нашей трапезы, я уже ела как совершенно обычный здоровый человек. Разве что меня кормил парень, а я в то время лежала, открывая рот. Как только тарелка оказалась пуста. Мне дали две таблетки, это было без малейшего сомнения обезболивающее, которое я не раздумывая приняла, что своего же облегчения. Но мало того, что меня кормили, так Артем еще и принялся меня поить. Я осушила весь стакан воды, жажда меня мучила даже сильнее чем голод все это время.

— Ты как? Наелась? Все хорошо? — когда он был готов уже уносить поднос с пустой посудой, он заботливо поинтересовался моим состоянием, на что я довольно кивнула.

— Спасибо. — немного застенчиво произнесла я, наверняка краснея.

— За что? За то что покормил? — его вопросы не содержали ни капли сарказма, скорее удивление или непонимание.

— За то что помог справиться с этим. — я положила руку поверх его, выказываю свою благодарность.

— Разве за это нужно благодарить? Я всего лишь хотел помочь. — кажется это были мои слова, хоть и немного измененные.

Он накрыл мою руку поверх своей, погладил ее большим пальцем, даже задержался в таком положении. Подмигнул мне и все же смог оторваться, встав с дивана и взяв в руки поднос. А я почему поняла, что хочу его возвращения. Чтобы он вернулся сразу же в комнату. Не знаю к чему бы это. Но видимо Артем и сам испытывал то же самое желание, вернувшись в комнату буквально через две минуты.

— Поспи. Через пару часов я тебя разбужу. Нужно будет обработать спину. — он накрыл меня пледом, легонько поправив его на плечах, чтобы то плотно закрывало все мое тело.

— Хорошо.

С ним не хотелось спорить, сопротивляться. Я просто соглашалась с любыми его словами, прислушивалась к нему. Хотя помнится мне, что по жизни я никогда не любила чужих советов, не любила кому-то подчиняться. Отец говорил, что тому виной мои лидерские качества, что были заложены во мне с рождения. Но именно сейчас лидер внутри меня сдал свои позиции, полностью подчинившись Артему, человеку которого я знаю всего пару часов. Как такое возможно? Может я просто была слишком уставшей, у меня просто-напросто не было сил на препирательства? И правда сил дальше копаться в своей голове не было, я закрыла глаза и провалилась в крепкий, но довольно не продолжительный сон.