Пепел розы - Кларк Мэри Хиггинс. Страница 14

— Потому что Скип говорил правду.

— Предупреждаю, — Кэрри взглянула на Джеффа, — я не намерена играть роль «адвоката дьявола» и спорить. Я прочла отчет, у меня возникла масса вопросов, но не убеждение, что Риардон невиновен. И вчерашняя встреча меня тоже не убедила. Либо лжет он, либо доктор Смит. У Риардона есть причины лгать. У Смита — нет. Против Риардона говорит то, что он обсуждал с бухгалтером финансовую сторону развода и явно разозлился, узнав, во сколько это ему обойдется.

— Кэрри, Скип Риардон все заработал своими руками. Он выбрался из нищеты и стал преуспевающим бизнесменом. Очень преуспевающим. Сьюзан так и так дорого ему обходилась. Ты же слышала, она обожала покупать все, на что упадет глаз. — Джефф задумался. — Нет. Разозлиться и выплеснуть ярость на словах — одно. Но убить — совсем другое. Как бы дорого ни обошелся Скипу развод, он заплатил бы деньги, чтобы положить конец этому браку и зажить новой жизнью.

Они заговорили о розах.

— Уверен, что цветы принес не Скип. И заказал их тоже не он. — Джефф отпил кофе. — Но тогда возникает вопрос — кто третий?

Джефф расплатился по счету. Они с Кэрри согласились, что показания доктора Смита стали решающими и определили судьбу Скипа Риардона.

— Ну подумай, — убеждал Джефф. — Доктор Смит заявил, что Сьюзан боялась Скипа из-за его вспышек ревности. Но если она боялась, почему в присутствии мужа продолжала спокойно расставлять розы, подаренные другим мужчиной? И при этом практически хвасталась ими. Где тут логика?

— Это если Скип говорит правду. Но мы же не знаем наверняка.

— Я ему верю. Кроме того, никто не подтвердил слова доктора Смита. А Риардоны были общительной парой. Если бы Скип оскорблял жену, был груб с ней, кто-нибудь наверняка выступил бы на суде с такими показаниями.

— Возможно, — уступила Кэрри. — Но почему не было свидетелей со стороны защиты, которые показали бы, что он не ревновал? И почему только двоих вызвали рассказать о том, какой Риардон человек? Их показания против заявления Смита. Нет, Джефф. Боюсь, присяжные вынесли вердикт на основании услышанного и не сомневались, что Смит сказал правду. Нас самих учили доверять врачам.

По дороге домой оба молчали. Джефф проводил Кэрри до дверей и протянул руку за ключом:

— Мать учила, что мужчина должен открывать леди дверь. Надеюсь, это не унижает твое достоинство?

— Нет. Но, может, я просто старомодна.

В черном небе над ними сверкали бриллиантовые звезды. Подул резкий ветер, и Кэрри вздрогнула от холода.

Заметив это, Джефф резко повернул ключ и распахнул дверь:

— Ты не слишком тепло одета для такого вечера. Заходи скорее в дом.

Кэрри вошла, а Джефф остался на крыльце, ничем не показывая, что рассчитывает на приглашение.

— Что мы будем делать дальше? — спросил он.

— Я встречусь с доктором Смитом, как только он согласится меня принять. Но лучше мне пойти одной.

— Тогда поговорим на днях. — Джефф улыбнулся и направился к машине.

Закрыв дверь, Кэрри прошла в гостиную, свет включать не стала. Она поймала себя на том, что думает о том моменте, когда Джефф взял у нее ключ и открыл дверь. Кэрри подошла к окну и увидела, как его машина исчезает за поворотом.

С папой всегда так интересно, думала довольная Робин, сидя рядом с ним в «ягуаре». Они осмотрели лыжный домик, который Боб намеревался купить. Девочке он понравился, но Боб сказал, что ему это не подходит.

— Я хочу, чтобы можно было подъехать на лыжах прямо к двери, — он рассмеялся. — Ладно, будем искать дальше.

Робин взяла с собой фотоаппарат, и отец подождал, пока она отсняла две пленки. Хотя снега на вершинах было маловато, освещение в горах показалось ей фантастическим. Робин удалось поймать в кадр последние лучи заходящего солнца. А на обратном пути Боб сказал, что знает одно местечко, где они могут полакомиться отличными креветками.

Робин знала, что мама злится на папу из-за того, что он не позвонил узнать, как она себя чувствует после аварии. Но он же оставил сообщение. Конечно, они редко видятся, но вместе им так здорово.

В половине седьмого они уже сидели в ресторане, заказав устрицы и морские гребешки. Боб обещал, что они непременно поедут кататься на лыжах, вдвоем.

— Когда твоя мама уйдет на свидание, — подмигнул он.

— Мама редко уходит. Мне нравился ее знакомый, он несколько раз приглашал ее летом на обед, но мама сказала, что он зануда.

— А чем он занимается?

— Кажется, он инженер.

— Когда мама станет судьей, то у нее наверняка появится поклонник-судья. А то и не один.

— Недавно к нам домой уже заходил юрист, — сообщила Робин. — Такой симпатичный. Но мне показалось, он только по делу.

Боб, который до этого рассеянно слушал дочь, насторожился:

— А как его зовут?

— Джефф Дорсо. Он принес маме толстенную папку.

Когда папа неожиданно замолчал, Робин виновато подумала, не слишком ли много наболтала. Может, он рассердился?

На обратном пути Робин заснула и, [ когда отец высадил ее около крыльца, была рада, что вернулась домой.

Понедельник, 30 октября

В сенате и ассамблее штата Нью-Джерси осень выдалась жаркой. Заседания проходили дважды в неделю, и народу приходили толпы. Этому была веская причина — будущие выборы губернатора. И хотя они состоятся только через год, закулисная атмосфера так накалилась, что на заседаниях обеих палат сыпались искры.

То, что губернатор Маршалл собирался поддерживать кандидатуру прокурора Фрэнка Грина, не вызывало восторга у других потенциальных кандидатов от его партии. Джонатан Хувер прекрасно понимал, что соперники ждут подходящего случая, чтобы уменьшить шансы Грина занять этот пост. Они вцепятся в малейший намек. И если им удастся раздуть достаточно громкий скандал, Грина исключат из списков баллотирующихся. У него и сейчас-то положение не слишком прочное.

Джонатан Хувер имел большое влияние в обеих партиях. Он был дальновидным политиком и всегда просчитывал свои действия на много ходов вперед. В частности, благодаря этому его переизбирали уже в пятый раз.

В дни заседаний он иногда оставался в Трентоне и шел с друзьями в ресторан. Сегодня, например, он обедает с губернатором.

Вернувшись из сената, Джонатан попросил секретаршу ни с кем его не соединять, закрыл дверь кабинета и долго сидел за столом, подперев руками подбородок. Грейс называла его позу «Джонатан за молитвой».

Прошло не меньше часа, прежде чем он поднялся, подошел к окну и взглянул на закатное небо. Решение принято. Расследование дела Риардона создавало проблемы. Стоит журналистам хотя бы краем уха услышать о подобном, как они тут же раздуют сенсацию. Джонатан был уверен, что расследование Кэрри ни к чему не приведет, зато репутация Фрэнка Грина может оказаться запятнанной. И тогда ему придется забыть о губернаторском кресле.

Кэрри еще может все бросить, пока дело не зашло слишком далеко, и Джонатан очень на это надеялся. Ради них всех. Но все же его долг — предупредить губернатора о расследовании, а также предложить пока не включать ее имя в список кандидатов на пост судьи для утверждения в сенате. Он знал, что губернатор попадет в очень неловкое положение, если один из его потенциальных кандидатов в судьи станет действовать против него.

В понедельник утром Кэрри принесли пакет, в котором лежала фарфоровая статуэтка под названием «Осенний бриз» и записка:

Дорогая мисс Макграт.

Дом мамы продали, и мы вывезли все вещи. Мы переезжаем в Пенсильванию к дяде с тетей. Эта фигурка стояла у мамы на туалетном столике, а раньше она принадлежала бабушке. Мама говорила, что статуэтка поднимает ей настроение.

Вы добились, чтобы убийца мамы поплатился за свое преступление, и мы хотим, чтобы статуэтка стала вашей. Это наше «спасибо». Крис и Кен. Сыновья убитой начальницы.

Кэрри сморгнула слезы и посмотрела на прелестную статуэтку. Вызвав секретаршу, она продиктовала короткое письмо: