Пепел розы - Кларк Мэри Хиггинс. Страница 19

Джейсон влился в плотный поток автомобилей. В этот момент мимо с воем промчались две полицейские машины и свернули налево, на улицу, откуда он только что выехал. Спешат к дому Гамильтонов. Значит, сработала дополнительная сигнализация, которая среагировала на какое-то его действие.

Какая же еще сигнализация была у Гамильтонов? — соображал Джейсон. Сейчас спрятать камеры — пара пустяков. На нем была маска, которую он всегда надевал, отправляясь в облюбованный дом. Но сегодня он в какой-то момент снял маску, чтобы получше рассмотреть бронзовую статуэтку. Глупый промах, да и статуэтка оказалась никудышной.

Всего один шанс на миллион, что камера поймала его лицо. К черту все опасения, решил Джейсон, он будет вести прежнюю жизнь, просто затаится на время.

Когда он подъехал к дому, солнце уже почти скрылось за горами. Наконец-то нахлынул легкий восторг. Ближайший сосед жил в нескольких милях отсюда, Мэдди, уборщица, большая, крепкая, без капли воображения и любопытства женщина, приходила вчера. Вон, в доме все блестит.

Джейсон знал, ей без разницы, что обюссонский ковер, что половик за десять долларов. И она была из тех редких людей, что гордятся своей работой, таких удовлетворяет только совершенство. За десять лет даже чашки не разбила.

Джейсон улыбнулся, представляя, что скажет Мэдди, когда увидит новый ковер на стене в коридоре и печать Фаберже в хозяйской спальне. «Мало ему безделушек, что ли? И так пыль замучаешься вытирать», — пробурчит она, тщательно все протирая.

Он припарковался у боковой двери, предвкушая наслаждение, охватывавшее его каждый раз, когда он сюда приезжал. Джейсон вошел в дом и включил свет. При виде множества прекраснейших произведений искусства у него, как обычно, вспотели руки и задрожали губы. Через несколько минут он внес в дом дорожную сумку, пакет с продуктами и новые сокровища, запер дверь и задвинул засов. Его вечер начался.

Сначала Джейсон отнес наверх печать Фаберже и водрузил ее на антикварный туалетный столик. Отступил, чтобы полюбоваться. Наклонился и сравнил печать с миниатюрной рамкой, стоявшей на этом столике уже десять лет.

Рамка напоминала о том редком случае, когда он ошибся. Она оказалась всего лишь копией Фаберже, искусной, но все-таки копией, не оригиналом. Сейчас это стало очевидно. Синяя эмаль выглядела грязноватой по сравнению с глубоким сапфировым отливом печати. Золотой ободок, инкрустированный жемчугом, совсем не походил на подлинного Фаберже. Зато из рамки улыбалось лицо Сьюзан. Он не любил вспоминать тот вечер. Внутрь Джейсон проник через открытое окно гостиной, зная, что в доме никого нет. Сьюзан сказала ему, что ее пригласили на ужин и Скипа тоже не будет. Джейсон знал код, но когда подошел к дому, то увидел, что окно распахнуто настежь. На втором этаже было темно. В спальне он наткнулся на миниатюрную рамку, виденную прежде: она стояла на ночном столике. Издалека она казалась подлинной. Он как раз внимательно изучал вещицу, когда услышал громкий голос. Сьюзан! Сунув рамку в карман, он нырнул в гардеробную.

Джейсон все смотрел на рамку. Иногда он удивлялся, что его удерживает, почему он не выбросит портрет Сьюзан. Да и рамку тоже. В конце концов, это всего лишь копия.

Но сегодня вечером он понял, в чем дело. Так ему легче стереть из памяти искаженное уродливое лицо Сьюзан, которое он мельком увидел, убегая.

— Наконец-то мы отобрали присяжных. И состав получился хороший, — сообщил Кинеллен своему клиенту.

— Бобби, лично я считаю, — кисло ответил Джимми, — что присяжные, за некоторым исключением, воняют.

— Доверься мне.

— Боб прав, Джимми, — поддержал зятя Бартлетт. — Верь ему. — Он скосил глаза на противоположный конец стола защиты, где сидел угрюмый Барни Хаскелл. Заметив, что Боб тоже смотрит на Хаскелла, Бартлетт догадался, о чем тот думает.

«Хаскелл диабетик и не захочет рисковать, сидя в тюрьме. Ему известны даты и цифры. Мы замучаемся все отрицать. И про Сьюзан Хаскеллу тоже известно».

Первое заседание назначили на утро. Выйдя из здания суда, Джимми Уикс направился к своей машине и плюхнулся на заднее сиденье, даже не попрощавшись с адвокатами.

Кинеллен и Бартлетт наблюдали, как отъезжает машина.

— Я возвращаюсь в офис, — бросил тестю Боб. — У меня еще полно работы.

— Ладно, — безразлично ответил тот. — Увидимся утром, Боб.

«Конечно, увидимся, — подумал Боб, шагая к стоянке. — Отстраняется так, будто у меня грязные руки, а он тут вовсе ни при чем». Он знал, у Бартлетта на счетах миллионы. Даже если Уикса посадят и фирма прогорит, тесть останется при своем. Возможно, только станет больше времени проводить в Палм-Бич со своей женой, Элис-старшей.

«Рискую только я, — злился Боб, протягивая жетон охраннику. — Провал скажется только на мне. Интересно, почему Джимми настоял, чтобы эту Вагнер включили в число присяжных?»

Джефф позвонил Кэрри, когда та уже выходила с работы.

— Сегодня утром я виделась с доктором Смитом, — быстро сказала она. — А в пять встречаюсь с Долли Боулз. Сегодня мне некогда, надо еще забрать Робин из школы.

— Кэрри, но мне не терпится узнать, как прошел разговор с доктором Смитом и что ты узнаешь от Долли Боулз. Может, пообедаем вместе?

— Сегодня вечером не хочу выходить никуда, но если ты не возражаешь против салата и спагетти…

— Я итальянец, помнишь?

— В половине восьмого?

— Договорились.

Приехав за Робин, Кэрри поняла, что дочь уже и думать забыла об утреннем происшествии. Сейчас ее интересовал только Хэллоуин. Кэрри решила не настаивать. Пока, во всяком случае.

Вернувшись домой, она отпустила юную няню Робин, а затем вместе с другими родителями ходила по пятам за детьми, требовавшими выкупа с соседей. Закончили они как раз к приезду Джо Паламбо.

Он с довольной улыбкой похлопал по пухлому кейсу, который принес с собой:

— Материалы по делу Риардона. Тут есть и показания Долли Боулз. Потом сравним с тем, что она сообщит тебе сегодня.

Джо посмотрел на Робин, которая нарядилась ведьмой.

— Ого, классный костюм.

— Пришлось выбирать между ним и костюмом трупа, — сообщила она.

Кэрри невольно поморщилась и опомнилась, только увидев понимание в глазах Джо.

— Ну, мне пора, — заторопилась она.

До Элпайна Кэрри доехала за двадцать минут. По дороге у нее расшалились нервы. Она все же вытянула из Робин историю об утреннем происшествии, но теперь все выглядело иначе. Кэрри хотелось верить, что раньше Робин преувеличивала, что водитель просто заехал не в тот квартал и всего лишь собирался спросить дорогу. Однако она знала, что дочь не станет зря драматизировать или давать волю воображению.

Судя по всему, Долли поджидала ее, потому что не успела Кэрри остановить машину рядом с большим особняком в стиле Тюдоров, как дверь распахнулась.

Долли оказалась невысокой, с седыми редеющими волосами и длинным лицом.

— Вы в точности как на снимках в «Рекорде», — заговорила она почти с порога. — Я так жалела, что была занята и не сумела выбраться на суд того ужасного человека, убившего свою начальницу…

Она провела Кэрри длинным темным коридором и пригласила в маленькую гостиную.

— Давайте сядем здесь. Другая гостиная слишком большая, на мой вкус. Я говорю дочери, что там эхо гуляет, но она любит эту комнату, очень уж подходит им для вечеринок. Дороти обожает устраивать вечеринки. То есть, конечно, когда они дома. Но теперь, когда Лу отошел от дел, на месте они не сидят. То тут, то там, носятся по всему свету. Зря только платят экономке за полный рабочий день. Приглашали бы помощницу раз в неделю, и хватит, правда? Деньги бы сберегли. Правда, я не люблю оставаться ночью одна. Может, потому… Но с другой стороны…

Господи, вздохнула про себя Кэрри, она, конечно, симпатичная, но я не в настроении выслушивать всю эту болтовню. Она села на стул с прямой спинкой, а миссис Боулз устроилась на кушетке, обитой ситцем.