Крысиная тропа. Любовь, ложь и правосудие по следу беглого нациста - Сэндс Филипп. Страница 41
Несколько недель все шло хорошо, но потом грянула беда: один из братьев Шарлотты, заглянувший в гости, увидел Отто и сильно удивился. Она назвала это «первым ударом». Так братья Блекманы узнали, что по прошествии более чем трех лет после войны зять жив и находится в Зальцбурге. Секрет сохранился бы, если бы остался в семье, но нет… Заглянула пожилая соседка с внуком, державшим ее за руку, — Шарлотте запомнилась эта подробность. «Глядите в оба, — предостерегла соседка, — вокруг советские шпионы». «Болтают, будто ваш муж живет у вас», — сообщила другая соседка.
Отто пришлось уйти. «Порадовались — и будет, собирайся и отправляйся в Больцано», — сказала ему Шарлотта. К ним зашел Альберт Шнец [518], служивший в вермахте в подчинении у Отто в последние дни войны. «От удивления он вытаращил глаза», — вспоминала Шарлотта. Шнец сказал Отто, что в Австрии небезопасно и что если он не хочет в Германию, то пусть отправляется на юг, в Рим, а оттуда за границу. «Он хотел эмигрировать в Аргентину» [519], — пишет Шарлотта. О том, чтобы она отправилась с ним, речи не шло. «У меня шестеро маленьких детей, как они доберутся до Аргентины?» [520] Ему следовало, повинуясь инстинкту, поспешить в Больцано, к надежным друзьям: к семьям Бальдура фон Шираха и Рафельсберга, занимавшегося ариизацией, бывшего коллеги Отто в 1938 году, к журналисту Риделю и к Нойбахеру, недавно выпущенному из тюрьмы.
25. 1949, Больцано
Для Шарлотты 1949 год оказался «ужасным» [521]: плохим вышло уже его начало, когда Отто, замеченный соседями, был вынужден уйти. Умерла сестра-близнец матери Шарлотты, тетя Эльзе; племянница, младшая дочь брата Рихарда, заболела пневмонией и тоже умерла.
Покинув Антон-Халл-штрассе, Отто несколько дней прятался у Рихарда Вокша. 4 февраля он уехал на поезде из Зальцбурга и ненадолго остановился в курортном Зальбах-Хинтерглемме. Он информировал Шарлотту о своем маршруте записками и устными сообщениями, содержавшими зашифрованные слова ободрения. Не отправляй письма почтой, велела ему Шарлотта, это опасно: почту могли перехватить. Слишком знаком был штамп военной цензуры внизу конверта.
12 февраля Отто достиг Инсбрука (отмечено буквой I в только что купленной тетради для дневника 1949 года). «Все складывается неплохо, постучи по дереву!» — написал он жене, увидев знакомые дружеские лица [522]. Его приветствовал «старый знакомый» на курорте в районе Хаммершмида, когда Отто «лежал в ванне, голый, как ребенок». Правда, на одной станции он столкнулся с неким «мошенником-монополистом», но тот его не узнал.
Через пару дней беглец покинул Инсбрук и устремился к Зёльдену с намерением перейти в Италию — возможно, через Фаллер Таль, хотя маршрут не уточнялся. 16 февраля начался непростой переход через Доломитовые Альпы. Он вышел в 3 часа утра, чтобы остаться незамеченным, и стал карабкаться по особенно опасным в зимнее время склонам. На это ушли сутки, о которых он отчитался жене в шифрованном письме. Австрия простилась с ним «огоньками Зёльдена».
«Снегу немного, лыжи чаще несешь на плече, но хуже всего лед — голый зеленый лед на склонах, скалах и валунах, делающий горы непроходимыми. Приходится идти в обход, лишний раз спускаться-подниматься. В ледниках зияют трещины, все выглядит, как в разгар лета: всюду синий лед. Хорошо, что погода не подкачала и что нет угрозы схода лавин. Снег окаменел, он безопасен, но идти трудно из-за опасности поскользнуться. Все эти сложности крадут время, так что идти приходится круглые сутки, даже в 3 часа ночи, при лунном свете» [523].
Иногда он останавливался и отдыхал, привалившись к какой-нибудь старой каменной стене, стараясь сохранить тепло в переданной Шарлоттой зимней одежде и дожидаясь луны, чтобы продолжить путь. Его окружали красоты, но путешествие было крайне трудным. «Надеюсь, это письмо не попадет к твоему мужу», — добавляет он из осторожности. От избытка чувств у него «дрожит рука, держащая ручку».
17 февраля он добрался до Мерано и назавтра написал в дневнике «М-Б» — указание на путешествие в Больцано и на то, что опасности нет. Он шлет записку Шарлотте: «Путь пройден, рад, что добрался благополучно» [524]. Просит прислать одежду и обувь в Инсбрук Альберту Шнецу в гостиницу «Арльбергер Хоф», откуда все будет переправлено ему.
В Больцано ему на месяц предоставила кров некая фрау Обераух фон Хёсслин [525]. Шарлотта называла ее «дорогой Норой». Нора была зажиточной разведенной женщиной, владелицей городской квартиры и приятного летнего дома в горах. Благодаря ей можно было перестать тревожиться за благополучие Отто, хотя возникали другие причины для огорчения.
Разместившись в Больцано, Отто навещал старых товарищей в других районах Южного Тироля. 18 марта он отправил открытку Рихарду Вокшу из городка Тоблах, где Густав Малер сочинил «Песнь о земле». Композитор называл это место «раем для души и тела» [526]. «Холод, синь, чудо!» — вторил ему Отто из тени Доломитовых гор.
Он регулярно писал письма, стараясь не раскрывать в них личности тех, с кем проводил время. «Монах» пожаловал на трапезу. Он решил отложить «духовное путешествие», иногда называвшееся «проектом Рикардо» (намек на Рим), чтобы предпринять его уже после Пасхи.
Он встречался с «забавным Францем» — судя по двум архивным фотографиям, Францем Ридлем, журналистом, открыто симпатизировавшим нацистам, как многие в тех краях [527]. «С Отто Вехтером, лето 1949», — надписал Ридль один из снимков. На фотографиях запечатлены Отто, Ридль и некто третий, кого я не смог опознать.
С помощью одного знакомого из Инсбрука я сумел определить, где сделана фотография. По мнению знакомого, это область Риттен близ Больцано; заснеженная гора на заднем плане — Розенгартеншпитце высотой почти 3000 м. Деревянные конструкции напоминают виноградник, а значит, это место находится на высоте не более 800 м — верхней границы виноградарства. Как сказал другой знаток, ученый из Вены, это могла быть деревня Унтеринн. На второй фотографии из архива Ридля Отто запечатлен загоревшим и поджарым, в чистой белой рубашке и в обычных городских ботинках. Он сидит на солнышке за накрытым на двоих деревянным столом, с бокалом вина.
Через два дня после прибытия в Больцано, как сообщил Шарлотте Отто, было решено отложить «Р-путешествие» (Р — намек на Рим) и совершить его только после Пасхи. Сперва нужно было дождаться разных необходимых вещиц, включая пару трусов, чемоданчик, туалетные принадлежности и номера газеты «Зальцбургер Нахрихтен». С наступлением весны он стал просить Шарлотту посетить его и полюбоваться вместе с ним голубым небом, цветением садов, появлением зелени. Однако он предостерегал ее от поездки в Больцано всей семьей и напоминал о необходимости соблюдать осторожность. Они могли пожить на горе Шлерн, побывать в Зайзер-Альм, пересечь на велосипедах долину Этшталь до Мерано. Почему бы Шарлотте не проводить его потом в Рим? В этом случае ей следовало привезти всю необходимую для путешествия в Рим одежду. В Италии предпочтителен черный цвет «головного убора, пальто, костюма и проч.» [528].