Ты мне принадлежишь - Кларк Мэри Хиггинс. Страница 39

Он весело усмехнулся.

— Мы оба черпаем информацию из Интернета, да? Я хорошо провел тот год. Совершил кругосветный круиз, изучил все основные порты. Потом стал забираться в более отдаленные места, укромные уголки. Словом, облазил весь глобус вдоль и поперек.

— В чем, собственно, заключаются обязанности помощника директора круиза?

— Помощь в организации и координации мероприятий на борту. От составления расписания работы штатных эстрадников, развлекающих публику, обеспечения их всем необходимым для выступления — до проведения игры в бинго и подготовки костюмированных балов. Помощник директора круиза сглаживает возникающие шероховатости. Выявляет одиноких и тоскующих пассажиров, старается вывести их из хандры. В общем, прислуга на все руки.

— В вашей биографической справке я прочла, что вы познакомились со своей женой на «Габриэль». Кроме того, там говорится, что это ваш любимый корабль. С борта именно этого корабля пропала без вести Регина Клаузен.

— Да. Я с ней, конечно, никогда не встречался, но прекрасно понимаю, почему ей рекомендовали для поездки именно «Габриэль». Это прекрасный корабль.

— Если бы вы знали об исчезновении Регины Клаузен, вы включили бы ее случай в вашу книгу? — Она надеялась, что вопрос не покажется ему «наводящим».

— Нет, не думаю.

«Скоро настанет момент, когда он попросит меня прекратить допрос, но пока постараюсь выжать из него все возможное».

— Мне хотелось спросить, — продолжала она, — что навело вас на мысль о написании «Пропавших женщин»?

— Шесть лет назад у меня был пациент, у которого пропала жена. В один злосчастный день она просто не вернулась домой. Он перебрал все мыслимые и немыслимые возможности: что ее похитили и держат где-то в заложниках, что она потеряла память и бродит неизвестно где, что ее убили.

— Ему удалось узнать, что с ней произошло на самом деле?

— Два года назад. Дорога, ведущая к их дому, огибает озеро. Кто-то выбрал это озеро для занятий подводным плаванием и обнаружил машину — как выяснилось, ее машину — на дне. Она была в салоне. Вероятно, не вписалась в поворот.

— И что стало с мужем?

— Его жизнь переменилась. На следующий год он снова женился, и сейчас его просто не узнать. Того человека, что когда-то обратился ко мне за помощью, больше нет. И вот что меня больше всего поразило: когда теряешь того, кого любишь, самое мучительное — не знать, что случилось с ней... или с ним. Вот это и навело меня на мысль об изучении других дел о бесследно пропавших женщинах.

— Как вы отбирали случаи для своей книги?

— Я очень скоро понял, что чаще всего в основе исчезновения лежит преступление. Исходя из этого, я стал смотреть, каким образом женщины попадают в те или иные ситуации, ну а потом предложил несколько советов, как этих ситуаций избежать, чтобы ничего подобного больше ни с кем не случилось.

Во время разговора со стола убрали тарелки из-под закусок и подали горячее. За едой Сьюзен продолжала задавать серьезные вопросы, перемежая их вежливыми замечаниями о поданных блюдах (превосходных) и о других нью-йоркских ресторанах (Нью-Йорк — это праздник для тех, кто любит поесть).

Дон Ричардс доел свою дуврскую камбалу до последнего кусочка и откинулся на спинку стула.

— Мне показалось, что это был вечер вопросов и ответов, причем экзаменуемым был я, — добродушно усмехнулся он. — Я рассказал вам о себе. Давайте для разнообразия поговорим о вас, Сьюзен. Как я уже сказал, я моряк. А вы какой спорт предпочитаете?

— Я много катаюсь на лыжах, — ответила Сьюзен. — Мой отец был первоклассным горнолыжником, он и меня научил. Вы говорите, что ваш отец брал вас с собой в плавание. Так и мой брал меня с собой, когда ездил на лыжные курорты. Мать не выносит холода, и сестра тоже, лыжный спорт ее не интересовал, поэтому у нас с отцом была масса времени друг для друга.

— Вы все еще катаетесь вместе?

— Нет, боюсь, он навсегда забросил лыжи.

— С тех пор, как женился во второй раз?

— Да, примерно в это время.

Сьюзен порадовалась, что как раз в эту минуту к столику подошел официант с десертным меню. Ей хотелось побольше узнать о Дональде Ричардсе, и вот пожалуйста — приходится отвечать на вопросы о себе.

Они единодушно решили отказаться от десерта и заказали кофе. Когда кофе был подан, Ричардс заговорил о Тиффани.

— Грустно было слушать ее сегодня. Она страшно уязвима, вы не находите?

— Я думаю, она отчаянно нуждается в любви. Ей нужно влюбиться, нужно, чтобы ее любили, — согласилась Сьюзен. — Похоже, этот Мэтт для нее — единственный свет в окошке. У нее ни с кем не было более серьезных отношений. Он для нее воплощение того, что ей нужно. Романтической мечты.

Ричардс кивнул.

— Держу пари, если этот Мэтт и позвонит ей, он не станет благодарить ее за то, что она раздула по радио целую историю из пустячного сувенирного колечка, которое он ей подарил в минутном порыве. Подобные вещи отпугивают мужчин.

«Он что, старается преуменьшить значение кольца?» — спросила себя Сьюзен. В памяти у нее всплыли слова песни «Ты мне принадлежишь»:

Любуйся пирамидами на берегах Нила,

Встречай рассвет на тропическом острове...

Когда они вышли из ресторана, Ричардс подозвал такси. Они сели в машину, и он дал шоферу ее адрес. Потом робко взглянул на нее.

— Я не умею читать мысли. В телефонной книге вы значитесь как С. К. Чандлер. Что означает это "К"?

— Коннелли. Девичья фамилия матери.

Когда они доехали до ее дома, он велел шоферу подождать, а сам пошел провожать ее до дверей квартиры.

— Ваша мать может вами гордиться, — сказала Сьюзен. — Вы безупречный джентльмен.

Она вспомнила об Алексе Райте, который всего два дня назад сделал то же самое. Два безупречных джентльмена за три дня. Неплохо.

Ричардс взял ее за руку.

— Кажется, я уже поблагодарил вас за приятную компанию в самом начале вечера. Теперь я хочу поблагодарить вас еще более горячо. — Он внимательно заглянул ей в глаза и добавил: — Не бойтесь комплиментов, Сьюзен. Вы их боитесь, я же вижу. Спокойной ночи.

Он ушел. Сьюзен заперла дверь на оба замка и на минуту прислонилась к ней, пытаясь разобраться в своих чувствах. Потом она подошла к телефону и взглянула на автоответчик. Ей поступило два сообщения. Первое было от матери: «Позвони мне в любое время до полуночи».

Было без четверти одиннадцать. Не прослушав второе сообщение и скрестив пальцы, чтобы ничего страшного не стряслось, Сьюзен начала набирать номер.

Мать явно нервничала, это было заметно даже по голосу, когда она, едва ответив на приветствие Сьюзен, начала объяснять причину своего звонка.

— Сьюзен, я знаю, это безумие, — проговорила она, заикаясь, — но у меня такое ощущение, будто меня заставляют выбирать между двумя дочерьми...

Сьюзен выслушала сбивчивый рассказ матери о том, что она очень понравилась Алексу Райту на воскресной вечеринке, хотя Бинки намеревалась познакомить его с Ди.

— Мы знаем, что Ди страдает от одиночества, места себе не находит, но я не хочу, чтобы она прервала отношения, которые могут быть для тебя важны.

Голос матери прервался. Этот разговор давался ей с большим трудом.

— Ты не хочешь, чтобы Ди снова вмешалась и отбила человека, проявившего интерес ко мне. Я тебя правильно поняла, мама? Послушай. Я провела очень приятный вечер с Алексом Райтом, но этим все и заканчивается. Насколько мне известно, Ди ему звонила. По правде говоря, он пригласил ее присоединиться к нам на благотворительном приеме в субботу. Я не соперничаю с сестрой. Когда встречу подходящего человека, мы оба это поймем, и мне не придется беспокоиться о том, что он сбежит, как только сестра поманит его пальчиком. Потому что, если он такой слабый, он мне не нужен.

— Ты хочешь сказать, что я приняла бы назад твоего отца? — возмутилась ее мать.

— Нет, с чего ты взяла? — спросила Сьюзен. — Я прекрасно понимаю, как тебе тяжело из-за того, что сделал отец. Я тоже переживаю. Когда предают доверие, для многих, и для меня тоже, это смертельный удар по отношениям, это конец. Но здесь по-другому. У меня было ровным счетом одно свидание с Алексом. Может, во второй раз нам будет скучно до смерти друг с другом.