Пять абсолютных незнакомцев - Ричардс Натали. Страница 6

– Нет, совсем плохо видно, – признает Харпер, замедляя ход.

– Просто следуй за машиной впереди, – говорит Брекен. – И, честно, я могу повести вместе тебя.

– Спасибо, не надо, – отвечает Харпер, крепче вцепляясь в руль. – Я шесть месяцев жила с мамой в Китае. Водила машину по трассе Сычуань – Тибет. Сотню раз. Уж как-нибудь справлюсь.

Брекен смеется.

– Сычу… что?

– Сычуань – Тибет. В Китае. Ну, знаешь, есть такая страна в Азии.

Харпер вроде как его поддразнивает, но я замечаю резкие нотки в ее тоне.

– Я знаю, где находится Китай, – тихо говорит Брекен.

– Прости… – Харпер едет еще медленнее. – Просто… просто очень уж бесит это все.

Я достаю телефон. Дорога, видимо, предстоит долгая, и пора уже сообщить родителям, что меня не украли и не увезли в неведомые дали.

Конечно, лучше не сообщать им, что я решилась поехать в машине с незнакомыми людьми. Но и игнорировать шесть сообщений, от которых мой карман то и дело вибрирует, тоже не стоит.

Значит, она не на обеде. Я могу, конечно, ей написать, но ведь маму это не остановит, она все равно мне позвонит. Если я не скажу ей, что позвоню сама и не назначу время. Но какое время?

Прикусив губу, я набираю сообщение им обоим. Надо написать что-то, достаточно приближенное к истине, чтобы не мучиться чувством вины. Но не настолько правдивое, чтобы мама не вызвала внутренние войска мне на подмогу. Я решительно заношу пальцы над экраном.

Я: Все рейсы отменили, но я нашла попутчиков. Соседка по сиденью из Сан-Диего с семьей живут рядом с Питтсбургом. Они арендовали внедорожник, очень надежный. Мам, я позвоню через несколько минут, когда мы остановимся.

Почти сразу высвечивается облачко с многоточием: мама печатает мне ответ. Разумеется. Год назад она лишилась сестры. Пару недель назад – Дэниела. А теперь ее единственная дочь едет сквозь ураган, который, если верить новостям, был точь-в-точь как тот, что довел до каннибализма партию Доннера [1].

Приходит сообщение.

Мама: С кем ты? Какой это внедорожник? Не нравится мне все это.

Я: Не переживай. Дороги не так уж и занесло. Так, пара снежинок. Скоро позвоню тебе. Скучаю, жду встречи!

Мама: Я тоже. Но погода портится. Пожалуйста, позвони мне.

Машина замедляется. Я поднимаю взгляд от телефона и вижу отсветы тормозных фонарей. Снег уже не тает на шоссе: впереди чернеют следы шин на белом.

– Скоро начнутся пробки, – говорит Брекен.

– Думаю, ты прав, – отвечает Джош, освещенный светом мобильника. – Через десять километров все дороги на карте красные. Похоже, там совсем не проехать.

– Может, дорогу перекрыли? – спрашивает Брекен.

– Может, – говорит Джош, – авария?

– Да дороги не такие уж и плохие, – встреваю я.

– А объехать негде? – спрашивает Харпер. – Не хочу застрять в пробке до утра.

– Надо посмотреть, – отвечает Джош. – Наверно, вся эта краснота означает аварию, да?

– Я посмотрю, куда можно съехать, – вздыхает Харпер.

– Давайте остановимся у заправки? – предлагает Брекен. – Если верить телефону, до нее всего километров восемь, сразу за мостом.

Харпер напряженно приподнимает плечи.

– За мостом? А мост разве не обледенеет?

– Думаю, еще как, – отвечаю я.

Снега совсем немного, но он липкий.

– Не переживай, – говорит Джош. – Мы проследим, чтобы все было в порядке.

Да ладно. Спасибо, конечно, за заботу, но если Джош не умеет управлять магией льда, то, думаю, дорогам будет наплевать на его старания.

– Ого! – внезапно воскликнула Кайла.

Почти всю дорогу она спала, а теперь неожиданно выпрямилась на сиденье и прислонила тонкую руку к стеклу. Она смотрит на что-то на дороге. Наверное, авария? Харпер сбавляет скорость. Брекен шепотом матерится. Мне не видно, на что они смотрят. Я извиваюсь на сиденье, пытаясь разглядеть, что скрывают снег и запотевшее стекло. Наконец я понимаю. В канаве колесами кверху лежит спортивная машина. Похожая на перевернутую черепаху с лапками в воздухе и обнажившимся брюшком. У меня сводит живот.

Я знаю, что это: в Филадельфии подобное происходит каждый год. Стоит паре снежинок упасть на дорогу, как водители лишаются последних крупиц здравого смысла. Половина машин плетется со скоростью двадцать километров в час, а другая половина петляет между ними, несясь в четыре раза быстрее.

Обычно именно эти шашечники и переворачиваются, но папа всегда говорил мне, что виноваты копуши. Когда мы проезжаем мимо, я замечаю за машиной парня лет двадцати. Ошарашенно уставившись вдаль, он прижимает к уху телефон. Уверена, сегодня он впервые оценил ремни и подушки безопасности.

На обочине припаркована еще одна машина; из нее выходит широкоплечий мужчина и направляется к перевернутой.

– Вроде обошлось, – говорит Брекен. – Можем ехать дальше.

– Ну ничего себе…

Кайла широко улыбается мне, и в ее сонном взгляде поблескивает восторг. Меня бросает в дрожь.

– Уфф… – Харпер вздыхает. – Все еще ничего не вижу.

Брекен протягивает руку, словно собираясь взяться за руль.

– Эй, не выезжай за полосу.

– Я не вижу, где моя полоса!

– Это все лобовое стекло. – Джош словно читает мои мысли. – Его совсем залепило.

Он прав: на дворниках нарос слой льда; с каждым взмахом они чистят стекло все хуже. Понятия не имею, как Харпер вообще что-то видит сквозь эти крошечные окошки.

– Попробуй опять омывайку, – говорит Брекен, указывая на кнопку справа от руля.

По стеклу потекла жалкая струйка синей жидкости. Очевидно, лед забился и в брызгалку.

– Черт.

– Попробуй хлопнуть, – предлагаю я. – Ну, знаешь, оттянуть дворник и хлопнуть им по стеклу.

Брекен опускает окно. Внутри моментально становится холодно, как в Арктике. Одетой в перчатку рукой он хватает дворник со своей стороны, отводит назад и резко отпускает. Пластик громко шлепает о стекло, из отверстия брызжет снег, но синяя жидкость так и не появляется.

– Ладно, давай теперь с моей стороны, – говорит Харпер. – Я вообще ничего не вижу.

– Мне не дотянуться до твоего. И с моим дворником все равно не сработало. Нам нужно остановиться.

– Нет, нет, мы справимся. – Харпер опустила свое стекло.

Холодный ветер прорезает мою куртку, словно она сшита из тонкого кружева. Я обхватываю себя руками.

Как Харпер ни изворачивается на сиденье, до дворника ей не дотянуться.

– Нет, не получается.

Брекен качает головой.

– Попробуй еще раз.

– У нее не получится, – спокойно отвечает Джош.

Я бросаю на него яростный взгляд, но он пожимает плечами:

– У нее слишком короткие руки.

Он прав: ей придется встать с сиденья, чтобы достать до дворника. Но зачем он это сказал? Харпер и так вся изнервничалась, и она явно в курсе, что не дотянется.

– Давай остановимся, – говорит Брекен. – Все будет в порядке. Ты сможешь видеть дорогу, и ехать станет проще.

Джош склоняется вперед, натягивая ремень безопасности, и пододвигается к Харпер.

– Он прав. Ты можешь остановиться. У тебя получится.

Тишина.

Джош медленно, неуверенно протягивает руку и слегка хлопает Харпер по плечу. Всего один раз.

– Харпер? Поверь Брекену. Послушайся его, просто делай то, что он скажет. Ты сможешь.

– Да еще бы не смогла, – говорит Брекен. – У нее отлично получается.