Большие планы маэстрины (СИ) - Завойчинская Милена. Страница 13

— Я была не в себе?

— Ребята считают, что да. И думают, что вам угрожали. Или вообще магически воздействовали.

— Что? — Я озадаченно покачала головой. — Нет. Ничего такого. Просто… персонаж из прошлого, который узнал о Софи.

— О… Родственник?

— Нет. Просто общий знакомый… — Быстро глянув в коридор, никого из соседей не увидела, но все же по привычке понизила голос. Еще не хватало, чтобы кто-то подслушал мои слова. — Я не знаю. Он считает, что я должна найти дедушку Софи. И он рассказал мне о… том человеке. Как он умер.

— Вот как? — Что-то такое мелькнуло в глазах Гресса. Словно он что-то знал или догадывался, а сейчас получил подтверждение. — Расскажете?

— Его… нашли с отрезанной головой, руками и гениталиями. Тогда же, давно. Почти сразу после… И оказывается, было расследование. — Я поежилась.

— Вам его жалко?

— Мне стыдно признаться, но нет. Ни капельки. Просто новость выбила из колеи. Я была не готова.

— Мари, вы знаете, что там произошло? Память сохранилась? Мы можем поговорить?

— Да не о чем там говорить, — вздохнула я. — Я безумно сочувствую девушке, но ее боль — не моя, вы же знаете. Я всего лишь наследница произошедшего, если можно так выразиться.

Выражалась я довольно туманно, хотя заметила, что ректор накрыл нас звукопоглощающим щитом сразу же, как я открыла дверь. Его магия возвращалась медленно, неохотно. Дыра в ауре еще не затянулась, хотя он пил эликсиры, которые я ему приготовила по рецептам, найденным в книгах мэтрессы некромантии Аухе́лии Бро́дес. То есть лекарства действовали, хоть и медленно. И сейчас магический дар магистра Гресса медленно, по капле, но восстанавливался. Его уже хватало на мелкие бытовые вещи, вроде зажечь свечу или поставить щит от прослушивания. Это то, что я видела. Практиковал ли он иные заклинания, мне неизвестно.

— Маша, я бы хотел… — Он помялся, бросил взгляд в глубь коридора, где прошелестели чьи-то шаги. — Хотел, чтобы вы знали. Я помогу, чем смогу. И я на вашей стороне.

Я чуть склонила голову к плечу, глядя на Гресса. Его слова прозвучали с интонацией не коллеги или начальника, а испытывающего симпатию мужчины. Но это ведь не отменяет условия моего бытования и обременения. Он шеф, я его подчиненная, как и остальные преподаватели. Он-то холостяк, а я вроде как мать-одиночка с внебрачным ребенком в условиях консервативного зашоренного общества. Мне не простят, если я оступлюсь. И хотя мне Артур нравился, очень нравился, что уж там… Но…

«Хочу ли я, могу ли я… Магнолия…» — в памяти всплыл старый анекдот из моей беззаботной прошлой жизни на Земле.

Пауза затянулась, Артур не дождался моего ответа. Чуть поклонился, прощаясь, и уточнил:

— Завтрашняя прогулка в силе? Вы составите мне компанию, Маша?

— Да, — заставила я себя улыбнуться. — С удовольствием.

Утром во время завтрака магистр Кью́сек поинтересовался:

— Маэстрина, что-то случилось со студентами? Месье ректор так поздно к вам заходил…

Ах вот кому в полночь не спалось, и кто бродил, пытаясь услышать, о чем мы беседовали.

— Нет, к счастью. Хотя я тоже сначала всполошилась. Все же, когда тебя ночью будит ректор, — это определенно повод для некоторой паники. Я аж снова студенткой себя почувствовала. — У меня вырвался смешок.

— Так что же произошло?

— Студенты отчего-то решили, что я приболела. Вот магистр Гресс и заглянул после окончания своего рабочего дня, узнать, все ли в порядке и не требуется ли мне помощь лекаря, а студентам — замена преподавателя на лекции.

— Вы плохо себя чувствуете, Мари? — заботливо спросила магистр Нора Хавьер. — Отчего студенты так решили?

— Да я вчера как-то остро среагировала на погоду и снегопад, плюс усталость, а до этого общалась со знакомыми. И надо ж было такому случиться, что именно в этот момент на меня наткнулись пятикурсники. Вот они и решили, что со мной что-то случилось и мне нужен лекарь. Но все в порядке, я уже выпила нужные бодрящие зелья, и сегодня все хорошо. Кстати, дамы, я пару дней назад вычитала интересный рецепт тонизирующего лосьона для кожи. Автор уверяет, что кожа после него — как попка у младенца. Планирую себе приготовить, поскольку мороз и холодные ветра мне не на пользу.

Все тут же уставились на довольную жизнью младенца-Софи и рассмеялись.

— Мари, я не откажусь, — с улыбкой отозвалась Нора.

Ее поддержали еще несколько дам-преподавательниц.

К свиданию с Артуром Грессом я готовилась ответственно. Покончив с рабочими вопросами, вернулась в общежитие, переоделась во вчерашнюю обновку. Софи тоже подготовила к прогулке и визиту в кондитерскую. Здесь, как и на Земле, в таких местах можно было снять верхнюю одежду и с комфортом устроиться за столиком. Не везде, конечно, а в приличных местах для обеспеченной публики. Были и совсем уж низкопробные заведения, кабаки, небогатые таверны. Я в такую случайно один раз зашла, не зная местных реалий. Увидела обстановку и публику и выскочила как ошпаренная. А потом еще улепетывала, потому что за мной увязался какой-то пьяница. Отпугнула магией, а то бы и не справиться было.

Выглянув в окно, увидела у крыльца ректора. Он стоял с независимым видом, надевал перчатки и осматривал окрестности. Так и не подумаешь, что он кого-то ждет. Просто руководитель размышляет о своей вотчине, все ли в порядке.

Я улыбнулась, застегнула одежки Софи, усадила ее в коляску, обычно стоявшую у двери, и мы вышли в коридор. Кстати, про коляску. Учитывая бытовую магию и возможность убирать грязь и снег буквально одним щелчком пальцев и незначительными магическими затратами, колеса детского транспорта и он сам всегда были чистыми.

— Магистр, — окликнула я Гресса, выкатив коляску на крыльцо.

— Маэстрина, — повернулся он к нам. — Как ваше настроение?

— Нормально, — пожала я плечами. — Жизнь идет.

— Предлагаю пойти и нам. Позволите вам помочь? — указал он на коляску.

Конечно, я не возражала. Магистр спустил ее с крыльца, после чего я сама повезла ее вперед. На самом-то деле обычно это делали мои спутники мужского пола, если вдруг нам было с кем-то по пути. Или несли Софи на руках, если мы были налегке. Но сегодня мне не хотелось демонстрировать на территории универа, что мы движемся с месье ректором в одну сторону. И так уж нам спину жгли любопытные взгляды.

Поэтому я толкала коляску сама, а ректор шагал рядом и с серьезным лицом спрашивал меня об успехах нашего клуба. Дело ведь действительно потихоньку двигалось. Народ к такому выбору возможного досуга не привык, плюс грядущая сессия, но, несмотря на это, имелись подвижки.

Пусть робкие, неуверенные, но первые шаги делались. Не все же сразу.

Когда мы выбрались за ограду университета, магистр все же перехватил у меня управление коляской. Дошли мы до кондитерской, расположились там за столиком у окна, усадив и Софи. Она ничего такого не ела, но с удовольствием смотрела по сторонам и трясла погремушкой.

И все шло хорошо. Разговор, начавшийся с беседы коллег, плавно перетек на личные темы. Кажется, Артур решил немного приоткрыться. Потому что сегодня он не увиливал и более-менее внятно отвечал на мои вопросы.

А я ведь спросила. И про род Грессов и то, как оказалось, что именно они встали во главе учебного заведения. Почему ректорская должность передается строго среди потомков и никогда не приглашается человек профессиональный, но со стороны. Вскользь поинтересовалась его семьей, а он моей.

Узнала, что его родители вполне себе здравствуют и живут припеваючи. Что род их большой. И желающих на ректорскую должность хватает, потому что престижно, хоть и хлопотно. Что его сюда, как он выразился, выслали чуть ли не на пенсию по состоянию здоровья. Причем по инициативе прадеда. Мэтр Кастор умеет быть невероятно настойчив в своих желаниях и стремлениях. Переспорить его никому из семьи еще ни разу не удавалось, а как старейший член рода именно он принимает решения и накладывает вето в спорных вопросах.