Хозяйка Меллина (Госпожа замка Меллин) - Холт Виктория. Страница 16

Китти провела меня в библиотеку, где я никогда раньше не была. Она находилась в неизвестном мне крыле дома, и я вновь осознала, сколь огромен был Маунт Меллин. Апартаменты, через которые мы проходили, были еще более роскошно обставлены, чем комнаты, виденные мной до сих пор.

Китти открыла дверь в библиотеку и объявила:

— Мисс здесь, сэр.

— Спасибо, Китти. Проходите, пожалуйста, мисс Ли.

Он сидел у стола, заваленного книгами в кожаных переплетах и какими-то бумагами.

— Садитесь, пожалуйста, мисс Ли, — сказал он.

Я подумала: «Он узнал, что я надевала амазонку Элис, и пришел в ярость. Сейчас он мне скажет, что не нуждается больше в моих услугах».

— Я был удивлен, узнав сегодня, что вы уже успели раньше познакомиться с мистером Нанселлоком, — начал он.

— Да? — спросила я с неподдельным удивлением, так как ожидала совсем другого.

— Конечно, — продолжал он, — рано или поздно вы должны были бы с ним встретиться. И он, и его сестра — частые гости в этом доме, но…

— Но вы считаете, что ему необязательно встречаться с гувернанткой вашей дочери, — сказала я с вызовом.

— Обязательно это или нет, мисс Ли, решать вам или ему, — ответил он.

Я смутилась и попыталась загладить свою резкость:

— Я имею в виду, вы полагаете, что в качестве гувернантки я не должна быть на равной ноге с вашими друзьями.

— Я прошу вас, мисс Ли, не вкладывать в мои уста слова, которые я совершенно не собирался произносить. Выбор друзей — это исключительно ваше дело. Но ваша тетя в некотором смысле доверила вас моему попечению, и я попросил вас прийти сюда, чтобы дать вам совет относительно предмета, который, боюсь, может показаться вам чересчур деликатным.

Я покраснела, смущаясь еще больше от сознания того, что его наверняка забавляла эта столь неловкая для меня ситуация.

— Мистер Нанселлок имеет репутацию… Как бы это лучше выразиться… Человека, неравнодушного к чарам молодых леди.

— Боже мой! — воскликнула я невольно, не в силах скрыть своего крайнего смущения.

— Мисс Ли, — сказал он с улыбкой, и на мгновение его лицо приобрело почти ласковое выражение, — это всего лишь предупреждение.

— Мистер ТреМеллин, — сказала я, с трудом овладевая собой, — мне кажется, что я не нуждаюсь в подобных предупреждениях.

— Он очень хорош собой, — продолжал он тоном, в котором снова зазвучала ирония, — и пользуется репутацией обаятельного мужчины. До вас здесь была молодая леди по имени мисс Дженсен, которую он часто навещал. Мисс Ли, я прошу вас понять меня правильно. И еще: пожалуйста, не принимайте то, что говорит мистер Нанселлок, всерьез.

Я не узнала свой голос, когда я ответила ему:

— С вашей стороны очень любезно, мистер ТреМеллин, так заботиться о моем благополучии.

— Ну, разумеется, я должен о нем заботиться. Вы здесь для того, чтобы воспитывать мою дочь, следовательно, ваше благополучие меня непосредственно касается.

Он встал, и я последовала его примеру. Я поняла, что аудиенция закончена.

Он вдруг быстро подошел ко мне и положил руку мне на плечо.

— Простите меня, — сказал он. — Я прямолинейный человек и не обладаю светским лоском, который столь заметен в мистере Нанселлоке. Я просто хотел вас по-дружески предупредить.

В течение нескольких секунд я смотрела в эти холодные светлые глаза, и мне показалось, что я увидела, пусть мельком, образ человека, скрывающегося за маской. В этот момент я вдруг еще острее осознала свое одиночество и трагедию людей, у которых нет никого, кто по-настоящему любил бы их и заботился о них. Меня охватила жалость к себе и к таким, как я. Я не знаю, почему я вдруг почувствовала ее именно в тот момент.

— Благодарю вас, — проговорила я и чуть не выбежала из библиотеки, торопясь вернуться в свою комнату, чтобы успокоиться и прийти в себя.

Каждый день мы с Элвиан проводили час в леваде, занимаясь верховой ездой. Наблюдая за девочкой, сидящей верхом на Баттеркап, я все больше убеждалась, что причиной ее прежних неудач и ее страха было нетерпение ее отца, потому что, хотя она и не была прирожденной наездницей, она была совсем не безнадежна.

Я узнала, что каждый год, в ноябре, в деревне устраивались конные соревнования, в которых любой местный житель — и ребенок, и взрослый — мог принять участие. Я сказала Элвиан, что она должна обязательно участвовать в одном из заездов для детей.

Мы с удовольствием строили эти планы, потому что знали, ее отец будет в числе судей, и представляли себе, как он изумится, когда вдруг окажется, что маленькая всадница, прискакавшая первой, — не кто иная, как его дочь! Эта мечта была у нас общей, хотя мотивы, двигавшие Элвиан, были более благородны, чем мои: ей хотелось добиться успеха из любви к отцу, я же хотела показать ему, что мне удалось то, в чем он, надменный Коннан ТреМеллин, потерпел неудачу.

Итак, каждый день я надевала амазонку Элис (меня перестало волновать, кому она раньше принадлежала, я настолько к ней привыкла, что считала ее своей) и мы отправлялись в поле, где я обучала Элвиан езде разными аллюрами.

Однажды, возвращаясь домой после того, как Элвиан попробовала свой первый галоп, мы вместе вошли в дом через парадный вход, где меня встречала миссис Полгри в день моего приезда в Маунт Меллин.

Как только мы оказались в холле, Элвиан побежала через него в ту дверь, через которую меня провела тогда миссис Полгри. Я пошла за ней и, выйдя из холла, почувствовала запах сырости и плесени и увидела, что дверь часовни приоткрыта. Подумав, что Элвиан спряталась от меня там, я вошла в часовню. Там было так холодно, что я дрожала, стоя на каменном полу и глядя на алтарь и скамьи.

Сделав несколько шагов по проходу в сторону алтаря, я вдруг услышала за собой, как кто-то охнул и с шумом вдохнул воздух.

— Нет! — произнес голос, искаженный ужасом до неузнаваемости.

На мгновение я словно окаменела от неожиданности, а когда обернулась, увидела Селестину Нанселлок.

Она была так бледна, что, казалось, вот-вот потеряет сознание. И тут я поняла, в чем дело. Она увидела меня в полумраке часовни в амазонке Элис, и ей на секунду почудилось, что это и была Элис!

— Мисс Нанселлок, — сказала я поспешно, чтобы успокоить ее, — у нас с Элвиан был урок верховой езды.

Она чуть покачнулась, а ее лицо приобрело сероватый оттенок.

— Простите, что я испугала вас, — продолжала я.

— Я подумала: «Кто это в часовне?» — сказала она почти резко. — Что это вам вздумалось сюда зайти?

— Я вошла в дом вместе с Элвиан. Она убежала от меня, и я решила, что она здесь.

— Элвиан? Да нет… сюда никто никогда не заходит. Это мрачное место, не правда ли?

— Вам, кажется, нехорошо, мисс Нанселлок. Хотите, я попрошу, чтобы вам принесли немного бренди?

— Нет-нет… не надо… со мной все в порядке.

Я набралась смелости и сказала:

— Вы смотрите на мой наряд. Это не моя амазонка. Я начала обучать Элвиан верховой езде, но у меня не было подходящего костюма. Это… амазонка ее матери.

— Понятно.

— Я спросила у миссис Полгри, и та сказала, но я могу ею воспользоваться для занятий с Элвиан.

— Конечно, почему бы и нет?

— Боюсь, что я напугала вас.

— О нет, глупости. Просто в этом полумраке все кажутся ужасно бледными, и вы, кстати, тоже, мисс Ли. Еще эти витражи, искажающие дневной свет… — она рассмеялась. — Пойдемте отсюда, мисс Ли.

Мы вернулись в холл и вышли из дома. Я заметила, что к ней вернулся ее нормальный цвет лица.

— Элвиан с удовольствием занимается верховой ездой? — спросила она. — Скажите, у вас наладились отношения с ней? Я заметила, что в начале она была настроена к вам враждебно.

— Это просто ее характер. Она испытывает изначальную враждебность по отношению к тому, кому должна подчиняться. Но я думаю, мы постепенно становимся друзьями, во многом благодаря этим урокам. Между прочим, это наш с ней секрет от ее отца.

На лице Селестины отразилось удивление, и я поспешила объяснить, что сами уроки не были тайной, так как он дал на них свое согласие, но успехи, достигнутые Элвиан, должны были стать для него сюрпризом.