Выпускной курс. Война (СИ) - Гнаденберг Вадим. Страница 18

Верхняя, относительной той части на которой я сидел, часть кокона тут же растворилась, и я увидел, что происходит снаружи. До этого непрозрачные стенки кокона не давали ничего разглядеть. Сейчас же я созерцал комнату, ту самую в которой мы проводили ритуал моего прорыва.

Комнаты была не пуста, в ней были мои друзья. Судя по их виду, там всё же что-то произошло, не зря же я слышал какой-то хлопок, перед тем как отключиться. Но, судя по всему, без сознания я был совсем недолго. Об этом говорил, как внешний вид моих товарищей, так и ещё витающие в воздухе лёгкие мальформации магических потоков, вызванные магическим же штормом.

До меня не сразу дошло, что я вижу всё это несколько иначе чем раньше. Мне и раньше не приходилось жаловаться на своё зрение. Но сейчас всё было иначе. Всё было настолько чётко и главное я почти был уверен, что могу на прямую прикоснуться к этим самым мальформациям.

Ещё меня не прекращал волновать вопрос с моим телом. Оно меня почти не слушалось. Но для начала я решил списать это на эффект замедленного восприятия. Знаете это когда ваше восприятие настолько разогнано, что вам кажется, что всё двигается очень медленно. Вот и сейчас я видел, как медленно двигаются мои друзья.

Но почти тут же отогнал эту идею. Так как моё тело, без моего же на то разрешения и даже желания, просто встало. Это было настолько странно, я одновременно чувствовал и при это никак не контролировал своё тело. Это чем-то походило на сонный паралич, картинку видишь, а пошевелиться не можешь.

Тут же всё было несколько иначе. Тело двигалось само, а картинка была всё такой же смазанной и замедленной. И главное совсем не поддавалась моему контролю. Что меня нисколько не пугало, а скорее бесило. Кто-то решил не очень весело пошутить надо мной и лишить меня контроля над собственным телом? Не угадали.

В этот момент ко мне двинулись мои друзья и Машени в первых рядах. А я не сколько осознал, сколько почувствовал опасность для них от себя, точнее от того, что засело внутри меня. Потому напряг все свои силы и наперекор судьбе смог частично подчинить своё тело вернув немного контроля над ним.

Правда всё что я смог, так это вскинуть руку в останавливающем жесте. Благо мои друзья привыкли мне доверять, а потому тут же замерли. Это настолько не понравилось твари что засела у меня внутри, что меня скрутило спазмом. Посыл был настолько мощный, что скрутило моё ментальное тело и моё не физическое я.

Хотя и физическому тоже досталось, на крохах контроля я чуть прикусил себе язык. Не специально, просто так получилось. Но кровь мне моя была нужна. Она была проводником. Через ту кровь что выступила у меня из уголка рта я послал посыл. Всё на что меня хватило в той ситуации, прежде чем моё Я окончательно скрутило.

Но этого хватило. Моему копью пофиг, получив приказ оно выполнило его с точностью. А та тварь, что была в моём теле, то ли не успела, то ли ещё не полностью подчинила моё тело себе, но среагировать она не успела. Моё копьё просто появилось у меня за спиной и проткнула меня в том самом месте, где я чувствовал пришельца.

И знаете что? Моё копьё еле справилось. Не знаю, что это была за тварь, но копьё хоть и смогло пробить его, но вот убить не смогла. Как и поглотить, такого с ним ещё никогда не было. Ещё одной странностью было то, что как такого именно физического тела у этой твари не было.

Однако, как только остатки её метафизического тела покинуло мою тушку у меня в горле образовался склизкий и противный комок. Который я тут же не преминул выплюнуть. Из моего горла, в потоке какой-то странной чёрной и склизкой жиже вывалился какой-то червяк.

Смотреть там было не на что. Да и ощущал его на всех уровнях своих чувств как нечто очень мерзкое. А потому, воспользовавшись вернувшимся мне полным контролем над телом. Призвав своё копьё во всё так же выставленную вперёд руку, тут же опустил её пяту на эту тварь.

На этот раз копьё справилось в разы лучше. Оно не только раздавило оболочку, но и по своим неведомым тропкам, ушло вслед за душой этой твари. Догнать толком не смогла, но смачный такой кусок вырвать всё же успел. Это конечно, её не убьёт, но на какое-то время заставит её задуматься о своём поведении.

Вот только на большее у меня сил уже не осталось, и я во второй раз провалился в беспамятство. Только в этот раз это было не так мучительно. Да и перед тем, как окончательно отключился успел увидеть, что мою бренную тушку успели подхватить сразу несколько рук.

Во второй раз в себя я приходил медленнее. К ноющей боли добавилось жжение и общая опустошённость. Голова была пуста, а горло пересохло. Но в комнате я был не один, и как только начал подавать признаки жизни, как мне тут же в губы уткнулся край кружки, а по горлу потекла прохладная вода.

Блаженство. Вот о чём я думал в тот момент. Пока вода не добралась до желудка и тот не скрутило он дикого желания жрать. И просто спазмом он отделываться не собирался и округу огласил дикий рёв боевого рога. Никогда не слышал, чтобы мой живот выдавал такие рулады. Хотя и голодным таким себя ещё ни разу не чувствовал.

И это было ещё более удивительно тем, что после пустыни я не особо то и испытывал голод. Мне всегда требовалось мало, и я долго, даже до нескольких суток мог обходиться спокойно без еды. Часть калорий, как я понял, у меня восполнялось за счёт впитываемой маны. Так что голод я, конечно, должен был испытывать, но не такой уж и сильный.

Разлепив слегка слипшиеся, от долгого сна глаза, точнее глаз, на большее сил не было. Я оценил обстановку и того, кто меня поил. Сомнений у меня особых не было, но всё же приятно видеть, что твои мысли оправдываются.

— Долго я тут валяюсь? — Спросил я у Машени, что была слегка сонная, явно тоже недавно проснулась.

— Уже вторая неделя пошла, — улыбнулась она мне.

— А кушать тут дают? — Прошептал я, а сам про себя подумал, что как-то долго я в бессознанке провалялся.

— Дают, — всё так же улыбаясь произнесла она и потянулась к столику, она сначала вернула туда стакан, из которого и поила меня, после чего взяла плошку. — Тебе сейчас только жиденькое можно, так что вот, бульончик наваристый с овощами перетёртыми.

Плошка была удобная, у неё с одной стороны была ручка, а с другой носик, через который было удобно пить густую похлёбку. Я бы это даже супом пюре назвал. Было вкусно, но мало. Ну это понятно. Раз я тут чуть больше недели валялся и ничего не ел, то сразу и много не желательно.

— Расскажи, что там произошло, — произнёс я, оторвавшись от плошки и удобнее устраиваясь на кровати, попросил я жену.

Та, вернув плошку на столик принялась всё медленно и обстоятельно рассказывать. Знала она не много, как и видела не всё, но за это время мои друзья провели несколько мозговых штурмов. Вот эту коллективную версию событий она мне и пересказывала.

Там было всё от ощущений и конкретных фактов, до теорий. Ребята за это время даже устроили набег на несколько библиотек. Одной лишь той, что была в академии, они не обошлись. Они бы и людей потрясли на предмет таких знаний, но доверить такие знания они никому не могли, а потому обходились тем, что было у них под рукой.

Узнать им что-то конкретного не удалось. Но всё же кое-что нашлось. В одной из библиотек, причём не в академической даже, они наткнулись на какой-то старый сборник легенд и пророчеств. Вот в нём что-то спорно похожее было описано. Ну насколько они это смогли понять и разобрать. А так там было написано всё очень коряво и сложно, как и полагается старым пророчествам.

Там говорилось о каком-то старом пророчестве, и тварях, что пожрут сам мир. И даже картинка этих тварей была. Почти ничего общего, с тем, что они видели, но хоть какая-то зацепка. Они и до сих пор перечитывают, и лопатят все доступные им на данный момент книги, всё же их заметно больше, чем их самих.

Пока она мне всё это рассказывала, я обратился к своём внутреннему я. Старики разбойники и змей Горыныч, что жили внутри моего архива, так же пытались припомнить хоть что-то. Благо даже при моём бессознательном состоянии они имели доступ к моим органам чувств и были примерно в курсе событий. Как ни как, а Машени меня не покидала всё это время, так что друзьям всю эту информацию приходилось пересказывать прямо здесь.