От себя не убежишь (СИ) - Лесовских Елена. Страница 12
Наш путь длился около трёх часов. Я поняла, что мы приехали на место, потому что Донской расслабился. Судя по местности, что я видела, меня привезли в стаю. Что было странно. Чужаков редко привозят в такие места. Это был большой поселок с одноэтажными и двухэтажными домами, детскими и тренировочными площадками.
- Мы здесь ненадолго. - оповестил меня Донской.
Ничего ему не ответила. Мы подъехали к одному из домов. Донской вышел, помог выйти мне, выпустил Малыша. Взял меня опять за руку и сказал:
- Даш, мне нужно решить кое-какие дела, побудьте здесь.
Как будто у меня или Малыша был выбор.
Из дома к нам вышла женщина в возрасте. Пожилой ее трудно было назвать. Она была выше меня, но ниже Донского, и точно имела несколько килограмм лишнего веса. Её темные волосы были собраны на затылке, в пучок. Одета в штаны, тунику и фартук, который она снимала на ходу. Женщина подошла к нам, окинула внимательным взглядом, заметила, что Донской держит меня за руку и улыбнулась мне:
- Рада тебя видеть, девочка. Думала не доживу до этого момента. - она посмотрела на Донского. - И тебя рада видеть, оболтус. Иди сюда. - она открыла руки, и Донской отпустив мою руку, обнял ее.
Потом отстранился и сказал:
- Мам, я Дашу у тебя оставлю до вечера.
- Оставляй, конечно. - махнула рукой женщина.
Донской отпустил ее и вернулся ко мне.
- Побудь здесь. - посмотрел он мне в глаза. - И прошу без глупостей, Колючка. Из поселка тебя все равно не выпустят. Так что дождись меня.
Фыркнула на это его предупреждение, а оборотень резко развернулся и пошел к гелику, который ждал его. Через минуту мы с… мамой Донского остались одни.
- Пошли в дом, девочка. - сказала мне женщина и собралась уходить.
- Я это... - остановила ее. - С собакой.
Она обернулась, посмотрела на Малыша.
- Воспитанный? - спросила.
- Да.
- Тогда бери с собой.
- Спасибо. Пошли, Малыш. - сказала псу. - Только веди себя прилично.
Мы зашли в дом и прошли на большую кухню.
- Тебя ведь Дашей звать? - спросила женщина.
Я кивнула, подтверждая.
- А я - Мария Николаевна. - представилась она. - Как ты уже поняла, я - мама Максима. Есть хотите?
Мысль о еде уже не вызывала отвращения, а значит можно было поесть.
- Можно. - ответила ей.
- Тогда мой руки. Вторая дверь по коридору - ванная, полотенце найдешь там.
- Хорошо. Малыш, ты со мной? - посмотрела на пса.
- Оставь его. Я ему вкусняшек дам, ему же не нужно руки мыть.
Кажется, это была попытка пошутить. Видимо, она тоже не совсем понимает, как со мной себя вести.
Я нашла ванную. Она была просторной с хорошей отделкой. Умываясь, пыталась упорядочить мысли. Донской оставил меня здесь, чтобы не мешалась, пока он решает свои дела. Почему здесь? Почему не где-то ещё? Ощущение заботы с его стороны не покидало, но я не могла в нее поверить. Скорее поверю в то, что он выбрал это место просто потому, что мне отсюда не сбежать. Территорию стаи охраняют, и вряд-ли меня выпустят на машине отсюда. Так что побег откладывается. Пока откладывается.
Тихо вышла, прошла по коридору в кухню и заметила странность. Малыш в углу грыз большую кость, а Мария Николаевна стояла возле стола. И странной была поза в которой она находилась. Одна рука ее была прижата к груди, а другой она опиралась на стол. Лицо было бледным. Голова опущена. Глаза прикрыты. Губы сжаты в тонкую линию.
Быстро подошла и заглянула ей в лицо:
- С вами всё хорошо?
Мария Николаевна приоткрыла глаза и выдавила из себя:
- Помоги…
Глава 5.
- Помоги сесть. - попросила она.
Я обхватила женщину и помогла дойти до небольшого дивана, стоящего прямо в кухне. Мария Николаевна села, а вернее сказать упала на диван и прикрыла глаза. Рука все также лежала на груди в области сердца. Лицо было бледным. Губы искривила болезненная гримаса. Я села рядом, взяла ее за свободную руку и направила силу, прогоняя по телу энергию и тем самым облегчая боль.
- Шшшш. Сейчас будет легче. - сказала ей.
Через несколько минут лицо женщины порозовело, и она открыла глаза.
- Спасибо. - сказала Мария Николаевна, глядя на меня.
- У вас же сердце? - спросила её. - Почему не лечите? Не думаю, что у вашего сына нет на это средств.
Медицина - дорогая штука, но не для Донского. Мне казалось непонятным, что имея деньги и связи оборотень не озаботился здоровьем матери.
- Максим не знает. Никто не знает. - сказала она, а потом сжала мою руку. - Я прошу не говори ему.
- Но почему? - удивилась я. - Он же ваш сын.
- У него итак проблем хватает, чтобы ещё на меня время тратить.
- Да что вы такое говорите? - возмутилась я. - Он - ваш сын. Он должен знать.
- Эх, девочка. - вздохнула она. - Недолго мне осталось. Болезнь быстро прогрессирует. Не заметили вовремя и вот… Лекари дали пару месяцев ещё. Если скажу, он же будет вину чувствовать, рваться сюда будет. А у него делов вон сколько, да и ты теперь появилась…
- Я то здесь при чем? - удивилась я, потом вздохнула и сказала. - Погодите, дайте посмотрю.
Я положила руку на грудь женщины, закрыла глаза и зашептала слова силы, пуская энергию. Картина, открывшаяся мне, была…не очень хорошей, но я бы не сказала, что прямо совсем критической. Ей можно было помочь, и я могла это сделать, но у меня были вопросы.
- Вы же обращались к магам-целителям?
- А к кому ж ещё? К ним и ходила.
- И что говорят?
- Да я в этом ничего не смыслю. Могу бумажки показать, что дали. Мне объяснили, что ничего нельзя сделать. Поздно.
Вот уроды! Что там за медики такие?
- А почему вы не сказали, кто ваш сын?
- А зачем? - удивилась оборотница. - Какая разница я или кто-то другой?
Наивность женщины поражала, но ещё больше удивляла безалаберность целителей. Ей можно помочь, просто нужен был кто-то, кто умеет работать с энергиями. В больнице должны быть такие. Если нет, то они хотя бы должны были сказать, про такую возможность. Но почему-то не сказали, а отослали умирать. Странно все это.
- Мария Николаевна. - посмотрела на женщину. - Я могу вам помочь. Доверитесь ли вы мне?
- Ты? - она удивлённо посмотрела на меня, а потом понимание проступило на ее лице. - Ты сильная. Поэтому он тебя выбрал. Делай, как знаешь. Я верю тебе.
Я не поняла при чем тут моя сила и выбор Донского, но расспрашивать сейчас было не время.
- Ложитесь. - сказала ей.
Диван был, конечно, маловат, но на нём все равно можно было лежать. А мне это нужно было, чтобы почувствовать потоки внутри тела. Я встала на колени перед диваном, положила ладони на грудь женщины, прикрыла глаза, и в комнате зазвучали слова на древнем языке.
Тело любого живого существа состоит из различных энергий. В нем циркулируют несколько основных потоков и множество мелких. Они заставляют органы работать. Оборотни мало болеют и долго живут. И в этом заслуга огромной животной энергии внутри них. Она не даёт органам быстро изнашиваться, сохраняя и оберегая их. Если происходит болезнь или какое-то нарушение в организме, нужно в первую очередь смотреть состояние потоков. Это мне ещё бабушка объясняла. Родители думали, что мне с моей силой дорога в медицину, вот и просвещали. У Марии Николаевны случился какой-то сбой, вследствие которого энергия перестала защищать сердце. И да, она могла умереть. Ещё какое-то время такого состояния, и ей уже невозможно было бы помочь. По хорошему нужно было разбираться с горе-целителями, которые умышленно или нет обрекли женщину на смерть.
Через некоторое время посмотрела в изумленные глаза женщины. Кстати, у Донского глаза его матери.
- Как вы себя чувствуете? - спросила её.
- Как до болезни. - она улыбнулась. - Лучше, чем когда-либо. Ты - обладаешь целительской силой?
- Нет. - покачала головой я. - Я работаю с энергиями. Вам просто нужно было выровнять потоки, чтобы наладить нормальную работу, остальное ваш организм сделает сам. Я лишь немного ему помогла.