По образу и подобию (СИ) - Шмидт Мария. Страница 13

Глава 6. Всевидящая

Тиильдер, дом Магистра. 2 марта 1947 года

Легко ли менять жизнь, когда тебе далеко за девяносто? Магистр стоял у окна и смотрел в темноту улицы. Он прошел долгий путь и уже порядком устал. Давно похоронил сына, потом жену. Но что-то все время толкало его вперед, подгоняло, не позволяя оглядываться назад.

Его сын. Почему именно ему выпал этот жребий?

Всякому родителю одаренный ребенок — радость. И горе, если этого дара слишком много.

Двор освещался горящими кострами. Один из охранников подцепил подвешенный котелок, разлил по кружкам дымящийся напиток. Остальные потянулись за кружками, тихо о чем-то разговаривая. В приоткрытое окно долетел легкий аромат арадана.

Старик отошел от окна, сел на кровать. Нагнулся, стянул с уставших ног сапоги, лег.

Он думал о сыне, который не сумел справиться со своей силой, о том, что забери Всевидящая магию еще тогда, сын прожил бы длинную интересную жизнь и наверняка превратился бы уже в старика. И жена не ушла бы так рано.

Но ничего теперь не изменить. Он не смог спасти своего наследника, но спас других. Всевидящая услышала его мольбы и указала путь, он увидел себя во сне на вершине огромной башни в окружении учеников. И с того времени посвятил свою жизнь изучению высшей магии, шаг за шагом постигая науку подчинения неподвластных ранее стихий.

Башня еще не была закончена, когда потянулись к спрятанной в лесной глуши стройке обозы, ведомые неведомым чутьем. Приезжали семьями в надежде на помощь Магистра. Мог ли раньше он знать, сколько детей рождалось с таким же даром-проклятьем? А теперь за каждой матерью, смотрящей на него с надеждой, он видел тень своей жены, в каждом особом малыше — своего сына.

И теперь он был готов. Теперь он умел гасить разбушевавшиеся силы, и делал это, отчего на какое-то время малыши получали возможность проживать свое обычное детство. По мере взросления он учил их управлению высшими силами, и со временем мир получал величайших магов. Но и дальше Магистр оставался их наставником, собрав в Орден, призванный защищать Ариманию, ведь именно этого хотела от него Всевидящая. Сам он получил титул Великого Магистра.

Старик заворочался, сел.

Еще недавно он и не помышлял о том, чтобы покинуть Башню. Все больше времени проводя у могил жены и сына, он думал о покое, который обретет уже совсем скоро. А теперь предал их, оставил. Но можно ли было бросать Орден сейчас, когда его дети больше всего нуждались в своем наставнике?

Он поднялся и подошел к окну.

В небесной вышине мерцали холодные звезды.

Дрожащие пальцы коснулись стекла. Его жена сейчас там, с сыном. Но им придется еще подождать. Уткнувшись горячим лбом в холодное стекло, Магистр закрыл глаза.

Пять лет назад

Башня, 10 января 1942 года

В то утро он стоял на вершине Башни и нежился в первых солнечных лучах. Отсюда открывался чудесный вид. Он любил эти холмы, покрытые лесом, любил простор, любил смотреть на далекие горы, сияющие белоснежными вершинами.

Крепость внизу казалась игрушечной. Когда-то увидел эти толстые стены, ров с подъемным мостом, крепкие ворота в одном из своих странных снов. Впрочем, получилось хорошо. Особенно Башня. Ничто другое не дарило ему столько радости, столько свободы. Только здесь он мог размышлять о жизни и смерти, о том, что есть такое судьба, только здесь ему являлись откровения.

И только эти стены были способны устоять под натиском необученных магов.

Он бережно погладил старые камни. Его дом. Магистр не любил городской суеты, не любил потока человеческих эмоций. Страсти, желания, разочарования, — все это ослепляло, мешало пониманию сути вещей. Только здесь, вдали от толпы, было хорошо и спокойно, здесь было место его силы.

Что-то тревожило старого мага последнее время. А ведь в городах жизнь текла размеренно, донесения ничем особым не отличались уже лет десять. Кланы по-прежнему процветали, женщины рожали, поселения разрастались. Такими темпами, глядишь, и у него под ногами городишко вырастет. И не прогонишь ведь, усмехнулся старик. Откуда тогда это ощущение, этот страх грядущего?

Всевидящая… Может, правы были торговцы, скрывая ее пророчества? Что, если слова ее только бред больной души? Зачем ему было это все переписывать, тайком, рискуя? Зачем все эти десять лет вчитываться в строки, которые и без того выучены наизусть?

Или все же беда надвигается, а трусливые торговцы ошиблись, решив, что могут обмануть судьбу? Который раз старик повторял трехстишья, пытаясь понять предупреждение. Но слишком замысловато они звучали.

Силы поток иссякает,

Кровью питаются земли мира,

Аримания стонов не слышит.

Жертвы кровавые приняты,

Надежда дарована слабым,

Аримания не внемлет.

Великий Исход на пороге,

Новый рождается мир,

Аримания, не спи.

Дрожь земли откроет врата,

Дар богов, миру спасение

прими, Аримания.

Звезда не падет,

Великий Исход завершая,

Аримания, время твое на исходе.

Мощный подземный гул прервал размышления. Пол ушел из-под ног, стены башни задвигались. Обернувшись птицей, старый маг тяжело поднялся вверх. Крылья едва слушались, проклятая старость неумолима, саах. Было хорошо видно, как по холмам прошла волна, вторая, словно кто-то перетряхивал это большое покрывало. Строения скрежетали. Казалось, что сейчас все рассыплется, разлетится по камешку. Великие Силы, пощадите!

Вдруг все стихло. Башня уже не качалась, птица камнем рухнула на смотровую площадку.

Тяжело дыша, старик вернул себе человеческий облик. Все тело пронизывала боль. В висках застучало: вот оно, вот то, что было обещано. Клокотало злорадство: что, спрятали? Зарыли голову в песок, думали, обойдется? От смеха старик закашлялся, снова упал на колени. Проклятые торговцы! Столько времени потеряно…

Надо было подняться. Силы великие… А ведь скоро прилетят новые донесения. Теперь новостей будет много, очень много! Старик подполз к двери и начал осторожно спускаться вниз. Его и без того слабое тело теперь и вовсе едва слушалось. Он цеплялся сухими крючковатыми пальцами за каменную кладку, осторожно спускаясь по ступеням. Путь до кельи казался бесконечным, но ему нужен был отвар ардана. Все же со старостью можно договориться, иногда. Особенно если впереди так много дел.

…Вестники влетали в окно и падали на стол. Их было много, очень много. Огромный крепкий стол был завален прибывающими свитками. Великий Магистр ордена с азартом выхватывал новые и быстро пробегал по ним глазами. Все не то. Масштаб землетрясения был велик, его ощутили все города и поселения Аримании. Серьезных разрушений нигде нет, есть несколько погибших, раненые. Но это все не то. Старый маг вряд ли мог сказать, что именно он искал. Или мог? Врата!.. Дрожь земли откроет врата… Прочитав новое сообщение, магистр с негодованием бросил его в общую кучу.

— Кррра! — разнеслось под сводами.

На окне склонил голову ворон. Зрачки мага расширились, внутренний голос нашептывал, что вот оно, то самое. Скрывая волнение, он неспешно прошел к стоящему в глубине зала креслу. Поднялся по ступеням и сел, положив руки на массивные подлокотники. Позволил ворону впорхнуть в комнату. Едва коснувшись пола, тот принял человеческий облик.

— С какой целью ты нарушил мое уединение, Карен Дреди, старший жрец храма Силы? — могучий голос заполнял пространство, отражаясь от каменных стен эхом.

Куда делся тот немощный старик, что часом ранее не мог подняться с колен там, наверху? Нет, он не хотел, не мог допустить, чтобы его видели таким.

Гость замер в почтительном поклоне.

— Приветствую вас, Великий Магистр, да п-продлятся ваши годы н-немерено.

— И я тебя приветствую, жрец. С чем пожаловал? — церемонно проговорил хозяин Башни.