Моё (не)летучее счастье (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна. Страница 18

От множества вопросов, роящихся, словно пчёлы по весне, у Риолы заныл висок, девушка страдальчески поморщилась, и это не осталось незамеченным.

- Положи её вот на это кресло, - прощебетала сестрица Охотника, - и в этот плед закутай, да поплотнее, видишь, худо ей.

- А может, кто-то перестанет командовать и принесёт чаю? – огрызнулся Арион, бережно опуская Риолу в кресло и старательно закутывая. – И мне заодно.

Молодая драконесса замялась, заметно смутившись.

- Вот только не говори, что ты боишься, - фыркнул Охотник, - я в твою мнительность не поверю, слишком хорошо знаю.

- В этом доме призрак водится, причём довольно агрессивный, - сестрица на подначку не повелась, плечиком дёрнула виновато. - И да, я его боюсь.

- Да нет здесь никого, - буркнул Арион, чувствуя себя ущербным и оттого злясь сильнее. – Я проверял.

Если бы от сестрицы можно было избавиться так просто, её бы не назвали Пирия, что на языке эльфов обозначало сироп. А учитывая, что сами эльфы сироп делали пряным, кружащим голову и очень липким, имя сестрицы было весьма говорящим.

- Ари, - Пирия смотрела на брата снизу вверх, подчёркивая собственную хрупкость и уязвимость, - две драконессы не могут ошибаться, в этом доме обитает призрак, причём очень злобный. Он покушался на твою милую соседку.

- Я его не осуждаю, - проворчал Охотник, опять с помощью магии осматривая всё вокруг, - самому порой нестерпимо хотелось ей хвост оттоптать… Ну нет здесь никого!

- Ари.

- Ладно, мрак с тобой, я никого не чувствую, - зло рявкнул Арион, - вот такой вот я ущербный, летать не умею, призраков не вижу, довольна?!

Тёмные волны магии Охотника разошлись по комнате, впитались в стены, заставив дремлющую в кресле Риолу вздрогнуть и поёжиться.

- Не кричи, девочку разбудишь, - шикнула Пирия, - а ту лахудру, что посмела тебя обидеть, я самолично ощиплю и зажарю на вертеле.

- Она не лахудра, - буркнул Охотник уже без прежней злости. – Я не вижу призрака.

- Но ты можешь с ним совладать, - сестра прикусила губу, азартно сверкнув глазами – а я вижу эту туманистую заразу, но не могу с ним справиться, значит…

- Объединение, - выдохнул Охотник и вытянул вперёд правую руку ладонью вниз. – Охотник.

- Дракон, - отозвалась Пирия, переплетая свои пальцы с пальцами брата и протягивая ему левую руку также вниз ладонью. – Охотник.

- Дракон, - выдохнул Арион, соединяя ладонь с ладонью сестры.

Меж соединённых рук брата и сестры заклубилась магия, равной которой Риоле никогда не доводилось видеть. Драконесса сжалась в кресле в клубок, широко распахнутыми глазами глядя на то, как проступают драконьи черты на лице Ариона, как стремительно желтеют глаза его сестры и вытягиваются в щель зрачки, наполняясь ловчей магией. Магия Охотника и дракона сливалась воедино, образуя мощь, противостоять которой мог отнюдь не каждый, злокозненный дух, по крайней мере, точно не смог, с визгом, проклятиями и хрипом забившись в ловушке.

- Есть, - выдохнул Арион, по-звериному сверкнув глазами.

- Попался, - прошипела Пирия, и в её искажённом магией голосе даже самый миролюбивый оптимист не смог бы найти ноток сострадания. - Давай, братец, схватить мы его смогли, теперь самое время уничтожить.

- Не-е-е-ет, - визжал призрак, силясь вырваться на свободу.

Дом, в который ал Олзерскан вложил частицу своей души, содрогнулся, чувствуя мучения своего создателя. Отчаянно задребезжали стёкла, фарфоровая вазочка, стоящая на полке, разлетелась вдребезги, усыпав всё вокруг мелкими и острыми осколками, пол вздыбился, словно был палубой попавшего в шторм корабля, по стене побежала трещина, посыпалась штукатурка.

- Прекратите! – вскрикнула Риола, вскакивая на ноги, но благоразумно стараясь держаться подальше от созданного Охотником и его сестрой магического поля. – Прекратите, вы же его убьёте!

- Ты же сама на призрака жаловалась, - прохрипел Арион, чувствуя, как заклинание выпивает неприкосновенный резерв жизненной силы.

- Да я не о нём, - отмахнулась драконесса, - а о духе дома. Они связаны с призраком, и уничтожив одного, вы убьёте и второго.

- А помимо этого схлопочете вечное проклятие за то, что посягнули на жизнь предка, - визгливо добавил призрак и совершенно серьёзно, а потому особенно жутко, заверил, - уж я об этом позабочусь, будьте спокойны.

Пирия презрительно наморщила нос, но Риола отчётливо уловила горький полынный запах растерянности, смешанный с землистым привкусом усталости. От Охотника тоже веяло усталостью, а ещё по чуткому обонянию драконессы бил резкий, словно стухшее яйцо, аромат застарелой обиды. Обиды? Уж не на неё ли? Риола повернулась, принюхиваясь, но Арион быстро экранизировался, сердито процедив:

- Не суйте свой носик в чужие дела, госпожа драконесса, если не хотите до конца дней носить его в кармане.

- Современная медицина вполне способна прирастить его обратно, - вмешалась Пирия, - ты лучше скажи, что нам с призраком делать? Не знаю, как ты, а лично я его долго не продержу. И проклятой ходить тоже не хочется.

- Ты и так проклята, - ядовито прошипел призрак, воспользовавшийся временным замешательством и успевший изрядно ослабить сдерживающие его магические путы, - мерзкая полукро… - ал Олзерскан захрипел, забился, его облик пошёл рябью, словно изображение в неисправном маговизоре.

- Ещё одно слово, и отправишься в вечный мрак по частям, - холодно, у Риолы даже чешуйки дыбом встали, а Пирия плечами зябко передёрнула, прошипел Охотник. – И плевать мне на все проклятия. Сестрёнка, у тебя колечко с рубином есть?

- Е-е-есть, - довольно протянула Пирия, стаскивая с указательного пальчика левой руки золотое колечко с огненно-красным камнем в форме сердца. – Вот, держи, гномьей огранки, любую нечисть сдержит… если мастер не врал, конечно.

- Вот мы сейчас это и проверим, - Охотник повернул перстень камнем к призраку и быстро, практически на одном дыхании, выпалил длинную витиеватую фразу, то ли заклинание прочитал, то ли просто высказал беспокойному духу всё, что о нём думает, не особенно церемонясь в сравнениях.

- Не-е-е-ет, - взвыл призрак, медленно втягиваясь в рубин и тщетно пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь, чтобы разрушить волшебство и остаться. – Не-е-ет, не смейте, ненавижу!

- Нам твоя любовь без надобности, - прохрипел Арион, плюхаясь на пол, вытирая нос и с удивлением глядя на измазанную кровью ладонь. – Вот мрак, я и не думал, что этот неупокойник так силён!

- Ключевая фраза: ты не думал, - вздохнула Пирия, медленно по стеночке вставая. – Сиди смирно, я сейчас воды холодной принесу.

Риола посмотрела на бледную, словно только что из могилы или со дна реки встала, девушку, на пепельно-серого от усталости Охотника и поняла, что если и дальше будет зрительницу в театре изображать, то через час, крайний срок три, призраков в доме станет больше. А ей и одного хватило выше гребешка на голове.

- Отдыхайте, я всё приготовлю, - драконесса выбралась из уютного кресла, размяла шею, сбрасывая сковавшее всё тело напряжение, и направилась в сторону кухни.

- Подожди, я с тобой, - неугомонная Пирия даже возражений слушать не стала, следом направилась, причём довольно бойко, словно и не она всего несколько минут назад бледностью с нежитью в полнолуние могла поспорить.

В молчании девушки добрались до кухни, где не сговариваясь разделились: Пирия сунула чайник под кран и принялась с увлечением рыться в шкафчике в поисках чая, а Риола открыла холодильник, мучительно обдумывая, что бы такое приготовить. Из повеявшего холодом огромного, при желании даже труп спрятать можно, белоснежного чуда магии и техники на драконессу скорбно взглянула полузасохшая морковь, чья молодость приходилась на эпоху первых магов, если не зверолюдей, которые, по легендам, населяли мир в далёкой древности; в лотке для яиц сиротливо прижались друг к другу два яйца, к одному трогательно пристало крошечное белое пёрышко. На самой первой полке самозабвенно чах листик салата и пучок петрушки, купленные Розмарин во время увлечения ею очередной диетой, основанной на том, что нужно потреблять лишь продукты цвета своей магии. Как всегда запал дриады пропал после первой же дегустации, красотка похрустела салатом, а потом убрала его и всю прочую зелень в холодильник, заявив, что не готова претерпевать муки во имя красоты, всё равно идеала не достичь, она же дриада, а не эльфийка. Драконесса, которая категорически отказалась становиться травоядной, объясняя это тем, что её соплеменники не только не поймут, но и вообще засмеют, облегчённо вздохнула, задвинула зелень к самой дальней полке и благополучно забыла о ней.