Птичка (СИ) - Ростова Татьяна. Страница 40

Женщины решали, кому и как из нуждающихся помочь, и делали это. Чаще всего эта помощь уходила в детские дома и дама малютки. Причём не в денежном, а вещественном виде. Потом Зоя на совете «волков» на закрытии сезона отчитывалась, куда ушли деньги и кому. Работы с этим фондом хватало, благотворительность не была такой уж лёгкой штукой. Но несмотря на это Птичке нравилось это занятие, в нём был какой-то смысл. А именно его она искала всю свою жизнь во всём. В любом слове или деле.

Приехав домой, она оставила мотоцикл в гараже отца через дорогу от их дома, в поле. Недавно совсем рядом стали строить новый высотный дом — Москва росла вширь.

Молодая женщина устало поднялась в квартиру и возле двери встретила девушку Тимофея — симпатичную Таню из его же класса.

— Привет, ты почему тут стоишь? — спросила Птичка. — Зайдёшь?

Девушка покачала головой, робко улыбнувшись, она была не из смелых.

— Спасибо, он уже выходит, я здесь подожду, а то будет нервничать, — сказала она приятным голосом.

Птичка улыбнулась в первый раз за целый день. Ей нравилась Танюша, тихая, спокойная, даже внешне похожая на Тима — голубоглазая блондинка, высокая и тоненькая.

— Как хочешь, — пожала плечами Птичка и своими ключами открыла дверь.

На неё налетел с хмурым, недобрым взглядом Миша. В руках его были зажаты ключи от «Harley Davidson VRSCF V-ROD MUSCLE», который ему подарил отец недавно. Высокий, как отец, но шире в плечах, Миша был у них в семье знаменитостью — рок-группа «Чёрные крылья», которая образовалась из друзей парня, теперь выступала на московских подмостках, где он был солистом и одновременно играл на электрогитаре. Даже у «Железных волков» они выступали несколько раз.

— Привет, — быстро бросил он и, быстро надев свои начищенные казаки, выскочил за дверь.

Птичка покачала головой в удивлении, стянула ботинки, захватила у себя в комнате халат, полотенце, и двинулась в душ, но там оказалось занято. Молодая женщина тихонько постучала и услышала голос Тима.

Брат вышел из ванной, потирая гладко выбритую щёку, и солнечно улыбнулся Птичке.

— Устала? А мы идём гулять, не хочешь с нами? — спросил он.

Его синие глаза прикрывали отросшие пепельно-русые волосы. Он откинул их небрежно набок и беспечно засунул большие пальцы за ремень джинсов.

Птичка оглядела его критическим взглядом, по-матерински стёрла остатки пены под подбородком и похлопала по плечу, как это всегда делал отец: — Нет, в другой раз. Что я там с вами, старушка, буду делать?

— Нашлась старушка, — хмыкнул он и медленно пошёл обуваться в прихожую.

Квартира осталась пустая, только через полчаса пришла мама, держа замшевую сумочку в одной руке и мобильный телефон — в другой. По контексту Птичка поняла, что говорит она с тётей Викой.

Молодая женщина пила чай, уже поужинав салатом из капусты с огурцами и мясным рулетом, который сегодня до обеда делала мама. Птичка, если у неё было время, всегда помогала на кухне матери, особенно в выходные. Двух братьев и отца накормить было непростой задачей, все они любили поесть, причём всегда просили приготовить разное.

— Сегодня меня просто задёргали с этими документами в налоговой о фонде, — покачала головой Зоя, бросая телефон на разделочный стол. — Но ничего, всё в порядке. Ты давно дома?

Молодая женщина покачала головой.

— Кто-нибудь ещё есть?

— Нет, папа прямо улетел в «Байк-центр», Мистик вызвал. Там один парень подрался с каким-то из нового мотоклуба — «Крутые MC», слышала о таком? Сегодня разбираться будут.

— Нет, о таком я ещё не слышала, — Зоя рассеянно потрогала волосы, которые стали седеть на висках. — Что на работе?

— Ничего, как обычно, — Птичка зевнула, прикрыв рот ладонью с коротко подстриженными ногтями.

Зоя оглядела опущенные плечи дочери и в который раз за последние десять лет вздохнула. Счастья в жизни молодой красивой женщины не было ни грамма. Она как будто сама его избегала.

После того, как узнала о гобели своего жениха — Ферзя, девушка навсегда обвинила в его смерти себя, прокляв. Из полицейского протокола было ясно, что заснул за рулём вовсе не молодой мужчина, а водитель лесовоза, но Птичка не верила этому. Не верила больше в судьбу и предопределение, зная, что если бы он не устал так в дороге, остался бы жив.

Ездив в Казань вместе с отцом на могилу Ферзя каждый год, девушка совершала как будто обряд посвящения и вечного поклонения.

Выпускной класс ей тогда пришлось окончить на домашнем обучении, нервный срыв был такой силы, что врач психиатр всерьёз говорил родителям о курсе реабилитации в специальном психологическом центре под Москвой. Чёрный отказался от этого, но буквально через месяц, случайно увидев дочь стоящей на подоконнике открытого настежь окна лоджии, он сам отвёз её туда. Девушка провела два месяца под присмотром врачей, постепенно приходя в себя. Ничего страшного они не прогнозировали, требовалось время — лучший лекарь.

Но Зоя не знала, будет ли когда-нибудь их девочка прежней — весёлой, жизнерадостной Птичкой, привлекающей внимание всех и всегда.

Вместо этого она стала серьёзной, мрачной женщиной, улыбка на её губах появлялась редко. Друзей у неё не было совсем, только море знакомых. Мужчин избегала, изредка имея только чисто физические связи. Стала курить, отец говорил, что пила при случае. Посвятив себя кастомайзингу, в её жизни больше не было почти ничего. Она раз и навсегда сказала давно в одном из многочисленных разговоров, что никогда никого не полюбит больше, не выйдет замуж, а просто будет жить дальше одна — так намного лучше, чем испытывать такую чудовищную боль потери каждый раз. Сначала Хорт, потом Ферзь.

Зоя сначала думала, что это всё слова, встретит хорошего мужчину, снова влюбится и оживёт, но этого не происходило. Любую связь Птичка прекращала ещё до того, как узнавала мужчину, с которым ложилась в постель. Однажды была связь дольше обычного с неким Йорком из сочинских «волков», Зоя уже надеялась, что Маша обратила на него своё внимание, но тогда она после лета вернулась в Москву, сделал вид, что вообще не знает, кто такой Йорк, чем очень обидела мужчину.

Недавно было открытие мотосезона, а ещё раньше, 2 апреля, Птичке исполнилось 27 лет.

— Вика с ног сбилась в подготовке к свадьбам, — передавала Зоя последние новости семьи Славенских.

Старший Даня собирался жениться на девушке из Тулы, студентки, а Дина выходила замуж за молодого мужчину — москвича, из очень обеспеченной семьи.

— Где решили жить? — вяло спросила Птичка, пальцами поднимая волосы на затылке. Разболелась почему-то голова.

— Даня снял квартиру недалеко отсюда, Дина со Стасом выбирают квартиру в Солнцево, будут покупать, спешат, ей же рожать скоро.

— Господи, а раньше свадьбу нельзя было сыграть? — раздражённо спросила молодая женщина. — Надо было ждать, когда живот будет огромным?

Зоя смутилась от такой агрессии. Птичка мало общалась с детьми Мистика и Вики, как-то всегда считая себя старше.

— Ты же знаешь предысторию, Дина долго скрывала беременность, потому что он не хотел.

— Ну и пусть бы катился подальше, — тихо сказала Птичка, встречая недоумённый взгляд матери. — Прости, мам, я просто устала очень. Пойду, отдохну, телевизор посмотрю. Завтра ехать квартиру смотреть.

Она встала и двинулась к гостиной, чтобы там в тишине расслабиться на диване, пока дома никого не было.

— Маша, может быть, ты подумаешь? Нам места хватает всем, зачем тебе съезжать от нас?

— Мам, я решила, так будет спокойнее, — ответила молодая женщина и про себя добавила — «и не будет этих бесконечных разговоров о чьих-то свадьбах и детях, о чужом оглушительном счастье и удаче».

Было неприятно признаваться себе, что она завидовала, но это так. Не погибни тогда Ферзь по её вине, у неё наверняка была бы уже большая семья. И муж, и дети, и заботы о них, и любимая работа — всё в её жизни сложилось бы совсем по-другому. Но главное, был бы жив он — такой сильный, спокойный, ласковый, любимый.