Птичка (СИ) - Ростова Татьяна. Страница 86

Она покачала головой: — Нет, пап, это вряд ли. Не забывай, что я жена президента «Hard Motors».

Чёрный удовлетворённо кивнул, глядя на счастливое лицо дочери. Сегодня она была очень похожа на ту девочку, какой была в юности.

— Как тебе? — спросила Птичка, когда они уже встали с байка и огляделись.

— На мой вкус — подвеска жестковата, — скривился Хорт, заводя мотоцикл в ворота двора.

Сидорыч уже спускался им навстречу и улыбался своим ртом с несколькими оставшимися зубами.

— Она же для города, отец редко ездит на этом по просёлкам, у него ещё другой есть. Надо было взять тот.

— Машка! Девка! Я слышал, ты замуж вышла и родила, а?

— Да. Это так, Сидорыч, — кивнула молодая женщина, и тугой хвост спружинил сзади. Длинные густые волосы красиво, едва заметно завивались.

— Пойдёмте, самовар готов для вас, попьём чайку, а?

Хорт, пожав руку деду, улыбнулся. Они расположились под навесом в плетёных креслах и со вздохом откинулись на спинки.

— Как тут хорошо! — потянулся молодой мужчина. — Жаль, не лето, я бы искупался в озере.

— Ещё успеешь, приедем, — ласково сказал Птичка, прихлёбывая горячий чай.

Разговор с Сидорычем почти не отличался от того, что был с родителями. Они рассказывали о себе, говорили о погоде, о политике, о стране под названием Германия, об успехах Птички в немецком. Муж насчёт этого особенно много подтрунивал над ней, называя её «маленькой бестолковой фрау».

После того, как было выпито несколько кружек чая, Птичка с Хортом пошли к озеру прогуляться. Был вечер, солнце садилось как раз, когда они сидели под навесом, а сейчас уже мягко опустились сумерки.

Хуторок готовился ко сну, на берегу никого не было. Вода спокойно отражала выступившие на небе звёзды, холодя воздух вокруг.

Птичка подошла ближе и попробовала ладошкой поверхность воды, присев на корточки.

— Знаешь, ещё совсем не тёплая.

Хорт стоял и глядел на противоположный берег — там кто-то расположился с костром, красная точка была видна и сюда, а по озеру низко тянулся дымок.

— Обязательно приедем с тобой летом, и даже не один раз.

Птичка поднырнула ему под руку и обняла мужа.

— Всё ещё думаешь о позапрошлом лете? — спросила она.

— Да, есть немного. Я у тебя забыл спросить, помнишь, ты что-то говорила мне о весне? Что она что-то делает с тобой или как-то так. Поэтому ты ездила на могилу к Ферзю.

— В этом году не ездила, в прошлом тоже. Надо съездить. Поедешь со мной?

— Не вопрос, если ты хочешь, — серьёзно отозвался он.

Птичка помрачнела, глаза не отражали свет звёзд. Она смотрела на воду и долго не отвечала на его вопрос.

— Каждую весну всё просыпалось, кроме меня. Время шло, а я — нет, понимаешь? Моя боль никуда не уходила и ничем не затмевалась. Потому что ничего не было. Только воспоминания и мысли — почему?!!!! Горько было. Жаль было Ферзя до слёз. Моя жизнь с ним напоминала бы то, что сейчас у меня есть с тобой. И я знала это. О тебе я думала только плохо. Поэтому весну я ненавидела.

Хорт кивнул.

— А сейчас что-нибудь изменилось? — тихо и осторожно спросил он.

— Да. Я. Весна осталась такой же — красивой и каждый раз рождающейся заново.

Она глубоко вздохнула, обняла его, прижавшись носом к груди мужа.

— Поехали, там наш Костя уже истерику, наверное, бабушке закатил, что нет мамы рядом, — сказал Хорт.

— Ты мою маму не знаешь, она всегда найдёт с детьми общий язык, у неё дар, — улыбнулась Птичка.

— Да? — задумчиво отозвался Хорт. — Тогда у меня предложение поинтереснее. Помнится, тут был милый деревенский сеновальчик в русском духе.

Птичка рассмеялась в полный голос и потянула его за собой.

— Я знаю, где это.

— Развратная девчонка, знал же, что с тобой свяжешься — и это плохо кончится, — ласково произнёс мужчина.

Птичка энергично кивнула и, обняв его за талию, постаралась идти в ногу с Хортом. Он на секунду остановился, чуть нагнулся и поцеловал её приоткрытые губы.

— Нет, по-моему, так мы до сеновальчика не дойдём, — пробормотал он и, закинув Птичку на плечо, побежал бегом, зарывая тяжёлые ботинки в остывший песок.

Она взвизгнула и снова громко, от всей души расхохоталась. Далеко ещё над водой был слышен смех молодой женщины.