Два шага назад (СИ) - Булаев Вадим. Страница 19

Блефует, гнида.

— Устанешь выгонять.

— Я и не буду. Болт тебя прогонит. Или кто-то другой из начальства. Хочешь, поклянусь?

Не дожидаясь моей реакции, он щёлкнул ногтем большого пальца по верхнему клыку, а после, этим же пальцем, провёл поперёк горла. — Во! Мне терять нечего, кого смогу — за собой утащу!

Я хмыкнул. Пошёл он, вместе со своими угрозами и обещаниями, по известному адресу.

Тугодумно осознав, что меня не проняло, любитель подпольной торговли сбавил обороты:

— Маяк, дай выговориться. Я крепко влип… Только ты можешь помочь. Больше мне просить некого.

Отчего-то зубоскалить, додавливая морально поверженного врага, не тянуло. Тут или в челюсть, или… Мимо нас прошёл пожилой мужчина, напомнив своим появлением, что мы находимся в центре города и что потенциальных зрителей вокруг более, чем достаточно.

Ограничился банальным:

— Отвянь. Видеть тебя не могу.

— Ты подохнешь, если откажешься, — удручённо протянул он, не двигаясь с места. — И я сдохну.

Угу, прямо ошарашил откровением… Детский сад! То пугает, то просит, то грозит. Окончательно свихнулся?

Истолковав моё молчание как замешательство, Хлюпа осторожно приблизился.

— Я не вру, Маяк. Ты или поможешь мне, или умрёшь.

— Каким это образом? — скептицизм сам пёр наружу. — От старости? Я, вообще-то, с детства в курсе, что все мы смертны.

— Не знаю. Но не так — точно. Тебя убьют.

— С какой радости?

— Видишь ли, дружище, — от такого панибратства покоробило. — В расположении лежит свёрток. Необходимо, чтобы ты его вынес оттуда и передал мне. В противном случае я всё свалю на тебя и скажу, что ты его выкрал. Если побежишь стучать к командованию — мои слова только подтвердятся. И тебе крышка, — он неуклюже ощерился. — Содержимое свёртка стоит столько, что не простят, служи ты хоть в охране президента. Спрятаться не получится. Будут искать. И не только те, кого ты можешь себе представить. Вот так. А теперь, если хочешь, уходи. Я уже пропащий, терять нечего.

Горечь в голосе угреватого недобарыги сменилась равнодушием. И у него получилось меня заинтересовать.

— Что в свёртке?

— Наркотики, — буднично ответил Хлюпа. — Я получил за них предоплату… С меня требуют товар.

Я чуть не прыснул со смеху.

— Откуда у тебя наркотики? Косячок припрятал? Или два?

— Почти. Только в таблетках. На сумму с пятью нулями, — ему тоже стало весело, но как-то не по-доброму.

— Где взял? — в моём понимании, глуповатый Хлюпа и упомянутые цифры не вязались никак. Слишком большая между ними разница.

— Спёр. Из машины комбата. В сопровождение ездил, без тебя, на металлоприёмку. Сунулся в багажник — там сумки. Рядом — никого. Я цапнул пакет, сам не знаю, что на меня нашло… После рассмотрел, что внутри. Несколько таблеток на родину передал, имеются у меня связи… Получил частичную предоплату. Поручились за меня… Только денежки те — тю-тю. Нет их больше. Долги раздал. Товар спрятал в казарме, в душевой. Собирался в ближайшем увольнении передать кому надо, но не успел. Сам помнишь, последние три недели из фур не вылезали, за территорию не выходили… Когда меня прогоняли — хотел забрать. Сунулся к тайнику — а там мужики, из старослужащих, моются после пробежки. Подождать не дали, взашей из казармы выгнали. Теперь ты знаешь… и понимаешь, что будет, если нажалуешься бригадным. Они тебя пришьют только за то, что ты слышал эту историю. Как лишнего свидетеля. Выгонят и шлёпнут, подставят, отправят на передок, а дальше…

Он не договорил, всхлипнул.

— Почему не сбежишь?

— Куда? У меня только родных братьев с сёстрами четверо.

— Обратись в полицию.

— Добровольно всех выдать? С именами и фамилиями? И сколько я проживу?

На риторический вопрос отвечать не стал. Советовать каяться бывшему начальству — тоже. Если это правда, то по головке его не погладят. Ребята в «Титане» жёсткие, к сантиментам не склонные. Вон, как лихо операцию с подставной машиной провернули. Без жалости и моральных терзаний.

Но наркота… Откуда?

— Я каждый день буду ходить у торгового центра, — Хлюпа мазнул тыльной стороной ладони по влажным глазам. — Опасаешься подставы — спрячь, где угодно, сообщи, как угодно. Только выручи. У меня шесть дней осталось… Потом начнётся… Я тебе всё отдам, — он вытащил из кармана смятую пачку кредитов, протянул мне.

Разумеется, не взял.

Недолго думая, достал коммуникатор, быстренько нашёл номер этого дебила, по забывчивости до сих пор хранящийся в памяти устройства. Внёс его в «чёрный список». Начнёт ещё по ночам надоедать.

— Маяк, я не шучу, — Хлюпа тянул на одной ноте, уныло. — На тебя всё свалю.

— Шантажируешь?

— У меня выбора нет, — в который раз прозвучало за последние пять минут. — Я должен.

Вся злость, презрение и отвращение к этому человеку куда-то ушли, сменившись дичайшей усталостью, точно из меня все соки выпили. Даже морду бить расхотелось.

— Иди в жопу.

Посчитав общение завершённым, я отвернулся от бывшего сослуживца и молча пошёл по улице, напрочь позабыв про жару. В спину донеслось:

— У ближней к входным дверям кабинки. Потолочная панель. Она сдвигается.

Ни «извини», ни «так получилось», ни изначально-лживого «буду должен» в конце не прозвучало. Оно и к лучшему, честнее… Даже в такой, коленопреклонённой жизненной позе, Хлюпа сохранил свой жлобский имидж, оставаясь верным древнему лозунгу всех подлецов: «Наш девиз четыре слова: тонешь сам — топи другого».

Хорошая рифма, много объясняющая, особенно когда знаешь, что другой — это я.

(*) Реднек — жаргонное название белых фермеров, жителей сельской глубинки. Примерно соответствует русскому «деревенщина» или «колхозник», но в оригинале может применяться и как ругательное слово наподобие русского «жлоб» или «быдло», и как гордое самоназвание

(**) Мамины животные/питомцы — игра слов в вольном переводе автора: «Mama’s pets» — шутливое прозвище военной полиции, а точнее расшифровка аббревиатуры «M.P.» (military police)

Глава 6

В городе проболтался допоздна. Встреча с Хлюпой отложилась неприятным осадком и, как ни пытался отвлечься, транжиря понемногу кровно заработанные на всякие лакомства, неизменно возвращался к его побасенке. Искал в ней фантастическую подоплёку или признаки начинающегося сумасшествия у рассказчика.

И находил, к сожалению, лишь частично. По мелочи.

В то, что Хлюпа вот так, запросто, забрался в командирскую машину и перешерстил все сумки, верилось с огромным трудом. Там всегда водила поблизости, по совместительству — доверенное лицо комбата. Вышколенный, грамотный, с мозгами. Других на такие должности не берут. Если и отходит куда-то, то наверняка закрывает все двери на инстинктивном уровне. Опять же, он что, один такое богатство охранял?

Небывальщина сплошная.

Тогда, разбивая здравый смысл в осколки, рискнул предположить, что звёзды сошлись особым, удивительным образом и пронырливому идиоту сверхъестественно повезло. Авто оказалось не заперто и поблизости — никого. Один чёрт полное мракобесие… Вся территория под камерами, давно бы нашли и наказали.

Без особого труда вытащил из памяти детальный план упомянутого заводика. Парковка отметается сходу. Помню её: вдоль административного здания раскинулась. Из окон всё чудесно просматривается, народ постоянно шляется туда-сюда. Как работники, так и доставщики лома. Всегда людно, все на виду.

Где он мог ещё влезть?

А нигде. На промплощадку с работающими погрузчиками и кучами металлолома заезжать запрещено по вполне адекватным причинам, да и что там командирскому автомобилю делать? В автопарке — там тоже перед ремонтными боксами не протолкнуться. Предприятие крепкое, техники много.

Короче, врёт мой бывший товарищ. Не из машины он дурь украл. Или из машины, но не той.