Два шага назад (СИ) - Булаев Вадим. Страница 44

Кабинет высокого начальства встретил нас недружелюбно. Хозяин, подслеповато моргая покрасневшими от долгой работы с компьютером глазами, поначалу хотел выгнать вон поздних визитёров, однако взбудораженный вид моего сослуживца заставил его изменить первоначальные планы.

— У тебя три минуты, — очертил критерии доклада замком.

Псих зашёл с козырей:

— Маяка СБН завербовало. За восемь дней до нашей командировки на передок. Приезжал человек. Переговорил с ним, — кивок в мою сторону. — Уехал.

— Та-ак… — сидящий за столом подобрался.

— Я был в курсе, — поспешно добавил мой плешивый друг. — Я предложил пойти на встречу, не ставя никого в известность. Дело вот в чём…

Тремя минутами мы не ограничились.

***

… Про операцию с гранатами, прокол с мотоциклом и запись моей трескотни в эфире я сообщил лишь после разрешения начальства. Сослуживец, фривольно привалившись к подоконнику единственного в кабинете окна, слушал вполуха, больше наблюдая за реакцией замкома. В руках он суетливо вертел блокнот, с которым практически никогда не расставался.

Подробности шли за подробностями, без вреда для хронологии событий. Меня фактически не переспрашивали. Научился докладывать, под чутким руководством сержанта Бо и мозгоправа.

Внимательно слушая, хозяин кабинета на представленное видение событий реагировал ровно, с нейтральным выражением лица. Когда я закончил, он лишь спросил:

— Ещё что-то есть?

Компенсируя моё замешательство, Псих перехватил инициативу:

— Какая-то женщина просила Маяка вынести пакеты с таблетками из расположения третьего батальона. Хранились они якобы в душевой. Предлагала шесть процентов от оптовой стоимости содержимого.

— Что за пакеты? Что за женщина?

— С наркотой. Она так сказала. Маяк и забыл почти. Решил, что ненормальная. Он и мне об этом в качестве анекдота рассказал. Ну посуди, — по-приятельски обратился сослуживец к замкому, — подходит на улице неизвестная…

— В автобусе, — поправил я ради истины, не понимая, для чего Псих вообще приплёл это происшествие.

— Где? — непритворно удивившись, переспросил высокий чин.

— В автобусе. Я как раз выехал на встречу с Минусом. Подсела, на следующей остановке вышла. Наплела про какого-то товарища, который мне совсем не товарищ, указала тайник. Впоследствии не звонила, не показывалась, иными способами связаться не пыталась.

— Товарищ… — уцепился замком. — Имя?

Я развёл руками, присовокупив:

— Склоняюсь к тому, что подразумевался изгнанный из «Титана» Хлюпа. Мутный тип.

— Помню. Почему он?

— Больше некому. Все остальные мои знакомые в бригаде сидят. А Хлюпу я незадолго до этого в городе видел. Он ко мне подходил, — а вот тут можно обойтись и без длительный описаний, — предлагал заработать. Я послал. Морду, к сожалению, не набил, о чём очень сожалею.

Маленькая ложь, она такая… хорошо в правде прячется. Вывали я всю эпопею полностью, с упоминанием шантажа и угроз, наверняка повернулось бы по-другому, как недоносительство. А так… туман сплошной.

Заместитель бригадного командира подпёр щёку ладонью. Задумался.

— Маяк! — определился он. — Возвращайся к себе. Жди распоряжений.

Настала моя очередь виртуально чесать в затылке.

— Я… это… хотел бы покинуть «Титан». Не хочу в стукачах ходить.

— Похвально, — замком несколько оживился. — Мужской поступок и всё такое. А теперь выполняй приказ! — рявкнул он так, что у меня волосы дыбом встали. — Марш к закреплённой за тобой койке и жди!!! — и уже другим, усталым голосом. — Псих. При всём моём хорошем отношении, нам нужно поговорить…

***

После общения с начальством вернулась уже знакомая апатия с налётом фатализма. Будь что будет. Плевать. Допрашивать меня под химией, не продал ли я секреты «Титана» — да на здоровье! Сам плечо под укол подставлю, или что там у них требуется… Расстреляют? Агента СБН? Страшилка. Агентов убивают редко, и то больше в фильмах и в полудиких бандах. Тем более, меня ни на чём не поймали. Прогонят — вполне устроит, я за этим и ходил. В ухо двинут на долгую память — пустяк. Передадут через меня привет Майклу?

Да глубоко индифферентно… Я деньги из шкафчика забрал, вот они, под подушкой. Выберусь за территорию военной юрисдикции — спрячусь. В гетто каком-нибудь. Среди отребья и работяг. Без помощи Психа.

Выживу.

Сон не шёл…

По дорожке застучали каблуки форменных ботинок. Знакомая походка… Долго же его не было. Часы в углу общего визора отметили, что уже глубоко за полночь.

Воспитанно-аккуратно, чтобы не шуметь, дверь плавно приоткрылась и в комнату на цыпочках вошёл сослуживец. Думает, что я сплю. Чтобы ему не возиться в темноте, включил свет и без выражения поинтересовался у почти бывшего наставника:

— Для чего ты о покойном при начальстве сболтнул?

— Чтобы тебе помочь, — устало отмахнулся тот, заваливаясь на койку прямо в одежде. — Расчёт простой: если пакеты заинтересуют руководство, то ты нужен как свидетель для разбирательства. Вполне возможно, что кроме тебя эту женщину никто не видел и ты можешь её опознать. А это — большой плюс для меня. Замком, вроде как, и не против, чтобы ты остался под мою ответственность, но его слово не крайнее. Да и переменчив он. Надо, чтобы довели до командира бригады. Обязательно. С ним я тоже найду общий язык. Но он в отъезде, и когда прибудет — неизвестно. Хочу, чтобы ты до его возвращения тут остался. Уйти всегда успеешь. Не сдавайся.

— Ну а если таблетки не заинтересуют?

— Тогда без разницы. История умрёт окончательно. Пойду скандалить, если приказ без главного попробуют протолкнуть.

— И тебя послушают?

Зевнув, Псих повернулся на бок, физиономией ко мне.

— Дружище! Я с ними с первых дней. Они мне верят. Понимаешь… вера — это такая штука, без которой нельзя. В бою надо верить, что сосед прикроет, в столовой надо верить — что если поперхнёшься, то тебя похлопают по спине… Можно много примеров привести, но зачем? Главное ты уяснил. Если есть вера — тебе поверят, что бы ты ни рассказал и ни сделал. И помогут, если ты можешь обосновать.

— А наркота? — непроизвольная колкость, вырвавшаяся против воли, показалась мелочной местью за напоминание о том, кто я, и кто он в негласной бригадной иерархии. — Ты же сомневался, колебался, утверждал, что «меняет многое»… Извини за прямоту.

— Не твоего ума дело, — разом посмурнел он и отвернулся к стене. — Свет выключи.

Глава 14 Интерлюдия № 4

Кано вошёл в кабинет мрачнее тучи. Помятый, с отчётливо просматривающейся щетиной на посеревших от бессонницы щеках. Дождавшись дежурного «Присаживайся», он тяжело опустился на стул, положив перед собой рабочий планшет.

— Докладывай, — потребовал заместитель командира по воспитательной работе, выглядевший ничуть не лучше подчинённого. Такой же хмурый, усталый, пропахший неисчислимым количеством выпитого за ночь кофе.

Сквозь неплотно зашторенное окно начала сереть предрассветная мгла, тонкой, еле видимой полосой на горизонте сообщая о скором рассвете.

— Пакеты из душевой вынес боец Карат. Пришёл призывом раньше, чем Маяк.

— Они связаны?

Закусив губу, психолог отрицательно покачал головой.

— Никоим образом. Практически не общались из-за сходности характеров. Тот тоже замкнутый, весь в себе. На контакт, в принципе, идёт, но лишь в качестве ответа на предложенное общение. По служебным командировкам не пересекались — все расписания и графики проверил лично. В быту предпочитали находиться в разных местах расположения. Карат всё свободное время проводил в спортзале — железо таскал. Маяк больше ошивался на гимнастической площадке и стрельбище.

— Тогда каким способом с ним связались?

— Через изгнанного Хлюпу. Боец показал, что, находясь в увольнении, — Кано, как ни старался, не мог перейти с официоза на простую и свойскую манеру общения, принятую в этом кабинете, — к нему подошёл упомянутый Хлюпа и предложил подзаработать, организовав транспортировку свёртков за пределы базы бригады. Они имели общие выезды и были немного знакомы. Отношения поддерживались дистанционно-приятельские.