Рассказы из Сапога. Или как я вышла замуж за итальянца в 50+ (СИ) - Итт Елена. Страница 18
В белой спальне уютно и тихо. Огромный полированный шкаф во всю стену, цвета темной черешни, достает до потолка. Под картиной с табуном лошадей в зеленой раме стоит большая кровать, рядом вишневые тумбочки и ночные лампы с белыми матовыми колпаками. Слева от окна комод и зеркало над ним. На комоде фотографии в рамочках, на них дочери и я.
За стеной спальня девочек, полная плюшевых игрушек. Небольшой балкон с видом на тенистую зеленую улицу.
Третья комната studio 64 – длинная, как пенал, с узким окном. В ней два высоких шкафа с одеждами Кристины и Камилы, письменный стол и шкафы пониже, заставленные книгами старшей дочери и комиксами младшей.
Возвращаясь в зал, вижу светлые деревянные панели по двум стенам, на третьей фотообои с зеленым лесом. Четвертая стена, несущая обильный свет, – из застекленных рам от пола до потолка. В центре – широкая дверь на террасу, та самая, в которой я выдавила стекло.
Из просторной кухни выхожу на ту же террасу, полную зелени в горшках и горшочках. На западной стороне они цветут буйно и охотно. В ясный день видны белые альпийские вершины.
А по вечерам на летнем небе полыхают закатные спектакли, начиная от розовых тонов, доходя до алых и багряных, пока все не накроется густым синим цветом, приглашая на выход желтую луну.
Иду в ванную с огромным зеркалом и длинной керамической панелью под ним, с углублением-раковиной. Удивляюсь стоящему рядом с унитазом биде, обязательному предмету в каждом итальянском жилище. Напротив ванной комнаты – маленькая душевая со вторым унитазом и громкой стиральной машиной.
В небольшой прихожей только вешалка и комод с ящичками и дверками. На него Марко кладет ключи и папку с документами, когда приезжает с работы. Под вешалкой лежит собачья пеленка для маленькой Налы.
Вернувшись в спальню, слышу, как поворачивается ключ в замке входной двери.
– Ciao-ciao! – звучит в прихожей задорный голос.
– Ciao! 65 – отвечает Кристина жизнерадостной сестре.
Добавляю мое приветственное «Чао!» Вошедшая Камила ласкает по белой шерстке прибежавшего щенка, стремительно несется на кухню и щебечет с попугаем в клетке. Тот воркует в ответ.
– Come stai? – это уже ко мне, пришедшей на шум. – Tutto a posto? Guarda cosa ho portato oggi! 66 – смеется, ставя на стол коробку с кремовыми пирожными из бара.
Наша стройная Камила работает в дневном баре при медицинском центре. Если к концу дня остается непроданная выпечка, она приносит ее домой.
Сейчас Камила поспит (встает по утрам в шесть часов, чтобы открывать бар), а вечером пойдет на групповые занятия танцами, под быстрые молодежные ритмы. Ее смех заразителен, кудряшки длинных темных волос подпрыгивают на плечах.
Тоже улыбаюсь: с ней всегда шумно и весело, как на карнавале.
В целом родственников у Марко немного. Теть и дядь по родителям было больше десятка, но их дети разъехались по всей стране. Близкие отношения остались с кузиной, живущей с мужем и сыновьями в регионе Марке, на середине итальянского полуострова. Возможно, мы их навестим. А сегодня Марко везет меня на знакомство с матерью.
Волнуюсь. Читала на форумах, как итальянские свекрови воспитывают маменькиных сыночков и те слушают их по жизни. Мама это святое, ее мнение всегда главное. Марко на такого сыночка не похож, но все-таки…
Дверь открывает маленькая стройная синьора в очках, с аккуратной укладкой коротких светлых кудрей, похожая на божий одуванчик. Приглашает войти. Заходим в прихожую небольшой квартиры, полную милых вещиц на комодах и полочках. Зеркало в затейливой раме с завитушками. Пристенный столик на гнутых ножках. На нем рамки и рамочки с фотографиями. На одной есть Марко с малыми детьми и экс-супругой, миловидной блондинкой с обиженным лицом.
В центре зала старинный овальный стол на мощных фигурных ногах. В таком же стиле кресла и диваны. На высоком комоде фотографии в рамочках продолжаются. Свадьбы, малыши, крестины… На столе, среди ваз с искусственными цветами, портрет покойного мужа. Плотный полнокровный мужчина с умным взглядом больших темных, как у Марко, глаз.
Хрупкая Стефания живет одна. Сын – ее единственный ребенок. Конечно, она хочет видеть его счастливым. И я ее надежда на благополучие. Старенькая синьора смотрит через очки внимательным добрым взглядом, берет за плечи и прижимает к себе. Мои сомнения улетучиваются, чувствую облегчение на душе.
Она что-то говорит на местном диалекте. Марко повторяет на итальянском. Простые вопросы о моей семье, о маме, сестрах, внуках и детях. Стефания подвигает вазочку с шоколадными конфетами и предлагает чашку чая. Значит знает, что я люблю чай, а не кофе. Иначе, был бы предложен кофе, как здесь принято. Без сомнения, Марко рассказывал обо мне. И если она приняла решение познакомиться, значит моя кандидатура на роль подруги сына одобрена.
Выходя из дома, обращаю внимание на живые цветы по периметру двора: очень высокие и крепкие кусты розовых роз:
– Quante rose! 67 – изумляюсь, задирая голову, они почти двухметровые.
– Sì, la mamma le adora. È tempo per me di tagliare i rami con i boccioli in fiore, – голос Марко озабочен, работы в саду предстоит немало.
– Perché?
– Per far crescere i nuovi. 68
Кажется, я тоже их полюбила – розовые розы с нежным ароматом.
В отличие от родственников, друзей у Марко много.
Заходим в картинную галерею, полную света и простора. Марко представляет меня другу Риккардо, невысокому подтянутому брюнету моих лет, разговорчивому живчику, с мелкими кудрями на голове и подвижной мимикой лица.
– Ciao bella signora, 69 – Рикардо дружески приветствует и целует в обе щеки; его слегка выпуклые черные глаза быстро оглядывают меня с веселым блеском.
За стойкой-прилавком его супруга: высокая женщина лет сорока, с легкими черными кудрями. Ее зовут Мариэла.
– Ti presento Alina, mia amica, 70 – говорит Марко.
– Oh, quelle amiche di Marco! 71 – бормочет миловидная Мариэла, как бы про себя, выходя из-за стойки, и с профессиональной улыбкой тоже прикасается ко мне щеками.
– Piacere di conoscerLa, 72 – говорит жена галериста.
В ее взгляде чувствуется недоверие к моей персоне. Интересно, кого это Марко приводил сюда раньше?
На белых стенах помещения работы известного художника, самого продаваемого в Италии. Здесь они тоже продаются. Галерея частная. У эрудированного и опытного знатока современного искусства Риккардо получается не только продавать, но и организовывать разные мероприятия, даже международные.
Тридцать лет назад мой Марко зашел сюда купить картину для дома, с тех пор эти двое дружат. На той купленной картине маслом – табун несущихся лошадей. Именно она висит над кроватью в спальне в зеленой раме с позолотой.
Тихо сажусь на белый кожаный диван. Избегаю поддерживать беседу, да и нет необходимости. Риккардо ораторствует за четверых, у него талант разворачивать речь на любую тему. Марко только кивает головой и поддакивает. Друзья договариваются поужинать вместе. Узнав, что я художник по стеклу, Риккардо советует представить меня их общему знакомому Джанкарло.
Едва звучит это имя, открывается дверь, и Джанкарло уже стоит на пороге. Невысокий, круглый, с добрым лицом и голубыми глазами, он с удовольствием знакомится со мной, удерживая мою руку в своих пухлых ладонях. Приглашает посетить его международный музей стекла, где он директор. Интересуется моими работами.