IV. Техническая терминология
Лучше всего обращаться с технической терминологией возможно небрежнее, вставляя ее в роман походя, как будто читателю давно известны все эти премудрые наименования. Читатель будет очень польщен такой верой в его научную эрудицию. Пример: Кедров включил Преобразователь Саммлина. По тусклому экрану забегали проворные парастульчаковые молнии.
— Эффект Каздалевского! — пожал плечами Марк Александрович. — Явление хорошо известное еще со времен старика Дронта с его примитивным крумолеостографом.
Упражнение: как превратить сухую науку в художественную литературу
1. Берется строгий физический закон. Например: всякое тело, погруженное в воду или другую жидкость, теряет в своем весе столько, сколько весит вытесненная им жидкость.
2. Закон этот мгновенно превращается в художественную литературу следующим способом:
«…освещенный зеленоватым лучом инфрапрефастора Сичкина, трепетно струившимся из двухрамкримированного реле синфорного ногтескопа Брехта, Громов наклонился над неподвижно лежащим Муртазовым, который со вздохом открыл глаза. «Всякое тело…» — прошептал Сабир и, слабо улыбнувшись, потерял сознание. «Погруженное в воду…» — задумчиво прошептала стоящая рядом Глэдис и, посмотрев на стрелку контрольных мураделевых весов, вдруг отчаянно вскрикнула: «Теряет в своем весе!» — «Столько, сколько весит», — спокойно отреагировал Громов. Медленными, сплегионально мерцающими струйками по полу растекалась вытесненная им жидкость…»
* * *
Итак, начинающий фантаст, за работу! Остается только в стабильный сюжет вставить новые названия и имена — и издание обеспечено! Правда, если останется бумага от очередного переиздания аналогичных книг более оперативных авторов.
Владимир Лифшиц
(1913–1978)
Евгений ВИНОКУРОВ
Мои друзья
Мои друзья — загадка для меня:
Ровесники мы с ними, почему же
Я лучше становлюсь день ото дня,
А вот друзья — день ото дня все хуже?
Тот оплешивел, этот окривел.
Тот с зонтиком,
Тот хлюпает калошей.
Собачки, дачки, карты — их удел.
Мои друзья — плохие. Я — хороший.
Андрей ВОЗНЕСЕНСКИЙ
Гипотенуза
Я — Петр Первый,
я — сын Расей,
Любитель пергал [25]
и лососей!
Я — город Веймар!
Я — вернисаж!
Я — веткой вербы
к вам за корсаж!
Язык резонов,
оревуар!
Я — Лактионов,
я — Ренуар!
В Париж!
В Тулузу!
На ринг!
На трек!
Шаром в ту лузу,
Тулуз-Лотрек!
Есть сто речушек —
один порог.
Есть сто ватрушек —
один пирог.
Мне ветер сушит
разрез ноздрей.
Есть сто Андрюшек —
один Андрей!
Я — воз не сенский,
не сена воз, —
Я — Вознесенский,
возник из звезд!
И, словно плетью
меня хлеща.
Сплетеньем сплетен,
сплеча, сплеча!..
Я — искра, искра,
контакт искрит!
Я вокруг смысла,
что в строчках скрыт.
Оригинальности
пущей для —
Даю
гигантского
кругаля!
Станислав КУНЯЕВ
Добро
Добро должно быть с кулаками,
Но если результата нет,
Добру годится также камень,
Годится палка и кастет.
Хоть вывод мой и необычен.
Но если после зуботычин
Твой лучший друг на землю — бряк!
То это значит — ты добряк.
Самуил МАРШАК
Баллада о простом пиджаке
Девочка
Берегом речки бежала.
Вдруг оступилась
И в воду упала.
Смотрит народ
От зари до зари,
Как поднимаются
Вверх пузыри.
Тут бы, конечно.
Той девочке крышка,
Если б не ехал
В трамвае парнишка.
Этот парнишка
В простом пиджаке
Лихо подпрыгнул
И скрылся в реке.
Уйма собралась
У речки народу.
Смотрит народ
На бурлящую воду.
Смотрит народ,
Как парнишка простой
Станет спасителем
Девочки той.
В этот же день
В половине шестого
Ищут повсюду
Парнишку простого.
Ищут парнишку
И этак и так.
Ищет его
И писатель Маршак.
Средь человечьего
Шумного роя
Долго искал —
Не нашел он героя.
Трудно!
Единственный признак —
Пиджак…
Так был наказан
Писатель Маршак.
Александр МЕЖИРОВ
Переформировка
Почти вот так же ландыши цвели.
Когда, минуя Невскую Дубровку,
Меня комбаты хмурые вели
В глубокий тыл на переформировку.
Там зампотехи встретили меня,
Когда я шел вдоль Невского проспекта,
И решена была к исходу дня
Проблема моего боекомплекта.
Потом в теплушке, сидя на полу,
Я по стене размазывал варенье.
Кончалось детство.
Ротный спал в углу,
Не зная про мое стихотворенье.