Личная слабость полковника Лунина (СИ) - Волкова Виктория Борисовна. Страница 14
Моя.
Чтоб мне провалиться!
Осторожно толкаюсь внутри и, когда Надежда отвечает в такт, неистово двигаюсь к цели.
Она изгибается подо мной. Трется грудью и тихонечко стонет, закинув руки за голову, а ногами прочно обхватив мои бедра. Покладистая, мягкая и такая же неугомонная, как и я. Предыдущие мои жены, соглашаясь на секс, словно делали мне большое одолжение. А Надежда мгновенно становится со мной одним целым. Вместе мы взлетаем к звездам и падаем обратно. Соприкасаемся потными телами, не в силах раскатиться в разные стороны. Не выхожу. Даже сама мысль об этом кажется мне кощунственной. И схожу с ума, когда Надежда тихонечко сжимает внутренними мышцами член.
«Вот затейница!» — усмехаюсь мысленно. И снова кидаюсь в бой, отдаваясь ритму бешеной скачки.
Мы взлетаем к пику одновременно. И вместе срываемся в пропасть. Словно парим в невесомости. Прижимая девчонку к себе, задыхаюсь от нежности. Куда-то прочь уходит страсть, граничащая с яростью, а на смену ей приходит тихое наслаждение. Словно теплом окутывает.
— Как ты? — прижимаю к себе хрупкую девочку. Веду ладонью по спине, по упругой попе.
— Пить хочу, — улыбается Надежда. — Что-нибудь холодненькое…
— Есть только шампанское, — вздыхаю я устало. В доме ни воды в кулере, ни минералки.
— Неси, — благодушно соглашается она.
— Так тебе вчера плохо было, — морщусь я недовольно.
— Уже все прошло, — отмахивается Надежда весело.
— Ну и здорово, — поднимаюсь с постели. Меня дважды просить не нужно. Быстрым шагом пересекаю коридор и кухню. Достаю из холодильника бутылку шампанского. Снимаю со стойки два бокала и почти бегом возвращаюсь обратно. Отдав бокалы Надежде, быстро открываю бутылку.
— Мы сегодня никуда не пойдем? — спрашивает Надежда, наблюдая, как я разливаю игристую жидкость по бокалам. Аккуратно отхлебывает пену с каждого. А я просто с ума схожу, замечая, как девчонка хватает ртом белую пузырящуюся влагу.
И не могу утерпеть. Наклонившись, слизываю с губ мелкие капли. И отставив в сторону бутылку с шампанским, впечатываюсь в Надины губы грубым поцелуем. И сам удивляюсь собственной реакции. С первой минуты нашей встречи я веду себя как дикарь. Могу только рычать «мое!» и отгонять дубиной прохожих.
— Слава, — охает Надежда, балансируя с бокалами и умудрившись не разлить ни капли.
— Поедем, куколка, — забираю свой. И, отставив на пол бутылку, легонько стукаю бокалом по Надюшкиному. — За нас! Не все браки строятся по любви и заключаются на небесах. Мы с тобой люди приземленные. Зато идеально подходим друг к другу в постели. Глупо терять время на конфеты и букеты, когда лучше потра… заняться любовью, то есть.
Надежда смотрит на меня изумленно, будто обдумывает каждое слово.
— Прикольно ты делаешь предложение, — улыбается скупо.
— Зато искренно, — роняю я порывисто. — Я мог бы тебе наплести фигни всякой. Но зачем, если нас тянет друг к другу? И как-то глупо дарить конфеты и букеты взрослым людям. Мне кажется, лучше что-то более стоящее. Одежду эту брендовую… Украшения…
— Не торопи, — мотает она головой. — Дай мне время осмотреться. Если у нас с тобой все сложится…
— Сколько? — рычу, еле сдерживаясь.
— Месяц, — отрезает Надежда.
— Месяц — не вопрос, — перебиваю запальчиво. — Ровно месяц, Надь. Время пошло.
— Слушаюсь, товарищ полковник, — шутливо отдает мне честь. Голая, с бокалом шампанского.
— К пустой голове не прикладывают. — На автомате опускаю руку ей на голову. Удерживаюсь из последних сил, чтобы не завалить девчонку обратно в кровать и не устроить новый забег.
«Остановись, — приказываю самому себе. — Времени полно! Успеешь».
И неожиданно понимаю, что месяц — это не фига не много. Это совсем мало. Пролетит и все. Только раздраконит меня. А дальше что?
«Как бы так изловчиться и оставить Надежду на веки вечные рядом», — думаю, забирая у нее бокал и помогая подняться с постели.
— Поедем в центр. Покажу тебе Москву. Погуляем и вернемся в кроватку, — заявляю, целуя в висок. И никак не могу сдержать руки. Чувствую дикую потребность касаться этой женщины. Ощущать тепло ее кожи. И твердо знать, что я живой.
Я и сам не заметил, как эта женщина пробралась мне под кожу. Заполонила собой целый мир, в одночасье разметав в разные стороны всех моих бывших. Пацаны беспокоятся, конечно. Вон Крепс аж из штанов выпрыгивает. Бек немногословен, как обычно. Но тоже смотрит хмуро. Не приняли они Надежду. Плевать. Отойдут со временем. Узнают ее поближе и простят ей ее прошлое. Я же не заморачиваюсь. А их что так подбешивает, не пойму. В любом случае, будет по-моему. Я так решил. Эта женщина — моя. А все доброжелатели пусть нахрен катятся со своими советами. Я в их личную жизнь никогда не лез. И ко мне не надо.
А тут такая солидарность, блин. Вдвоем прискакали.
— Какие-то неприятности? — встревоженно смотрит на меня Надежда.
— Все нормально, ласточка, — шепчу хрипло. Уткнувшись лоб в лоб, прикрываю глаза. Веду ладонью по мягким Надиным волосам. — Сейчас водителю позвоню и выходим.
Глава 13
Наверное, со стороны мой поступок кажется безрассудным. Вот так просто взять и уехать из Шанска с посторонним мужиком. Поселиться в его доме и даже согласиться выйти замуж. Но каждый день со Славой приносит мне только радость. Вместе мы гуляем по городу, рассказываем друг другу какие-то истории из детства и юности. И кажется, что даже мыслим в унисон. Да и в сексе совпадаем на все сто.
За эту неделю какие позы мы только не испробовали. Камасутра отдыхает! Витя больше предпочитал миссионерскую, а Лунин оказался опытным любовником. Страстным и неутомимым. Крутит меня, как хочет, а мне и нравится.
— Иди ко мне, ласточка, — шепчет он, подминая меня спросонья. Нависает сверху и входит, особо не дожидаясь приглашения.
Принимаю его всего без остатка. Просыпаюсь от каждого толчка. И сразу же включаюсь в гонку.
— Ну ты даешь, все соки из меня выжала, — выдыхает Слава, через несколько минут плюхаясь рядом.
— Конечно, это я первая начала, — фыркаю довольно, как кошка. Поудобнее устраиваюсь на широкой груди. Закрыв глаза, медленно веду ладонью по накачанному животу Лунина.
— Пора вставать, — с тоской бурчит он. — На работу пора.
— Сейчас завтрак тебе приготовлю, — подрываюсь с места. Потянувшись, выгладываю в окно. В серых сумерках горят тусклые огни. Где-то неподалеку слышатся голоса. Хлопают дверцы машин.
— Нефтяники наши на работу поперли, — поясняет Слава, возвращая меня обратно. — Полежи, — просит настойчиво. — Я на базе поем. Давай лучше поваляемся немного.
— Хорошо, — соглашаюсь я, распластавшись на мускулистом теле полковника. На секундочку прикрыв веки, млею от каждого прикосновения больших сильных рук. Слава сегодня особенно нежен и ласков. Растворяюсь в его объятиях…
…и просыпаюсь через пару часов одна.
Прислушиваюсь. В доме тихо. Лунин уехал на свою базу. А меня оставил! Эх…
Поднявшись, кутаюсь в теплый халат. Сиротливо обнимаю себя руками. Как лунатик брожу по пустому дому и чувствую себя брошенной.
А когда в кармане дребезжит сотовый, трясущимися пальцами вытаскиваю трубку.
— Да, Слава, — выдыхаю поспешно.
— Ты уже встала, ласточка? — басит он прямо в ухо.
— Только что, — признаюсь честно. И смотрю на часы. Половина одиннадцатого. Вот это я заспалась. Никогда себе такого не позволяла.
«Только со Славой!» — напоминает внутренний голос.
«Только со Славой», — соглашаюсь я.
— Ты позавтракал?
— Да поел, — бухтит устало Лунин и добавляет недовольно: — Надь, тут меня на ковер вызвали к генералу. Когда домой попаду, неизвестно. Ты сама ужинай. Не жди меня. Ладно?
— Что-то важное? — охаю грустно. И так расставание со Славой действует на нервы. А тут еще разлука почти на сутки. Или больше? Военный он все-таки. Себе не принадлежит.