Убийца с Грин-Ривер. История охоты на маньяка длиной в двадцать лет - Бин Холли. Страница 17

Джон Дуглас внимательно изучил письмо и сделал свои выводы. Нет, его писал не убийца. Скорее это какой-то сыщик-любитель, начитавшийся детективов и решивший, что он умнее полиции. Возможно, ему хочется вступить с ней в диалог и манипулировать расследованием. Поскольку ему известна некоторая информация, не появлявшаяся в прессе, он мог получить доступ к ней через следственную группу. Будь это действительно Убийца с Грин-Ривер, он сообщил бы какую-то конкретную деталь, чтобы подтвердить свою личность. Серийные преступники страдают от комплекса неполноценности и недостатка уважения к себе, поэтому стремятся ощутить свою силу и власть.

Фокус общественной кампании тем временем сместился. Раз полиция не может справиться с проституцией, пускай хотя бы поймает, наконец, убийцу. По всему городу опять начались марши протеста. «Больше никаких пропавших девушек! – требовали участники акций. – Избавьте Сиэтл от Убийцы с Грин-Ривер!»

Матери боялись выпускать из дома дочерей. Даже благополучные горожане больше не чувствовали себя в безопасности. Что, если в какой-то момент убийца переключится на них? В ответ на протесты офис шерифа созвал публичное собрание, на котором шериф Верн Томас и руководитель следственной группы капитан Фрэнк Адамсон должны были ответить на вопросы горожан. Как ни удивительно, людей пришло немного – в основном представители прессы. Кажется, матерям и неравнодушным гражданам интересней было устраивать пикеты и ходить с плакатами и воздушными шарами, нежели вникать в истинное положение вещей.

Несмотря на упреки со стороны общественности, следственная группа в новом составе взялась за дело с удвоенной силой. Переодетые полицейские патрулировали Си-Так и прилегающие улицы, в ресторанах и барах устанавливались камеры и прослушивающие устройства. Владельцев всех подозрительных пикапов темного цвета со светлыми крышами ставили на учет. Клиенты проституток боялись сажать их к себе в машины, поскольку могли наткнуться на переодетую девушку-полицейского, и потом им пришлось бы оправдываться.

Но хотя бы проституток больше не винили за чужие преступления. Их услугами зачастую пользовались те же люди, чьи жены выходили на пикеты. Общество начинало прозревать, и это прозрение дорого ему обходилось.

В Сиэтле была образована инициативная группа под названием «Женская коалиция за поимку Убийцы с Грин-Ривер». Свои марши ее участницы устраивали по ночам; к ним присоединилась группа из Сан-Франциско «Коллектив проституток США».

Женщины призывали «положить конец фарсу», в который превратилось расследование. Общество должно подняться против убийцы единым фронтом, «потому что женщины умирают». Мужчин к участию в своих парадах женщины не допускали. «Коалицию» поддерживала Национальная женская организация и различные правозащитные объединения, борющиеся с домашним насилием и насилием в отношении детей.

Положительной стороной их деятельности было то, что проститутки становились смелее, меньше стеснялись и чаще обращались в полицию. До этого заявить в полицию об изнасиловании проститутки считали практически немыслимым. Большинство из них скрывало свои занятия от семьи и друзей; никому не хотелось, чтобы правда выплыла наружу.

Полиция предполагала, что некоторые девушки подвергались нападению убийцы, но оставались в живых. Тем не менее они хранили молчание, опасаясь повторного нападения или разоблачения в глазах родных. Свидетельница, которая могла бы описать убийцу, оказала бы следствию неоценимую услугу – если бы вовремя пришла. Такая девушка – по крайней мере одна – действительно существовала. И собиралась с духом, чтобы обратиться к полицейским.

Глава 7. Мальчик становится мужчиной

В 1965 году в Демойне неподалеку от здания старшей школы произошел трагический инцидент. Шестилетний мальчик, игравший в ковбоев и индейцев, стал жертвой подростка, проходившего мимо. Парень лет шестнадцати увидел, как мальчик выскочил из кустов в ковбойской шляпе и с игрушечным пистолетом. Он предложил мальчику построить собственный форт. Для этого требовалось отойти чуть дальше, в лесок. Мальчик согласился.

Когда они оказались среди деревьев, парень спросил:

– Ты знаешь, что тут ходит много людей, которые убивают маленьких мальчиков вроде тебя?

А потом ни с того ни с сего вытащил из кармана складной нож. Щелкнуло лезвие. Нож вошел мальчику под ребра справа.

Тот поднял голову и посмотрел на своего убийцу.

– Зачем ты это сделал?

Кровь хлестала из раны алой струей; она стекала по одежде и капала мальчику на ковбойские сапожки.

Парень запрокинул голову и расхохотался. Он стоял перед мальчиком с ножом в руке; потом поднял руку и вытер лезвие о рубашку на плече ребенка. Сложив нож, он ответил:

– Всегда хотел узнать, каково это – убить кого-нибудь.

С этими словами подросток развернулся и ушел, продолжая смеяться. Его не преследовали и не ловили. Не бежали за ним с криками «стой!». Он понял, что убийство карается отнюдь не всегда. Надо просто быть смелым и решительным. Поменьше слушать других. И все будет отлично.

Позднее, однако, он сообразил, что мальчишка – если вдруг выживет – сможет его опознать. И что тогда делать? Надо было проверить, умер он или нет. С другой стороны, если в школе узнают, что он напал на человека и убил или пытался убить, это будет его минутой славы. Наконец-то на него обратят внимание! Что же, в любом случае он останется в выигрыше.

Мальчика нашли довольно быстро и доставили в больницу. Он выжил. И даже рассказал полиции, кто пырнул его ножом. Найти преступника по описанию ребенка оказалось невозможно – он почти ничего не запомнил. Высокий… С ножом… Но для шестилетки любой взрослый достаточно высок. А про нож и без того ясно. Родители увезли малыша из штата Вашингтон. Спустя много лет ему представится возможность предъявить обвинение человеку, который напал на него. Он откажется, не желая ворошить прошлое.

К тому времени общим увлечением подростка и его отца, Тома, стала полицейская хроника. По соседству убили женщину, и они вдвоем следили за новостями о ходе следствия. Жертву задушили поясом от халата. Интересно, кто это сделал? И почему? Может, ревнивый муж? Назойливый сосед? Или сумасшедший, случайно забравшийся в их края?

Подросток фантазировал о том, как это сделал бы он. Обернул концы пояса вокруг запястий. Затянул потуже на женской шее. Дернул раз, другой. В кино он видел, что в этот момент жертвы хрипят и пытаются отбиваться. Потом замирают. Обмякнув, валятся вниз. От этих мыслей его пенис твердел, руки начинали дрожать. Подросток шел в душ и вставал под ледяную воду. Рукоблудие – это грех. Его надо избегать.

Два раза он оставался на второй год и потому до сих пор не окончил школу. Учеба давалась по-прежнему нелегко, но на него махнули рукой. В конце концов, не всем быть образованными. Стране нужны рабочие руки. Кажется, отец учит его ремонтировать машины – вот и пускай. Станет слесарем или кем-нибудь в этом роде.

Зато с девушками дела налаживались. Время от времени удавалось зазвать на свидание то одну, то другую. Со случайной подружкой на несколько лет старше он впервые занялся сексом. И был обескуражен: все закончилось слишком быстро. Наверняка ей не понравилось, потому что больше секса у них не было, хоть они и встречались еще несколько раз.

У него завелись кое-какие деньги благодаря подработке носильщиком в отеле «Хайятт» близ аэропорта Сиэтла. Потом он устроился в магазин распродаж. Ему нравилось чинить сломанные вещи, и в лавочке разного старья этот навык был большим подспорьем. Подросток часами мог возиться с проводом от лампы или магнитофоном. В конце концов те начинали работать и их можно было продать.

Однажды он заехал в придорожное кафе подкрепиться и познакомился с симпатичной продавщицей. Та написала свой номер на обертке чизбургера. На первое свидание юноша повез ее в авто-кинотеатр. Прямо в машине, перед гигантским экраном, он навалился на ее, задрав юбку. К тому времени он стал гораздо крепче и мускулистее, так что не боялся отпора. Да девушка и не сопротивлялась. Правда, его опять постигла неудача – он кончил, едва успев притронуться к ней. Тем не менее встречи продолжились. Теперь они занимались сексом постоянно.