Никогда не было, но вот опять. Попал 2 (СИ) - Борков Алексей Николаевич. Страница 6

Взяв, в отделе кадров выписку из трудовой книжки, что к моему немалому удивлению, оказалось не так просто, и пришлось прибегнуть к хитрости, я сел в электричку и уже через три часа сидел перед главным механиком Коксохима. Серьезный рыжеватый мужчина просмотрел по бумажке мой довольно извилистый трудовой путь, покрутил в руках диплом политеха, потом поспрашивал немного о моей нынешней работе, о семье и, покопавшись в толстой кипе чертежей лежащей на приставном столике, подал мне два, сказав посмотреть чертежи и прокомментировать. Сам же снова занялся просмотром, каких то бумаг.

Никак проэкзаменовать меня дядя хочет. Ну-ну. Развернув чертежи, ничего особенного не увидел. Обычная зубчатая передача, да еще прямозубая. Зубчатое колесо большого диаметра задано без отрицательного смещения, следовательно и шестерня тоже без смещения но уже положительного. Внутренний диаметр шестерни был коническим и без шпоночной канавки, ее просто невозможно было продолбить не вскрыв деталь с одного конца.

Минут через десять механик положив на край стола подписанные документы, обратил свой взор на меня. Я не стал тянуть кота за хвост:

— Не знаю, чем руководствовался конструктор, но по мне так шестерня ослаблена и будет ломаться. Нужно было рассчитать смещение, то есть корригирование, тогда можно не изменяя ни передаточного числа, ни межцентрового расстояния, увеличить диаметр шестерни, после этого она проработает гораздо дольше.

— А если не делать корригирования?

— Можно шлифовать зубья или попытаться накатывать, а если не начем, то шлифовать хотя бы впадины между зубьями, чтобы убрать микротрещины после фрезы и закалки. Хотя, думаю, это мало, что даст. Можно еще попробовать изготовить шестерню из более прочной стали, нежели чем 40Х, на вскидку не скажу нужно поискать в справочнике.

Взглянув на механика, уловил мелькнувшую досадливую гримасу. Это что облом или у них действительно проблемы с этой зубчатой передачей? Но последующие слова механика меня приободрили:

— Понятно. Согласен поработать какое-то время на станке?

— Кроме токарного, могу почти на любом.

— Даже на расточном?

— На горизонтально-расточном полгода работал.

— Тогда оставь в отделе кадров свой адрес и жди вызова.

Бумажка с приглашением и гарантией получения квартиры от предприятия в течение семи месяцев, подписанная директором завода, пришла через неделю, а уже через три недели я помогал слесарям распаковывать и устанавливать новенький горизонтально-расточной станок. Через полгода получил квартиру в только что построенном доме. Перевез жену с дочерью, детскую кроватку, диван, кухонный стол и книги. И какое-то время мне стало ни до философии, ни до поэзии, ни до старых приятелей.

Ишь как на ностальгию пробило! Улочки старого города, что ль на меня так повлияли. Тряхнул головой, выбивая из неё это старческое нытье, и вслед за Гришкой шагнул во двор. Следом втянулась и остальная четверка.

— Стоп мужики! Побудьте пока здесь, а я посмотрю, что там и как.

Неизвестно чем больна Гришкина мать, вдруг что-то заразное, потому пусть пока парни во дворе потопчутся.

Прежде чем зайти в дом спросил Гришку, что за долгострой у них во дворе. Гришка шмыгнул носом и, опустив голову, произнес:

— Папка дом новый хотел построить.

— А что не достроил?

— Помер папка. — Гришка отвернулся и стер слезы кулаком.

Вот блин! У парнишки горе, а я тут с расспросами. Но, пацан постояв немного, справился с собой ирешительно пошел к крыльцу.

Войдя в дом вслед за ним, я огляделся. Сравнительно большая комната с печью, столом, и четырьмя стульями. Пара икон в красном углу и две двери. Значит есть по крайней мере еще две комнаты. На стене там, где мне в том мире привычнее было видеть старые выцветшие фотографии, висели, в простых деревянных рамках, три рисунка. Посредине и чуть выше — рисованный карандашом портрет мужчины, по бокам и чуть ниже висели простенькие акварельные пейзажи с речкой и деревьями. Пахло свежесваренной картошкой и солеными огурцами. Было видно, что дом этот знавал лучшие времена. Сейчас же бедность и сиротство стыдливо прятались по углам.

У стола, сидела девчонка лет восьми, и что-то рисовала в небольшом альбоме. Услышав, как хлопнула дверь и, даже не подняв головы, сказала:

— Гришка ты хлеб принес?

Не дождавшись ответа, она повернула голову и, увидев меня, крикнула.

— Мама! Мама тут к тебе пришли.

За стеной что-то упало, и послышались легкие шаги. Дверь отворилась и вошла женщина при виде, которой, мое сердце пропустило удар. «Ленка!» — чуть не крикнул я. Блин! Какая Ленка? Идиот! Но похожа! Лицо, движения, только платье непривычно длинное.

— Сударь? — Вопросительно произнесла она.

От ее голоса наваждение рассеялось окончательно. Голос был не Ленкин, более низкий, чуть хрипловатый, бархатный. И лицо другое, чуть грубее что ли, только лоб, пожалуй, такой же высокий и волосы собранные в незамысловатую прическу, были гораздо светлее.

— Прошу прощения, что врываюсь в ваш дом. Разрешите представиться — Алексей Забродин. — Обозначил я поклон.

— Зотова Дарья Александровна. Вы, наверное, по поводу моего сына? Что он натворил? — В голосе женщины звучала нешуточная тревога.

— Нет, что вы. Просто мы познакомились с ним на рынке. Его там хулиганы пытались обидеть, а мы ему немножко помогли, ну и проводили до дома. Вообще-то мы из села приехали, хотим дом здесь купить. А у вас во дворе, я вижу, здание недостроенное, вы Дарья Александровна случайно его не продаете?

Я понял, что просто так денег она у меня не возьмет, и придется изворачиваться, чтобы помочь. Теперь, когда увидел на кого она похожа, я эту семью не брошу, помогу даже против ее желания.

— Я бы продала, да не покупает никто. А потом…. — Она безнадежно вздохнула и надрывно раскашлялась.

Так! Самое малое тут простуда сильнейшая или даже, не приведи господь, туберкулез. Хотя на туберкулез не похоже, нет чахоточного румянца. Я подождал, когда она прокашляется, спросил:

— Можно мне осмотреть здание. Пусть Григорий меня проводит.

Дарья, видимо, боясь снова раскашляться, лишь разрешающе махнула рукой. Я тронул Гришку за плечо и показал на дверь. Тот с громким звяканьем поставил на пол ведро и вышел следом за мной.

— Белый, вот тебе деньги. Вместе с Гришкой дуйте на базар или в магазин какой. Купите: хлеба булки три, масла фунта два, меду туесок, курицу ощипанную, чаю фунта два, сахару фунта два-три. Хорошо бы лимончик взять, только вряд тут лимоны продают.

— Есть лимоны. В лавке купца Морозова я их видел. Желтенькие такие. Дорогие только. — Быстро протараторил Гришка.

— Во как? — Удивился я. — А апельсинов случайно там нет? Такие же, как лимоны только рыжие? Если есть, то и их прикупите штук двенадцать. На вот еще пять рублей.

— Лимонов скока брать?

— Две-три штуки.

— Не мало? Нас вон сколько.

Я, представил себе Белого, жующего лимон, передернулся и засмеялся.

— Эти не съедим. Если денег не хватит из своих добавишь. Повтори, что надо купить.

— Так это…. Хлеб, масло, мед, чай, сахар, курицу, лимон и пильсины.

— Молодец Белый! Только не пильсины, а апельсины. Тару прихватите.

— Чего?

— В чем продукты нести будете в руках что ли? Гришка сумка или корзина у вас есть?

— Ага! Счас принесу.

Гришка метнулся в дом. А я, немного подумав, сказал:

— Грек иди с ними на всякий случай.

Проводив парней взглядом, обратился к Антону:

— Тоха, сбегай к дядьке Никифору. Там у меня в рюкзаке, в боковом кармане, мешочек с сушёной травой, сюда его принеси. Да вот еще. Захвати штук десять пропеллеров, что мы на продажу привезли и матрешку одну не раскрашенную. И книги, что я купил отнеси.

За суетой последних трех дней я совершенно забыл, что мы привезли с собой на продажу товар, изготовленный нашей дружной четверкой — тридцать пропеллеров и три матрешки, по четыре фигурки в каждой. Правда матрешек выточил дед, которому понравилась сама идея спрятать в одной фигурке еще несколько. Одну я с грехом пополам разрисовал, но красок нужных не было, и матрешка получилась так себе. Надеялся в городе найти умельца, а то без соответствующей раскраски игрушки малопривлекательны. А у Зотовых, судя по картинкам на стене, или мать, или дочь рисуют, дочь то уж точно. Сам видел. Мала, конечно, но вдруг она наподобие Нади Рушевой гений малолетний, тогда ей матрешку разрисовать раз плюнуть. Да и пропеллеры неплохо было яркими красками раскрасить.