Первая белая книга "На пути в неизвестность" (СИ) - Хэмфри Вернер. Страница 22

— Ты знаешь Гарри почему ты здесь?

— Конечно. Мы с парнями убили два десятка стражников.

— Господь всемогущий. Вы так спокойно это говорите?

— А что теперь с того? Они все мертвы, как и мои друзья! — он зло посмотрел своим единственным глазом прищурившись и сделав еще один глоток из кружки с вином.

— Я тоже очень скоро отправлюсь вслед за ними, вот хоть наемся да напьюсь вдоволь. — одноглазый громко отрыгнул и продолжил поглощать нарезанное кусками мясо, перепачкавшись весь в капающем жиру.

— Скажи мне, ты из Ордена? — епископ аккуратно подбирал слова.

— Нет конечно! Нас наняли только для нападения на гарнизон. Разовое дельце.

— Кто нанял, сколько вас? — епископ даже разозлился, слушая как легко обо всем говорит этот старик.

— Умерший Вико меня бы не простил бы, если я вам все так легко расскажу! — он опять со злобой глянул на все это время молчавшую Маркизу.

— А кто такой этот Вико?

— А вы лучше у нее спросите? Она вам точно ответит и про Орден, и про все остальное! — Маркиза рванула было через стол чтобы заткнуть это наглого самодовольного старика, но епископ не дал ей сделать задуманное остановив, чем только рассмешил одноглазого.

— Хватит, остановитесь, держите себя в руках! — сказал, как можно строже епископ.

— Я не собираю слушать бредни этого проходимца, возможно он всего лишь один из несчастных что пытались во время нападения попасть в город.

— Поверьте мне это не так! — епископ схватил старика за руку и обнажив его запястье показал Маркизе татуировку в виде большой буквы С. Одноглазый попытался вырваться, но так и не смог, сил у него для этого явно уже не хватало, да и рана снова раскрылась, заставив его скорчить гримасу от боли.

— И что это значит? — с презрением спросила Маркиза.

— Он местный, попал скорее всего в рабство за долги. Один из людей Сольвани. — епископ отпустил руку старика и продолжил, чтобы у Маркизы не осталось больше вопросов:

— Сольвани это один из местных подонков, живущих в северной части нашего города, возомнивший себя главой банды, которая там всем заправляет. Уж будьте уверены, я непременно положу этому конец, ведь мое терпение не безгранично!

Гарри испуганно встал из-за стола и начал пятится назад, понимая всем своим нутром, что епископ узнал все что хотел и все сказанное им было тоже чистой правдой.

— Ну что же вы медлите Маркиза? Да убейте ж вы его наконец! — епископ рассерженно оперся на руку и отвернувшись от старика стал наливать себе в кружку вино.

Маркиза запрыгнула на стол и уже оттуда, выхватив свой меч взмахнула им перерезав одноглазому Гарри шею. Он сделал еще несколько шагов назад и только потом упал, все еще не понимая, что же сейчас произошло.

— Уберите его отсюда! — епископ тряс что есть сил колокольчиком и жадно пил вино. Маркиза вытерла кончик своего меча от крови об штаны бьющегося в конвульсиях старика и обратно села за стол. Монахи потянули истекающее кровью тело за дверь, а еще несколько слух принялись вытирать тряпками пятна крови. Через несколько минут епископ и Маркиза снова остались наедине, теперь они молча пили вино, сидя рядом.

— Сольвани, вот же мерзкий ублюдок! Да простит мне господь эти слова под стенами храма. Он довольно давно проворачивает свои дела прямо за спиной городской стражи, но, чтобы пойти на сговор с Орденом Воскрешения? Зачем им нужно было нападать на сторожку этой ночью, чтобы впустить кого-то в город? Или может они уже в городе, готовятся прямо сейчас? Эта история с хлебом Ордена, мне все не давала покоя, потом эти шпионы, теперь вот нападение? — епископ сделал несколько жадных глотков вина и все никак не мог успокоится.

— Почему вы решили именно сегодня ночью явиться к восточным воротам? — в этот момент в одну из дверей постучали, и епископ сразу замолчал.

— Входите!

На пороге появился один из его монахов и поклонившись епископу и его гостье подошел к столу в нерешительности можно ли говорить при Маркизе.

— Ну что там, не молчи, при ней говорить можно!?

— Кроме старика нам удалось схватить еще одного из шпионов Ордена, он поджог склады в трущобах, что в северной части города. Теперь он в подвале, но мы его еще не допрашивали. Стража его хорошенько избила, прежде чем привела к нам. Он замотан в какие-то черные бинты, которые не оторвать от тела… — епископ жестом руки приказал прекратить говорить своему слуге.

— Ты сегодня чересчур многословен. Чего встал, веди давай своего шпиона, посмотрим на него! — услышав приказ монах поклонился и побежал выполнять поручение исчезнув за одной из дверей.

— Давайте в этот раз я буду вести допрос сама! — Маркиза была очень напряжена и явно отчего то нервничала, это не могло не ускользнуть от внимательного взгляда епископа, принявшегося наливать вино своей собеседницу в кружку.

— Как пожелаете… — безразлично бросил в ответ на ее слова епископ, погрузившись полностью в свои собственные мысли. Его все не покидали сомнения в том, что эта женщина выдает себя за другую. Да, она не врала ему не разу сегодня говоря о потерях в армии и нападениях на своих солдат. Но она не разу не говорила об Империи и других дворянах, всегда отвечала так что и не разобрать о какой армии шла речь. Может стоило спросить ее на прямую о том не из Ордена ли она. Епископ решил для самого себя, что, если допрос этого шпиона ничего не даст, так и сделать. Интуиция его еще не разу не подводила, эти изуродованные доспехи, удивление богатству в храме, она даже не разу не помолилась при нем, и эта попытка убить старика раньше времени. Нет, что-то в этой женщине было слишком много странностей. Если все сказанное Маркизой всё-таки окажется правдой, то город ждет неминуемый голод, который можно использовать в целях привлечения новых верующих, готовых за кусок хлеба отдать все что угодно чтобы продлить свою жалкую никчёмную жизнь.

Пока епископ продолжал себя мучить сомнениями и планами на будущее я все также продолжал висеть в кандалах в подвале ожидая своего допроса.

Глав 8 «Побег из темницы»

Темница церкви.

— Ты так и будешь продолжать здесь висеть, безмозглый дурак? — женский голос в моей голове заставил меня застонать от боли, которую излучало все мое тело.

— Я скоро собьюсь со счета твоих глупостей и окончательно выйду из себя, то есть тебя! Ты меня совершенно не слушается, а я между прочим хочу тебе помочь? — голос в моей голове все продолжал говорить, доставляя мне просто не выносимую боль.

— Один, два, три, четыре… — она смеясь принялась считать цифры, которым просто не было конца.

— Да заткнись ты! — я закричал что есть сил, только теперь придя наконец в себя. Вокруг была кромешная тьма, я висел на цепях в темнице, смиренно ожидая своего часа. Я вспомнил про поджог, поймавшую меня охрану, осознавая, что меня ждали еще большая боль и пытки.

— Если ты думаешь, что я заткнусь, то ты ошибаешься! Я буду продолжать считать до тех пор, пока до тебя наконец-таки не дойдет, что нам нужно отсюда выбираться.

— Двенадцать, тринадцать…

— Хватит, замолчи! Да что я могу сделать? — я умолял ее не продолжать, но она меня не слушалась.

— Так, а с чего мне тебя слушаться, ты же меня не слушаешься, вот и я тоже не буду? Раньше ты был куда смышленее.

— Помолчи прошу, я что ни будь придумаю — взмолился я пытаясь осознать все отчаяние сложившейся ситуации. Я висел на цепях в полной темноте, рядом со мной никого не было, но я готов был поклясться, что до этого к камере вместе со мной был кто-то еще.

— Был, был, не сомневайся! Этот тот одноглазый старик, что охранял амбар, который вы вместе с Салли подожгли.

— Откуда ты это знаешь? — спросил я, шепотом прислушиваясь не ли за дверями камеры кого ни будь из охранников.