Не время для героев. Книга 1 - Соломенный Илья. Страница 9

Взгляд Палландо становится пронзительным, холодным, и отчего-то я сразу понимаю, что отвечать нужно очень осторожно.

Очевидно маг уже составил определённую картину произошедшего, в которую я как-то вписываюсь. Он наверняка знает о моих перемещениях в лесу, но не подозревает, что это из меня вырвалась тёмная магия.

Значит, надо рассказать всё так, чтобы это и дальше оставалось тайной. По крайней мере – до тех пор, пока я не пойму, что с ней делать. Ялайский пепел! Как же меня радует, что магам Империи запрещено ментальное воздействие на людей, и никто не может прочесть мои мысли! Такая практика перетянет колдуна на “тёмную” сторону, это любому простолюдину известно. А “тёмные” долго в Империи не живут, да и использовать магию Света не могут, так что с этой стороны от Палландо можно подвоха не ожидать.

Главное – не допускать оговорок и внешних проявлений лжи…

Рассказ занимает немного времени – врать почти не приходится, лишь изредка отвечать на вопросы мага, что я и делаю. После беседы он откидывается на спинку кресла и принимается задумчиво крутить в руках свою костяную маску.

Меня снедает любопытство, и я решаюсь задать самый важный в текущем моменте вопрос. Хочется прощупать почву под ногами, понять, грозит ли мне что-нибудь в ближайшее время, но больше всего – просто успокоить себя…

– Скажите, мессир, есть ли у вас догадки, что там произошло? Откуда взялся этот Келаур?

Не глядя на меня, Палландо отвечает.

– Ты же сын генерала, и должен понимать, что на войне все средства хороши.

– На войне? – переспрашиваю я, посчитав это выражение слишком громким, но Палландо реагирует неожиданно серьёзно и хмурится.

– Разумеется. Пусть твой отец в своё время победил Ирандера и заставил его армии отступить, война продолжается, Хэлгар. Она не заканчивалась все эти годы, просто приняла другую форму.

– Я слышал, что линия фронта замерла в Аларских предгорьях несколько лет назад.

– Ты бывал в той местности?

– Куда там, – горько усмехаюсь я. – За всю жизнь не выезжал дальше Нервудского леса.

– Тогда объясню кратко. С одной стороны – острые, как бритва, пики Аларских гор. С другой – сотни километров болот. Тёмные заняли единственный перешеек между этими непроходимыми землями, и обойти их практически невозможно. Так что да, с тех пор, как Советники Ирандера отвели остатки своих армий туда и закрепились, дальше выбить их не получается. Но я говорил немного о другом.

– В каком смысле?

– После того как активные боевые действия остановились, война стала выглядеть иначе. Например, тот случай на казни малефика, куда вы заезжали с отцом перед охотой, или превращение медведя в Келаура – думаешь, это случайные события?

– Я как-то не задумывался об этом.

– Напрасно, юный Слэйт, очень напрасно, – качает головой маг, продолжая крутить в руках свою костяную маску. – Вероятно, случай на охоте был запланирован, чтобы убить твоего отца, или других вельмож. После покушения на вашу семью в Гроулонде это было бы неудивительным, потому что подобные прецеденты уже имеются. В последние пару лет на территории Империи участились случаи появления чернокнижников. В разных местах, с разными, на первый взгляд, мотивами и целями, но с тех пор, как линия фронта замерла, происходит всё больше и больше случаев, когда на нашей территории появляются очаги тёмной магии. Отдельные колдуны, прячущиеся под личинами добропорядочных граждан, дикие секты в городских трущобах, тайные ковены в лесах… Они планируют убийства важных людей, от которых многое зависит, совершают диверсии, запугивают, вынюхивают, шпионят… Вносят смуту и разлад в наше общество, заставляют людей бояться, и нарушают законы, благодаря которым наша Империя является тем, чем является!

Пламенная речь заставляет меня погрузиться в мысли. Прожив большую часть жизни в родительском поместье, я не особо задумывался о подобных вещах. Да, мой отец был известным генералом – но он давно оставил службу в армии, и особо о ней не распространялся. Война для меня всегда была чем-то далёким, чем-то, что меня не касается, а теперь выясняется, что она куда ближе, чем можно предположить.

И слава Святым предкам, что пришли на эти берега – насчёт медведя Палландо знатно ошибается!

– Впрочем, эти разговоры не для твоих ушей, – маг словно приходит в себя. – Я рад, что с тобой всё в порядке. Старайся соблюдать режим, пей укрепляющее зелье и правильно питайся – и уже через декаду забудешь, что тебя потрепали.

– Ещё раз спасибо, мессир. Я рад, что вы оказались рядом в нужный момент.

– И тебе спасибо за рассказ о произошедшем, пусть он и не привнёс особой ясности в происходящее, – кивает Палландо, направляется к выходу и уже возле самой двери оборачивается. – Да, кстати, пока ты спал, слуги принесли письмо. Оно на столе. Удачи, Хэлгар.

Сказав это, он выходит, а я ещё какое-то время лежу в кровати, переваривая наш разговор. Меня захлёствают самые разные эмоции, и стоит немалых трудов обуздать их. Лишь когда удаётся слегка успокоиться, я встаю, подхожу к столу и распечатываю конверт запечатанный гербовой печатью Канти.

Дорогая бумага пахнет любимыми цветочными духами Изабель, и развернув её, я сразу узнаю знакомый почерк. Таким же написано немало записок, которыми мы с ней обменивались два прошлых года…

“Дорогой Хэл!

Я даже не знаю, как словами выразить всё то, что я чувствую после этой… охоты.

Каждый раз, когда вспоминаю о случившемся, на глаза наворачиваются слёзы. Ну вот, кажется, я и этот пергамент ими испортила… К хррашу всё! Оставлю, как есть, потому что переписывать это письмо в четвёртый раз и переживать всё заново – выше моих сил.”

Я вижу несколько расплывшихся букв и улыбаюсь, одновременно ощущая грусть.

“Я безмерно благодарна тебе, Хэл, за то, что ты спас меня! Знаю ,что если бы ты не набросился на это чудовище, то… Спасибо! Тысячу раз спасибо! Я не знаю, о чём думала, нападая на это… создание… Надеялась, что могу сделать хоть что-то! Но оказалось, что моя магия не сильнее мышиного плевка! Да-да, знаю, мне уже сказали, что это чудище было очень сильным, а мой поступок – откровенно глупым, но… Это не оправдание. Я поняла, что мне нужно сосредоточиться на своём обучении сильнее, чем раньше.

К тому же, с этим не будет проблем – каникулы хоть и заканчиваются через две декады, но отец отправляет меня в Верлион уже сейчас. Он хочет, чтобы я как можно скорее оказалась под защитой мощных крепостных стен, стражи и магов… Так что когда ты будешь читать это письмо – я уже покину наше летнее поместье в сопровождении целой роты солдат.

Честно говоря, после случившегося в голове царит жуткий сумбур. Но впервые в жизни у меня появилось желание сделать что-то по настоящему достойное! Обучиться магии, принести пользу Империи, стать той, кто сможет предотвратить такую ситуацию, если она возникнет ещё раз, той, кто сможет сражаться с порождениями тьмы, как Аулэ Светлоликая, или Айрилен Старвинг!

Жаль, что мы с тобой перекинулись всего парой фраз и не поговорили как следует! Мне показалось, что ты хотел сказать что-то важное. Что-то, что не стал доверять бумаге и сообщать в своих последних письмах. Быть может, ты всё-таки выберешься из своего медвежьего угла и навестишь меня в Верлионе?

Надеюсь, что рано или поздно это случится, потому что я совсем не уверена, что хоть когда-нибудь вернусь в наше поместье.

А если нет – ты знаешь, куда мне писать.

Подпись – И.”

Дочитав письмо я с кристальной ясностью осознаю, что такой беззаботной как раньше жизнь уже не будет. Чтобы ни говорил Палландо по поводу “восприятия”, я знаю, что из меня вырвалось. Это совершенно точно была тёмная магия, и при мысли об этом по коже пробегают мурашки.

Может быть, со мной что-то сделал тот чернокнижник, которого казнили? Или я стал жертвой какого-то неизвестного проклятия?

Иначе не объяснить!

Светлая магия используется для защиты, лечения и уничтожения тёмных тварей! Она разрешена в Империи. Тёмная магия всегда направлена на нанесение вреда, ментального и физического – и запрещена под страхом смерти. Но какого чёрта из меня вырвалась именно она?! Я ведь никому не желаю зла!