Соломка и Зверь (СИ) - Шолох Юлия. Страница 48

Обе женщины были в годах, с большим опытом и Троя с Соломкой могли передохнуть — чувствовать нарастающую ответственность за кормление вкусным половины Ленсуазы было довольно тяжело.

Потом наступило время праздников.

На Новый год были запланированы различные увеселения, только для местных. Ёлка, салют, горячие блины и подогретое вино, катания на санках и даже огромную гору снега обещали насыпать у оврага. И действительно, насыпали. Бесплатно выдавали надувные подушки и вся детвора города сидела в овраге безвылазно.

Соломка отказалась встречать праздник с Антоном и его компанией, чтобы остаться с Троей и Каспи. Не что бы они без её присутствия не обошлись, но хотелось привязать себя к Ленсуазе чем-то более крепким, чем вынужденное проживание, пусть и обернувшееся такой приятной сказкой.

И вот новогодняя ночь наступила. Полночь Троя с Соломкой, укутанные в пушистые колючие шарфы, встретили на центральной площади, с бокалами шампанского в руках, а Каспи изображал услужливого официанта, держа в одной руке бокал, а в другой на весу небольшой поднос со всякими деликатесами.

Сразу же после речи президента и боя курантов включили музыку, правда, негромко, чтобы народ мог пообщаться, а после обещали танцы, которые, несмотря на громоздкую зимнюю одежду, очень даже пользовались успехом. Хотя… звери не были так чувствительны к холоду и даже по окружающим сразу было видно, кто из Племени, а кто нет — кто похож на замотанный в слои одежды кочан капусты, а кто словно летним вечером прогуливается.

Соломке праздник очень нравился, у неё вообще в жизни было не так уж и много моментов, когда получалось слиться с толпой на основе чего-то общего.

Песни, знакомые с детства, сменяли друг друга и Соломка сжимала бокал с шампанским, пропуская мелодии через сердце и млея от удовольствия.

Казалось, подборку сделал кто-то настолько близкий по духу, что ближе просто некуда — и когда музыка смолка, чтобы Тартуга смог выступить и объявить начало танцевальной программы, Соломка ещё не вышла из оторопевшего состояния.

И вот, начало танцев — заиграла уже другая музыка, толпа переместилась, двигаясь ближе к площадке, и стало даже тесно. Соломку пару раз толкнули, хоть и не сильно.

— Стойте тут! — воскликнул вдруг Каспи, глядя куда-то над головами окружающих и быстро убежал.

— Шампанского не забудь! — крикнула ему вслед Троя.

Однако вернулся он очень быстро и без шампанского.

— Сани освободились! — громким шёпотом заявил. — Идёмте, пока их не заняли. Быстрее только.

— О! — Троя сразу подалась к нему.

— Пойдешь? — спросил Каспи. Соломка хотела ответить, что естественно, можно даже не спрашивать, но вдруг поняла, что он смотрит совсем не на неё, как казалось секундой ранее, а мимо, за спину. Она обернулась и увидела Гната.

Почему-то один его вид лишил речи. Конечно, куртка расстегнута — шея совсем голая. Глаза впавшие, куролесил, что ли, неделю-другую? Волосы приглажены, но видно, что сохли ночью, на подушке. Да и одежда словно увеличилась на размер. Похудел, что ли?

Впрочем, не наше дело.

— Пойдём, пойдём! — твердила где-то далеко Троя.

Соломка отвернулась и пошла за ней, радуясь, что кто-то умеет командовать как раз тогда, когда просто хочется услышать команду к действию.

— Быстрее, а то пропустим!

К зимним каникулам умельцы Племени для детей Ленсуазы изготовили сани, которые стали пользоваться бешенным спросом и у взрослых. На вид они были совершенной копией древних деревянных саней на полозьях, разукрашенных синей и белой краской, в которых ещё далекие наши предки катались по снегу, правда, нынешним саням лошади не требовались. Сани оборудовали какими-то инопланетными технологиями, о которых упоминалось вскользь, задали маршрут следования и те катали желающих по полям и лесам, и желающих было столько, что в очередь становились чуть ли не с утра.

Соломке и Трое за два дня с тех пор, как появились сани, ещё ни разу не удалось на них покататься. И правда, не станешь ли лезть без очереди? И даже встав в очередь, как можно отобрать развлечение у детей? Зато остальные звери были не так щепетильны и умудрились прокатиться, да не по разу, а потом завалить окружающих восторженными отзывами. Конечно, отказаться и посмотреть своими глазами, что это за чудо такое чудное они не смогли, тем более полночь уже наступила и никто ничего не пропустил.

Возле саней уже околачивалась парочка любопытных, но Каспи крикнул:

— Занято!

И подал руку Трое, а после Соломке. Соломка села на скамью напротив парочки, а рядом вдруг появился и сел Гнат, смотря вперёд.

Слова так и не появились, даже здороваться было глупо. Каспи ввёл себя так, будто присутствие в их компании Гната было в порядке вещей. Впрочем, они же друзья, видимо, ничего странного действительно нет. Позвал друга с собой прокатиться, чего месту пустовать, — что может быть нормальней?

Троя, если и задумалась о странности появления в санях четвёртого лица, то не подала виду.

— Сейчас настроятся на вес и поедем, — сказал Каспи, имея в виду сани.

Воцарилось неловкое молчание. На заднем фоне еле слышно гудело и щёлкало.

— Гнат, что-то ты похудел. Да и вообще выглядишь не очень, — заговорил Каспи.

Соломка отвернулась, рассматривая ближайший сугроб. По её скромному мнению, Гнат выглядел усталым, но всё равно слишком притягательным, чтобы так просто справиться с неожиданной встречей. Кстати, в руке до сих пор шампанское, очень к месту.

Соломка выпила вино залпом и поставила бокал на подлокотник. Сани тем временем перестали гудеть и трястись, и на табло на дверце загорелись варианты выбора маршрута.

— Нам обычная тихая поездка или экстрим? — спросил Каспи.

— Экстрим, конечно, — отозвалась Троя. — Дети только на экстриме ездят, а мы что, не рискнём?

— Тогда в путь!

Ещё пару секунд и сани тронулись с места, направляясь к тёмному лесу. Они ехали ровно и постепенно увеличивали скорость. Под полозьями скрипел снег, вокруг становилось всё меньше света и музыка таяла, оставаясь позади. И казалось, они действительно попали в новогоднюю сказку, где много ярких звёзд, белые полотна заснеженных полей и суровый ветер.

Вот уже и лес. Тотчас стало совсем темно — небо закрыли покрытые пушистым снегом ветви, кроме скрипа скользящих полозьев не осталось ни звука. Сани двигались по заданному маршруту, ловко маневрируя на местности, иногда путь лежал между близко стоящими деревьями, иногда — сквозь кусты, и тогда на них сыпался снег.

Включилась подсветка — небольшие голубые огоньки по периметру саней. Яркий свет создатели этого средства передвижения, видимо, не стали делать, чтобы не портить леденящее душу настроение — одно дело ехать по хорошо освещенному лесу и совсем другое — когда глаз выхватывает только таинственные очертания стволов и коряг, окрашенных подсветкой. Но кроме темноты ничего необычного не происходило.

Какой же это экстрим? — хотела было спросить Соломка, но тут сани поднялись на очередную горку, а потом вдруг стремительно понеслись вниз. В лицо ударил ветер, так сильно, что сбилось дыхание.

Троя вскрикнула от неожиданности и захохотала, Каспи широко улыбался, а сани теперь ехали совсем не так смирно, как вначале. Теперь они ехали, будто везли дрова, которые можно подбрасывать и даже потерять.

Подобные виражи выделывают американские горки, здесь же разве что мёртвых петель не было, однако как создатели умудрились проложить такую крутую трассу по довольно ровному лесу, оставалось для Соломки загадкой. Но она зуб была готова дать, что сани ехали не по насту — периодически они скользили по воздуху.

И хотя каждый знал, что поездка совершенно безопасна, даже бокал, оставленный на подлокотнике, словно прилип и не двигался, но адреналина значительно прибавилось.

Санки в очередной раз подсочили и резко завернули, несясь, казалось, прямо в дерево. Потом свернули и объехали его. И очередной вираж, когда сани задели покрытые снегом кусты и снег тут как тут посыпался на головы.