Муассанитовая вдова - Катрин Селина "Сирена Селена". Страница 66

В глазах резко защипало.

– Он никогда ничего плохого мне не сделал бы, Мишель. Ну а то, что сделал, видимо, было продиктовано благими намерениями.

– И что он натворил? Можешь сказать хотя бы общими словами? – серьезно попросил друг, а я задумалась, не зная, с чего начать.

В этот момент дверь в палату бесшумно отъехала в сторону, и на пороге показался цварг в белом халате с планшетом в руках. Мишель сидел ко входу спиной, поэтому не сразу отреагировал на вошедшего.

– Селеста, мне необходимо перепроверить ваши анализы крови, могу ли я… – Док оторвался от электронного устройства и резко остановился. – Прошу прощения, у вас гости, я не знал…

– Мне уже пора, – взволнованно забормотал юрист, вскочив с койки и хлопая по карманам костюма, явно чувствуя себя не в своей тарелке. – Завтра заседание рано утром, мне еще подготовиться к суду надо. Все доступы к твоим счетам я перешлю на коммуникатор. И полный отчет о ведении дел…

В легком изумлении я наблюдала, как Мишель торопливо надевает пиджак, и лишь спустя несколько секунд осознала, в чем дело.

«Селеста, ты слишком отвыкла от Цварга. Мало того что мужчина сидел с тобой на одной кровати, еще и позволил себе раздеться… Полуцварг, чью анкету даже не рассматривали в Планетарной Лаборатории».

Док бесстрастно наблюдал за сборами посетителя.

– Мишель, останься. – Я схватила друга за рукав и потянула к себе. Хватит с меня того, что Мартин столько лет запрещал с ним общаться. В конце концов, только Мишель меня поддержал, когда я хотела сбежать с планеты, и фактически никого ближе у меня нет. – Это док Иарлэйт. Он ведет меня и зашел наверняка ненадолго.

Юрист растерянно посмотрел на мою руку, сжимающую ткань костюма, перевел взгляд на цварга в белом халате. Тот прочистил горло.

– Госпожа Гю-Эль… Селеста, я же могу вас так называть, да? Я… э-э… на самом деле мне хотелось бы поговорить с вами с глазу на глаз.

Я всеми фибрами души почувствовала, как полуцварг принял эти слова за астероид в свои турбины.

– Ничего страшного, я приду к тебе завтра…

– Нет. – Теперь это уже был вопрос принципа, чтобы юрист остался и выслушал все, что говорит док. – Это Мишель, мой хороший друг. Прошу, Иарлэйт, говорите, что вы хотели, берите анализы и идите.

Док с сомнением пожевал губу и почему-то остановил взгляд на юристе.

– Вы точно уверены, что я могу говорить при вашем госте все?

Я изумленно пожала плечами – чего стесняться-то? Я сама попросила Фабриса связаться с клиникой и легла на обследование под предлогом, что подозреваю у себя нервный срыв. Сомнительно, чтобы он у меня был, но всегда можно пожаловаться то на одно, то на другое и попытаться задержаться подольше в гостеприимном местечке. Тем более я с нескрываемым злорадством услышала, что ко мне будут допускать лишь тех посетителей, кого сама пожелаю увидеть. Стоит ли упоминать, что взбешенный Юдес Лацосте, начавший названивать с восьми утра, не вошел в их число?

– Разумеется. Вы можете говорить все.

Док несколько секунд побарабанил пальцами по пластмассовому чехлу планшета, перевел взгляд на меня и спросил:

– Селеста, скажите, сколько раз за последнее время вы теряли сознание?

– Всего один.

– А тошнота как долго длится?

Я вспомнила невкусные блюда на лайнере…

– Недели две где-то.

– А реакция на запахи есть?

– При чем тут запахи? Конечно нет! – Нахмурилась. К чему ведет док? Разве при нервных срывах органы обоняния функционируют по-другому? Тут вспомнился удушливо-неприятный аромат одеколона Лацосте, и я с сомнением добавила: – Хотя, наверное, все-таки есть…

Док переглянулся с Мишелем, будто они уже что-то знали, а я все не могла понять, что не так.

– Судя по анализам, беременность протекает в пределах нормы, но есть некоторые отклонения – слишком мало витамина Д в организме. И железа не хватает. Странно, что токсикоз начался так поздно, обычно к этому времени он уже проходит…

В ушах загромыхало. Уставилась в ошарашенное лицо Мишеля, в голове эхом раздавалось: «Беременность протекает в проделах нормы». Так и хотелось ляпнуть: «Да быть такого не может, вы что-то перепутали!» Голова закружилась от нехватки воздуха. Док подошел к пульту управления климат-контролем и крутанул колесико подачи кислорода в палату.

– Так будет лучше, – резюмировал он, выжидательно посмотрел на нас и продолжил: – Признаться, я недоумевал, почему вы мне сразу не сказали, а господин Робер настаивал на эмоциональном истощении. Теперь понятно, почему вы скрываете беременность. Но поймите, моя обязанность как медицинского работника – известить об этом Планетарную Лабораторию. Я с утра уточнял, у них нет информации… – Его взгляд остановился на Мишеле, уголки губ скорбно опустились вниз: – И я не представляю, как они отреагируют, когда узнают, кто отец ребенка. Особенно если учесть, что Селеста помолвлена с другим мужчиной…

До меня наконец дошло – док посчитал, что я специально утаила информацию о ребенке, и логично предположил, что отцом является Мишель. Друг вскинулся, чтобы возразить, но я отчаянно сжала его запястье и умоляюще посмотрела в желтые глаза. Юрист открыл рот… и тяжело вздохнул.

– Возьмите, пожалуйста, анализы крови у Селесты, чтобы подобрать оптимальный комплекс витаминов и минералов. Буду глубоко признателен, если вы немного придержите информацию для Лаборатории.

Иарлэйт кивнул, быстро и безболезненно провел процедуры. Оглушенная новостью, я ведь так и не спросила, каков срок беременности. Если я ее «скрываю», по идее, должна знать хотя бы приблизительно. Тщательно подбирая слова, я уточнила:

– А когда должен был закончиться токсикоз? На моем сроке его обычно нет?

– Все очень индивидуально. – Док пожал плечами. – Обычно на двенадцатой неделе токсикоз уже заканчивается, но у вас почему-то только начался. Возможно, повлияли смена климата и уровень стресса.

– Двенадцать недель… – эхом откликнулась, подумав, что забеременела не просто на Оентале, а чуть ли не в первый раз, когда мы остались в лесном домике.

«Как это вообще возможно?!»

Иарлэйт воспринял слова по-своему.

– Селеста, у вас отличная фигура, вы явно занимались физическими нагрузками, но учтите, еще неделя-другая – и уже никакая одежда не скроет эту сенсацию. И да, – он повернул голову в сторону юриста, – будьте так добры, попросите вашу клинику переслать генетическую карту мне на почту. Я хочу сделать расчет и убедиться, что у ребенка не будет отклонений. Надеюсь, вы понимаете, что это важно, особенно с учетом… – взгляд дока скользнул по коротким рогам и веснушкам моего друга… – вашей расы.

С уходом дока в палате наступила тишина. Мишель посмотрел на меня с плохо скрытым укором.

– Селеста… – начал он.

– Знаю, прости, – забормотала, закрыв лицо руками, – я растерялась… Не знала, что сказать… А вдруг Лацосте настоит на скорой свадьбе, чтобы дать ребенку свою фамилию? Хотя… погоди!

«Ребенок!» – внезапно осенило, надежда вспыхнула ослепительным солнцем.

– Мишель, а разве я теперь обязана?..

– Обязана, – хмуро перебил приятель. – Я вдоль и поперек изучил этот идиотский закон. Там сказано: «Вдова, не имеющая детей от первого брака». При всем разнообразии рас во Вселенной, Мартин Гю-Эль был чистокровным цваргом, а у цваргов не рождаются «спящие дети». Да и семь лет для замороженной беременности – многовато. Опять же, при любом сомнении у твоего ребенка возьмут кровь на анализы, и все станет ясно – детей от Мартина у тебя нет. Боюсь, это все осложняет, ты права. – Он устало потер лоб рукой. – Когда Лацосте узнает о твоей беременности, он будет настаивать на скоропалительной свадьбе, и Аппарат Управления Планетой его всецело поддержит. Цваргиня, воспитывающая сына в одиночку, это нонсенс.

Я прикрыла глаза, пытаясь унять бешеное сердцебиение.

– А если мы поженимся? С тобой? Ну… при условии моей беременности… Даже если станет ясно, что ребенок не твой, Юдес Лацосте имеет на него права такие же липовые, как и ты. Я могу тебе заплатить! Компенсирую все неудобства, которые вызовет наш брак. Все что хочешь! Так как у нас официально будет полная семья, я уверена, что добьюсь, чтобы тебе дали мою фамилию, ты войдешь в аристократическую ветвь… – Я лихорадочно подбирала аргументы, чтобы уговорить Мишеля на очередную авантюру, но по выражению лица уже видела, что он не согласится.