Мачеха (СИ) - Рувинская Елена. Страница 10

Мужик пять минут сыпал благодарностями, одышливо хрипя от переполнявших его чувств. Максим посмеивался, все больше убеждаясь, что он оказался прав и опасности случайный пассажир не представляет. Но тут пассажир вдруг заволновался, стал вертеться на месте, перебирая свой нехитрый багаж, и заявил, что ему придется вернуться, так как у дороги в траве остался пакет с очень нужными вещами.

— Значит не судьба мне с вами доехать. — сокрушенно вздыхал мужик, пока Максим пристраивал длинную фуру на обочине.

Ответить уже не пришлось, потому что пассажир неожиданно взмахнул одним из своих многочисленных пакетов и голова у Максима как будто взорвалась.

Вместе с воспоминаниями пришла боль — самая сильная в голове, немного слабее по всему телу. Саднило лицо, потому что рот был заклеен широким скотчем, а при внимательном рассмотрении обнаружилось, что руки и ноги тоже обмотаны серым скотчем. «Влип!» — забилось в раненой голове. Теперь и тупорылый револьвер, стреляющий резиновыми плотными шариками, не поможет. А Максим так радовался, когда купил его по случаю у приятеля, верил, что теперь он в дороге защищен от всяких неприятностей. Но ничто не может защитить от собственной глупости и непредусмотрительности. В памяти неожиданно всплыла прочитанная где-то фраза — трудно избежать будущего. Да уж!

Машина уже давно прыгала по неровностям грунтовой дороги и мотор натужно взревывал, возмущаясь тем, что за рулем явно сидит человек, который никогда не водил большегрузные фуры. И тут машина неожиданно остановилась, занавеска отдернулась и Максим увидел знакомое одутловатое лицо, на котором не осталось и следа добродушия.

— Вылезай, только без глупостей. — скомандовал мужик и для убедительности повертел перед носом Максима его же собственным пистолетом.

«Нашел, гад!» — с досадой мелькнуло в голове при виде револьвера, все-таки в глубине души Максим еще рассчитывал воспользоваться дорогим приобретением. Он послушно выбрался из кабины, несколько раз больно ударившись о разные выступающие части, так как ноги и руки продолжали быть связанными. Может еще все обойдется — денег при нем нет, груза тоже. Бандит убедится в этом и отпустит на все четыре стороны. Сердце екнуло от робкой радости, когда толстяк наклонился и тонким длинным лезвием перерезал Максиму скотч на ногах.

— Иди! — мужик толкнул Максима в спину в направлении еле видной тропинки.

Они прошли метров тридцать и вышли на окраину узкого болота, тянувшегося между двумя земляными увалами. Максим остановился и со страхом уставился на бурую, утыканную гнилыми корягами, поверхность топи. Судьба играла с ним злую шутку. Ничего в жизни Максим так не боялся, как вот такой вонючей, вспенивающейся болотными газами, трясины. На всю жизнь он запомнил кадры из фильма «А зори здесь тихие», где простая деревенская девушка Лиза Бричкина медленно тонула в болоте, а жижа заливалась ей в рот, а потом и в глаза. Особый ужас вызывали прощальные пузыри на потревоженной поверхности трясины. И сейчас он с тем же острым ужасом понял, что вся его робкая радость тщетна. Это конец!

Именно осознание близкого конца заставило Максима запоздало подумать о сопротивлении. Он же сильный и на голову выше отечного мужика. Максим отпрянул от края болота, рванул руки, одновременно пытаясь достать бандита ногой, но тут же получил резиновую пулю в грудь, не удержался и оказался в топи по колено. Ему казалось, что еще не поздно, что еще можно поднять ногу и шагнуть на твердую землю, но вторая пуля заставила его опрокинуться на спину и жижа, гораздо быстрее, чем в памятном фильме залила ему глаза и нос. Она бы залила и рот, но ей мешал гладкий серебристый скотч. Последним, что мелькнуло в умирающем сознании Максима, был мимолетный образ дочки.

Толстяк немного постоял у края болота, дождался запоздавшего, самого большого пузыря воздуха, который лопнув, немного обрызгал грязью его бесформенные брюки. По спине пробежал легкий холодок — все-таки до этого ему не приходилось убивать людей. Он поднял руку, чтобы вытереть со лба пот и обнаружил в ней тупорылый револьвер. Пришла пакостная мыслишка, что в кабине можно поживиться еще чем-нибудь. Мужчина вернулся по тропинке назад к машине и минут пять переворачивал там все вверх дном. Добыча была неважнецкая: распечатанный блок сигарет, барсетка с документами, дорожный электронный будильник и кое-какие личные вещи Максима. Удивило наличие в огромном бардачке нескольких библиотечных книг. Толстяк любил на досуге почитать что-нибудь завлекательное, но обнаружить в простом шофере посетителя библиотеки было необычно. Он рассовал награбленное в свои пакеты и направился по следам протекторов к трассе. Час назад мужчина уже поймал попутный «жигуленок», чтобы обогнать фуру Максима и попроситься к нему в кабину, сейчас тоже запросто остановит какой-нибудь автомобиль, чтобы вернуться домой. Его подвезут, потому что внешность неуклюжего толстяка совершенно не вызывает подозрений.

* * *

Я провела кошмарную ночь. Алька во сне стонала и ворочалась, а у меня сердце сжималось от тоски, потому что умом я прекрасно понимала, что пустая разграбленная фура в лесу может означать самое страшное — Максима нет в живых. Я пыталась вызвать в памяти его лицо, но получалось плохо и это расстраивало меня еще сильнее. Физическая близость нас с мужем уже очень давно не связывала, поэтому ни его запаха, ни его прикосновений я совершенно не помнила. Тем более, что в последнее время их напрочь вытеснили запах и прикосновения Юрика. Юрик! Как мне хотелось позвонить ему прямо сейчас, чтобы услышать, что он не спит, волнуется обо мне, ищет Максима. А может быть у него уже есть какие-нибудь утешительные новости, просто не решается звонить среди ночи?

Надо же, всего несколько часов назад меня всерьез занимала проблема внезапно объявившейся Евгении Сергеевны, странной Алькиной фотографии и пузырька с эфиром в чемодане нашей гостьи. Сейчас мне все это казалось сущей ерундой по сравнению с бедой, которая обрушилась на нас так внезапно.

Мучаясь подобными мыслями, я уснула только под утро, а в восемь часов проснулась от телефонного звонка. С трудом поднявшись, я дотащилась до прихожей и сняла трубку.

— Астахова Марианна Викторовна? — спросил строгий мужской голос.

— Да. — ответила я, пытаясь стряхнуть с себя тупую одурь после бессонной ночи.

— Вы не могли бы подъехать к десяти часам в городской морг для опознания? — сухо поинтересовался мужчина.

— Для какого опознания? — похолодела я.

— В рамках розыскных мероприятий по уголовному делу об исчезновении вашего мужа Максима Андреевича Шепелева был обнаружен труп. — терпеливо начал разъяснять мужчина.

— Труп Максима? — ужаснулась я.

— Это пока не доказано, требуется, чтобы труп опознали родственники. Так вы приедете?

— Да. — еле слышно ответила я.

— А кто-нибудь еще из родственников сможет приехать с вами?

— Нет! — почти крикнула я. — Я приеду одна. Говорите адрес.

Строгий голос продиктовал мне адрес, я вкривь и вкось записала его дрожащей рукой и положила трубку.

— Что, Марианна? — услышала я у себя за спиной.

В дверях гостиной стояла Евгения Сергеевна и внимательно смотрела на меня.

— Вызывают в морг, для опознания. — коротко сказала я.

— Господи! — женщина истово перекрестилась.

— Вот что, Евгения Сергеевна, Алина пусть спит, вы ее не будите. Когда проснется, то скажите, что я ушла по делам, не надо ее пугать раньше времени. Хорошо? А еще лучше съездите с ней куда-нибудь, отвлекитесь немного.

— Не волнуйся, иди, я все сделаю как надо. — закивала женщина, а я снова сняла телефонную трубку. Нужно было позвонить Юре.

— Да, Марьян, я уже все знаю. — с сочувствием произнес Юрик, когда выслушал мой рассказ. — Просто не думал, что тебе позвонят так рано. Мои ребята как раз были на месте происшествия, когда обнаружили труп.

— Значит это все-таки Максим. Его убили, да? — выдавила я.

— Да, Марьян, тут никаких сомнений нет. — вздохнул Юрка.