Романов. Том 13 (СИ) - Кощеев Владимир. Страница 33

Михаил II сделал новый небрежный жест, демонстрирующий, что его слова не стоят благодарности, царь лишь констатирует факт.

— Я думаю, ты заслужил получить поистине царскую награду, Дмитрий Алексеевич, — заговорил государь после короткой паузы. — Даже обсуждал со своими ближайшими советниками, что бы могло быть столь же ценным, как твой подвиг. Однако есть одна проблема, которая прямо вытекает из твоих положительных качеств. Ты, Дмитрий Алексеевич, молод, горяч и пока еще слишком импульсивен. Формально, мне не за что наказывать тебя, ты действовал на свой страх и риск. Но это — если смотреть формально.

Зал погрузился в напряженную тишину. Мне даже не пришлось напрягать слух, чтобы уловить тихие шепотки. Никто ведь не ожидал, что героя, спасшего сорок миллионов подданных, начнут отчитывать.

— Я велел тебе не вмешиваться, Дмитрий Алексеевич? — спросил Михаил II.

— Да, государь, — подтвердил я.

— Ты не исполнил мою волю, не так ли? — задал новый вопрос царь, не сводя с меня взгляда.

— Нет, государь, — склонив голову, ответил я.

Царь шлепнул ладонью по подлокотнику трона.

— Выходит, что у нас есть плюс и минус, — произнес он, глядя на меня с отеческой улыбкой. — Если бы не удалась твоя затея, Русское царство могло потерять огромную территорию, получить враждебное население и миллионы невинных жертв. Напомни мне, какую должность ты занимаешь в Русском царстве, чтобы принимать подобные решения?

— У меня нет должности, государь, — ответил я.

— Именно, Дмитрий Алексеевич. Ты не имел права принимать такое решение самостоятельно, и очень рисковал, — кивнул царь. — Однако победителей не судят. И я тебя винить не стану. Ты действовал благородно, исходя из лучших побуждений. И только тот факт, что тебе удалось добиться своего, тебя оправдывает. Но так может поступать княжич, от которого никто не зависит, для князя и тем более для гения, от которого во многом зависит будущее всей страны, такой поведение неприемлемо, Дима. Сейчас, пока ты молод и скор на принятие решений, и пока тебе удается добиваться своих целей, все проходит гладко. Но что случится, если ты ошибешься, и не сможешь достичь успеха? Сколько жизней может затронуть твой провал? Потому слушай мой приказ, и на этот раз я очень надеюсь, что ты его исполнишь.

— Приложу все усилия, государь, — произнес я, вновь склоняя голову.

Шепотки в зале перешли в ропот. Часть людей осуждали мой выбор, встав на сторону законности моих действий. Другие упирали на то, что раз у меня получилось, то я все сделал правильно. Естественно, вслух высказываться при царе никто не решался.

— С сегодняшнего дня и до рождения наследника я запрещаю тебе покидать пределы Красноярского княжества, — начал оглашение своего приговора Михаил II. — А чтобы у тебя не возникло соблазнов, также я запрещаю всем родам Русского царства приглашать тебя или иными путями звать тебя к себе. Те же условия я ставлю и твоей жене, Виктории Львовне — ведь муж и жена должны быть одним целым. Это понятно, князь Красноярский?

Я вновь склонил голову.

— Понятно, государь.

А где-то в зале пронеслось тихое «опала». Кто-то встретил эту новость с восторгом в голосе, другие были удивлены или раздосадованы. Оно и верно — царь правильно сказал, победителей не судят. Но это молодежь рассуждает поверхностно, не вдумываясь в то, что было сказано.

А вот старшее поколение благородных семейств услышало все правильно. В первую очередь это забота о подающем большие надежды князе, такие герои обязаны иметь наследников, потому что служат отличным примером другим.

А у меня нет наследника. И я мог сложить голову в Польше или Америке. И началась бы очередная чехарда с наследством, причем не только в Красноярске, но и во всех землях Романовых. Огромные территории, почти пять миллионов подданных — случись неразбериха у нас, и мало ли как могут обернуться события?

Именно поэтому и условие для возвращения такое — родить наследника. По-хорошему, я изначально должен был сидеть у себя и носа из Красноярского княжества не высовывать, пока у меня не появится сын. Пусть даже признанный бастард — обществу все равно, каким именно путем будет сохранена стабильность.

— В таком случае сейчас ты покинешь Кремль, гвардейцы тебя сопроводят. У тебя будет время до десяти вечера сегодняшнего дня, чтобы улететь из Москвы и вернуться в Красноярск, — произнес мой биологический отец. — Но отпустить тебя просто так, не наградив за то, что тебе удалось сделать, я тоже не могу. И награда моя будет ждать тебя в Красноярском княжестве.

— Благодарю, государь, — поклонился я на прощание.

Михаил II махнул рукой, и я направился к выходу из зала. Двери уже распахнули, и в проеме можно было разглядеть фигуры гвардейцев Кремля. На меня даже они смотрели с сочувствием, что заставляло меня бороться с лезущей наружу улыбкой.

Это для кого-то другого такое демонстративное наказание могло бы показаться жестоким. Для меня же это возможность спокойно работать. Если, конечно, при очередном форс-мажоре государь не решится вырвать меня из тихой-мирной жизни.

Да, опричники справились с теми сепаратистами, что не были перебиты Василием. Да и, положа руку на сердце, Царская Служба Безопасности работает хорошо. Подчиненные Емельяна Сергеевича не зря едят свой хлеб, освоились с «Оракулом», успевают реагировать на угрозы — я им не нужен.

А что касается Хранителей, так с ними в Красноярске встречаться сподручнее. Я на своей земле отслеживаю любое движение, и выкинуть какой-нибудь сюрприз у того же Василия не выйдет — магия в пределах моей земли отключается по щелчку моих пальцев, так что греку придется добираться до меня не волшебными порталами, а нормальным человеческим транспортом.

Ко мне никто не приближался, пока я шел в обратном направлении от зала. Хотя новости разлетелись быстро, и я чувствовал на себе то сочувственные взгляды, то злорадные. Сохранять лицо, когда тебя распирает от радости, сложно, но мне удавалось держать вид бесстрастного и невозмутимого молодого человека.

В конце концов, держать себя в руках — одна из обязанностей любого благородного человека. И там, где я давил ползущую на лицо улыбку, окружающие видели стойкость духа и несгибаемый характер. Будем надеяться, царь учел, что некоторые аристократы могут счесть такую «опалу» недостойным решением.

Ростислав Владимирович ведь прав — на меня многие ровняются. А если такого героя, каким я стал, мазать дегтем, можно получить огромную разгневанную толпу. Но Михаил II не первый день управляет государством, раз он пошел на это решение, о последствиях он осведомлен и имеет способ, как решить этот конфликт.

Мне же остается только попрощаться с Москвой и отправляться в собственное княжество.

Как только за мной закрылась дверь автомобиля, я откинулся на спинку кресла и выдохнул, уже не скрывая довольной улыбки.

— Куда поедем, князь? — уточнил шофер.

— В аэропорт. Пора возвращаться домой.

И нужно будет позвонить Виктории. Новость о моей опале разлетится весьма быстро, еще не хватало, чтобы моя супруга волновалась из-за таких пустяков. Так что убью двух зайцев разом — и успокою ее, и заодно обрадую.

Ведь теперь до рождения нашего сына я всегда буду рядом со своей принцессой. И чем я не дракон?

Глава 17

Уральское княжество, особняк князей Демидовых .

Руслан Александрович спокойно мешал ложкой жидкую овсянку. По поверхности плавали свежие ягоды, медленно окрашивая кашу разноцветными разводами. На своих бояр князь Демидов пока что не смотрел, больше уделяя времени завтраку.

Наконец, Мария Евгеньевна стукнула вилкой по своей тарелке, привлекая внимание супруга. Глава рода взглянул на нее с упреком, но княгиня улыбнулась.

— Руслан, расскажи нам, что случилось в Москве, — попросила она, чуть наклоняя голову. — Нам важно знать, что происходит, чтобы подготовиться к переменам, если они последуют.