Измены (СИ) - Инфинити Инна. Страница 14

Слезы уже вовсю катятся по ее лицу. Я хватаю Аню за плечи и рывком притягиваю к себе.

— Я предпринимал миллион попыток все исправить, — цежу ей со злостью. — Но ты сама не захотела.

— Потому что было слишком поздно. Я уже не могла тебя простить.

Я снова нервно смеюсь.

— Меня? Может, ты себя не могла простить?

— Ты первый начал это все! Ты первый стал смотреть на других женщин!

Она сбрасывает с себя мои руки, разворачивается и направляется на выход.

— Да, — говорю Ане, когда она берется за ручку, что вынуждает ее остановиться. — Я действительно в какой-то момент стал смотреть на других женщин. Меня действительно потянуло налево. Но я так и не переступил эту черту, Аня. Изменила мне первая ты.

Она громко фыркает и оборачивается.

— Правильнее будет сказать, что я просто тебя опередила. Ты бы все равно это сделал.

— История не терпит сослагательного наклонения.

Она уходит, громко хлопнув дверью и не произнеся больше ни слова. Наша жизнь раскололась на «до» и «после», когда жена призналась мне в измене. Именно это стало точкой невозврата.

Однако я все равно не готов отпустить Аню, потому что, несмотря ни на что, люблю ее.

Глава 12. Призрачное счастье

— Аня, я тебе последний раз говорю: хорошо подумай, нужно ли тебе это замужество, — через пять минут нам заходить на регистрацию в загсе, а отец решил еще раз промыть мне мозги на тему того, что Юра мне не подходит.

Но у меня слишком хорошее настроение, чтобы грузиться: сегодня день нашей свадьбы.

— Пап, ты предлагаешь мне сказать в загсе «Нет»? — Смеюсь.

— Лучше так, чем потом разводиться.

Я качаю головой.

— Пап, хватит, ты слишком предвзят к Юре.

— Я вижу, что он тебе не подходит.

Ну вот снова. Он даже в день моей свадьбы не может помолчать.

— Я не хочу большое это слушать, — говорю твердо.

— Нет, ты послушай, я скажу тебе один раз и больше повторять не буду. У тебя еще есть пять минут передумать и не совершать главную ошибку в твоей жизни. Но если ты все-таки не передумаешь и сейчас в загсе согласишься, то знай: я не приму твой развод и обратно в дом тебя не пущу. Если ты выходишь за него замуж, то потом мне не жалуйся, что жизнь не сложилась. Люди должны нести ответственность за свои ошибки. После развода я тебе ничем помогать не буду.

— Витя, да хватит уже. — Влезает мама, за что я ей очень благодарна. — С чего ты вообще взял, что у них не сложится жизнь?

— Я это предвижу. И если Аня все-таки пойдет на этот брак, то потом я не желаю слушать ее жалобы на мужа и вытирать слезы ей тоже не буду. И обратно в дом не приму. Я все сказал.

Я закатываю глаза и ухожу к Юре. Нет, речи отца не испортят мне настроение в лучший день в моей жизни.

Мы женимся. Говорим слово «Да», ставим подписи, надеваем друг другу кольца и целуемся. На мне красивое белое платье, возле загса нас ждет лимузин, на котором мы отправимся сначала на фотосессию, а потом в ресторан.

Мы с Юрой не хотели делать свадьбу, но его мама настояла, ведь «единственный сын женится». Чтобы устроить это торжество, она продала дачу, а оставшиеся после организации банкета деньги подарила нам.

Лучше бы она подарила нам дачу…

Мои родители забирают к себе жить бабушку, а ее четырехкомнатную квартиру дарят нам с Юрой. Это была мамина идея, папа, естественно, был против. Даже не знаю, что ему не понравилось больше: факт того, что нам с Юрой отдают квартиру, или то, что ему теперь придется жить с тещей. Наверное, все-таки второе.

Я никогда не была так счастлива, как в первый месяц после нашей свадьбы. У нас в институте летние каникулы, Юра работает несколько дней в неделю, этих денег нам вполне хватает, поэтому мы проводим друг с другом очень много времени. Мы ходим гулять в парки, катаемся на велосипедах, смотрим фильмы по видику, приглашаем к нам в гости друзей, но самое главное — засыпаем и просыпаемся в обнимку. И в какой-то момент счастья становится так много, что мне становится мало только нас двоих. Я хочу, чтобы нас теперь было трое.

— Я хочу ребенка, — шепчу ему в кровати.

Юра удивленно на меня смотрит.

— Так сразу?

— Да. Хочу маленькую копию нас с тобой.

— Может, попозже? Мы только поженились.

Я стукаю его кулачком в плечо.

— Эй, не будь эгоистом. Представь, он будет похож на тебя и на меня. Здорово же? Он будет таким маленьким и забавным.

Юра морщится, но я не сдаюсь.

— А вдруг наш ребенок станет президентом?

Он начинает громко смеяться.

— Ань, ну ты скажешь тоже.

— А что? Вот ты не хочешь ребенка, а может, он будет великим ученым, или большим политиком, или изобретет какой-нибудь аппарат, или станет знаменитым актером. Вдруг наши ребенок получит премию Оскар? Или войдет в книгу рекордов Гиннеса?

Юра продолжает смеяться, и я уже хочу на него обидеться, как вдруг он перекатывается на меня сверху и шепчет в ухо:

— Ну давай тогда сейчас делать ребенка. Я за президента, а ты за кого?

Я довольно улыбаюсь.

— А я за знаменитого актера. Хочу посмотреть, как наш ребенок будет получать Оскар в Голливуде.

Через месяц у меня не идут месячные, начинается легкое головокружение и тошнота по утрам, и мы узнаем, что у нас будет ребенок.

Эйфория от этой новости падает ровно в два раза уже через шесть месяцев, когда мы с Юрой вдруг обнаруживаем, что ребенку нужно покупать коляску, кроватку, одежду, соски-бутылочки, а денег на это у нас особо нет, и родители помогать отказываются. Средства, которые нам подарили на свадьбу, мы потратили на поездку на море в августе и ремонт бабушкиной квартиры.

Я беру в институте академ отпуск, а Юра устраивается на вторую работу. На этот раз по специальности младшим инженером в строительную компанию. Параллельно он продолжает работать несколько дней в неделю водителем и продолжает учиться.

Я вижу, что Юре тяжело жить в таком графике, но он не жалуется. Я со своей стороны подбадриваю и поддерживаю его, как могу, но помочь мне мужу нечем.

В начале мая у нас рождается сын, которого мы называем Андреем. Как только меня выписывают из больницы, мы погружаемся в суровые будни молодых неопытных родителей. Мои родители и Юрина мама отказываются помогать нам с ребенком, сославшись на свою занятость, поэтому мне приходится учиться всему самой.

Я покупаю книги и выписываю журналы для молодых мам, знакомлюсь во дворе у песочницы с соседками, у которых маленькие дети, я управляюсь с ребенком полностью самостоятельно.

Если, конечно, это можно назвать словом «управляюсь».

Андрей очень беспокойный и крикливый. Он молчит, только когда ест. Во все остальное время он в лучшем случае просто хнычет, а в худшем — орет, как резанный. Ночью он успокаивается, только если выйти с ним на прогулку. В три часа ночи я кладу его в коляску и катаю по двору. Только так он засыпает. Но стоит вернуться в квартиру — он тут же просыпается и снова плачет.

Юра, у которого институт и две работы, держится уже из последних сил. Я тоже. Из-за Андрея я не могу ни приготовить еду к Юриному приходу, ни элементарно помыть голову. Сына все время нужно качать на руках. В те редкие часы, когда он все-таки спит, я стараюсь сделать что-то на кухне к возвращению мужа.

— Как же я мечтаю о тишине, — Юра накрывает лицо ладонями и падает на диван, когда Андрей снова начинает плакать.

— Я пойду погуляю с ним.

— Уже ночь.

— Только так он успокаивается.

— Ты вернешься, и он снова начнет.

— Зато ты немножко отдохнешь.

Юра больше ничего мне не говорит, а я кладу Андрея в коляску и выхожу в жаркую летнюю ночь. Я сажусь на лавочку на детской площадке и чувствую, как по щекам катятся слезы.

Я просто мертвецки устала. Возле Андрея приходится крутиться целый день, Юра уходит в семь утра и возвращается в 12 ночи. Мы с ним почти не разговариваем и в те недолгие пару часов, которые Андрей ночью молчит, падаем без сил на кровать и тут же засыпаем, чтобы уже совсем скоро проснуться от плача ребенка.