Семья волшебников. Том 2 (СИ) - Рудазов Александр. Страница 25

— Призываете, сами не зная кого, — посетовала королева. — Мы вышлем в Мистерию ноту. Это безобразие и самоуправство. Знайте же, что мы Дахарли’Мбоча, владычица сапфировых берегов королевства Зидзилия.

— Кудесно! — воскликнула Астрид. — А можно мне павлинье перо?

— Нет, детка, мы не станем портить платье.

Когда Дегатти и Паганотти совместными усилиями обратили призыв, по факту просто изгнав королеву обратно на бал, старый агент опустился обратно в кресло и теперь поглядел на Веронику совсем другими глазами.

Майно уселся на диван. А Лахджа все это время не отрывала взгляда от дочери, которая завладела Снежком и заставила его жить в крепости. Снежок там жить не хотел, но потом все-таки из чувства противоречия улегся и раскинулся во всю ширь, как бы невзначай ломая стены.

— Как видите, коллега, такие вот дела, — подытожил Майно. — Если бы она призывала только игрушки, мы бы вас даже не беспокоили. Просто ждали бы положенного срока… Но она призывает и… более опасные вещи.

— Кухонные ножи? — слабо усмехнулся Паганотти. — Животных?

— Животных… демонов… однажды демолорда…

— Хе-хе… ну не шутите, коллега.

— Мы не шутим.

Паганотти приподнял брови. Майно вздохнул и сказал:

— Простите, что прошу об этом, но поклянитесь никому не рассказывать без крайней необходимости.

— Но мне придется писать отчет.

— Я знаю, как это работает, некоторые детали можно не описывать подробно. Про демолорда вы, допустим, не расслышали… и все равно едва ли кто в это поверит.

— Я и сам с трудом верю… в самом деле?.. ну хорошо-хорошо, клянусь вратами Шиасса и могилой Бриара. Что за демолорд?

— О, мы тогда играли, и построили из камней зук-кир-рат! — чуть ли не захлебываясь соком, начала рассказывать Астрид.

— Хатю сока, — застенчиво сказала Вероника.

— Сейчас… — начала Лахджа и уставилась на возникший перед Вероникой графин. — А… я тогда только стаканы принесу.

Кажется, после общения с тенью у Вероники случился какой-то прорыв. Относительно прежде редкие и касавшиеся только ее личных вещей призывы как-то очень уж участились. Это заметил и мэтр Паганотти.

— И все-таки призыв демолорда… — с сомнением произнес он.

— Да! — заверила его Астрид, наваливаясь грудью на ручку кресла. — Мы тогда думали выбрать маленького или большого, потому что большой бы не поместился, и решили маленького, но она все равно хотела и большого, и сказала маленького большого демона! И тогда появился дядя!

— Какой дядя?.. — не понял Паганотти.

— Мой! — заорала Астрид. — Мой дядя!

— Ее дядя — Фурундарок, Величайший Господин, — отвел взгляд Майно. — Маленький большой демон.

Профессор Паганотти переводил внимательный взгляд с одного члена семьи на другого. Он не видел и не слышал лжи. Да и не было смысла в таком вранье, ни малейшего.

— И как же вы все остались живы? — уточнил он.

— Он дядя моей дочери, и со мной в хороших отношениях, — пояснила Лахджа. — Он, конечно, был крайне зол, но не убил нас. Только кислое молоко все выпил.

Паганотти постарался незаметно от нее отодвинуться. Кажется, он жалел, что согласился тряхнуть стариной, заглянуть в уважаемую семью, где его хорошо знают…

— М-да, мэтр Дегатти, вот уж неожиданность так неожиданность, — покачал головой старик. — Сколько у твоего отца попыток-то было… все думали, что род иссяк, как это бывает. Я, честно говоря, считал, что с тобой вам в последний раз повезло. А ты вывернулся, а?..

— Ну-у-у… никто этого не планировал, тем более такого… и не ожидал…

— Да, такое в моей практике впервые, — согласился Паганотти. — Я вообще не припоминаю прецедентов. Чтоб в таком нежном возрасте… и настолько мощно. Сознательно!.. а?.. Она не могла получить дар от… кого-нибудь?

— Нет. Мы проверяли.

— Да, я вижу. Но что еще? Выхлоп дикой волшбы?.. Они не бывают настолько мощными, да и вы бы такое не проглядели.

— Мы знаем, знаем, — нетерпеливо перебил Майно. — Коллега, я тоже профессор, я знаю все это. Скажите что-нибудь новое.

— Наследственность, видимо, — пожал плечами Паганотти. — Иных объяснений я вам не предложу. Дочь могущественного волшебника и высшего демона… редчайшее сочетание наследственных факторов… Единственное, что можно сказать с уверенностью — девочка будет волшебницей. И незаурядной. Причем в КА ее лучше отдать пораньше — полагаю, девяти или даже восьми лет. Уверен, экзаменационная комиссия согласится, что такой талант лучше отшлифовать пораньше. Да и вам будет спокойнее… сколько ей в точности?

— Два года и четыре луны… три с половиной.

— Да, попытайтесь сдать экзамены уже в восемь лет, — повторил Паганотти.

— Ладно, подождем еще шесть лет… — вздохнула Лахджа. — Но что нам делать до тех пор? Она призывала… Фурундарока. Я дружу не со всеми демонами Паргорона.

— Ух… это… знаете, предлагать носить короний такому маленькому ребенку я не стану, — покачал головой Паганотти. — Это может изувечить его дар. Возможно, создать страшнейшего антимага в истории… вы же знаете, как эти подонки выворачивают свои чакры?.. коронием в основном. Родителям детей наплетут всякого, навешают на них вериги, и вместо великих волшебников получаем искалеченных фанатиков.

Старый волшебник осунулся. Тема его явно ужасно расстроила. Лахджа похлопала его по руке в неубедительной попытке проявить сочувствие и нетерпеливо спросила:

— Тогда что предложите вместо корония?

— Присмотр, боюсь, только постоянный присмотр, — вздохнул Паганотти. — Любые попытки ее… обуздать, так сказать, могут сильно навредить развитию. Даже если она вырастет здоровой, дар может пострадать… волшебная сила — снизиться…

Об этом Паганотти говорил с видимым отвращением, как о каком-то святотатстве.

— Я могу применить гипноз, — предложила Лахджа. — Я на Астрид применяла.

— Что?! — выпучила глаза Астрид.

— Что? — повернулась к ней Лахджа.

— Боюсь, что… пусть лучше практикуется на… безопасных… — забормотал Паганотти. — Скажу честно, я бы предпочел ее вообще не ограничивать. Очень, очень… опасаюсь, что это может не дать развиться дару удивительной силы. Я не хочу форсировать события и говорить о втором Бриаре… но вы сами понимаете, насколько это важно. Даже Бриар учился и… боюсь, я обязан сообщить председателю ученого совета.

— Вы клятву дали, коллега, — напомнил Майно.

Паганотти сердито на него посмотрел и опер подбородок на руки. Старому волшебнику явно нестерпимо хотелось оказаться тем, кто обнаружил столь невероятный талант у столь юной особи.

— Кроме того, лишнее внимание нам совсем не нужно, — сказала Лахджа. — Те же демоны, антимаги… любые подобные встречи провоцируют у меня стресс.

— Хорошо, мои уста на замке, — вздохнул Паганотти.

Глава 8

Вератор осматривал Веронику долго и тщательно. Когда та на его глазах совершила несколько призывов, дружбомаг почесал в затылке и сказал:

— Даже не знаю, что и сказать, дружище. Очень необычно. Она не накапливает ману внутри, а как бы… пользуется той, что вовне. Протягивает неосознанный канал… и сжигает ее. Как воронка. Очень необычный феномен.

— Демоническая кровь, — вздохнул Майно.

— Да, вот это ты, конечно, попал фомору в око, — присел на корточки Вератор. — Ну мир тебе, Вероника, давай знакомиться. Хочешь быть моим другом?

— Так, а ну-ка отошел от моей дочери! — вскинулась Лахджа.

— Да я шучу, — улыбнулся Вератор.

— А я, между прочим, плавать умею лучше всех, — ревниво сказала Астрид. — И целый кулак могу в рот запихнуть!

— И мы все тебя за это уважаем, — заверил папа.

— Фафыва.

Вератор, конечно, явился не просто проконсультировать насчет Вероники. Он это сделал охотно, разумеется, его этот феномен тоже заинтересовал, но вообще сегодня как раз ему требовалась помощь Дегатти. И не как «друга», а как друга.

Хотя… в чем разница? Несколько других «друзей» Вератора уже вовсю трудились внутри и снаружи — украшали дом, возводили в саду павильон, готовили богатое угощение.