Предатель (СИ) - Ким Сергей Александрович. Страница 24

Для него оказалась неожиданной и манера фехтования сестры, парирующей удар не блоком, а в скольжение, и то, насколько она вообще-то была сильна.

Выбранные нами тренировочные палаши по балансу были, как и наши фамильные, то есть плохо приспособленные к филигранному фехтованию из-за смещённого к острию центру тяжести. Зато и сила удара у них была куда выше из-за этого же.

Один точный удар в запястье, и «грифон» выронил саблю, немедленно подняв вторую руку, признавая своё поражение.

Сестра повернулась к зрителям и под аплодисменты раскланялась.

Особенно громко аплодировали парни, взгляд которых был прикован к формам Хильды.

— Нет! Нет, леди Винтер! — Ментероса снова недовольно зашевелил усами. — Этот ваш трюк!..

— … ведь не нарушил ни одного из ваших правил — верно, учитель? — пропела блондинка.

Мечник опять недовольно пошевелил усами.

— Да, — поморщился Ментероса. — Разумеется. Вы свои восемь баллов так же заслужили.

— Спасибо, учитель! — медовым голосом произнесла Хильда, а когда подошла к нам с Вилли, то стёрла с лица милую улыбку и злобным тоном добавила, — Вот жмотяра сраный, два балла зажопил.

— Конрад Винтер!

— Разрешите вопрос, учитель? — вежливо спросил я.

— Разумеется.

— Вы сказали, что эта площадка так же может быть использована для дуэлей?

— Да, это так.

— Тогда — вместо учебного поединка я вызываю на дуэль вот его, — я указал на одного из «западных». — До поражения.

— Но, позвольте… — изумился Ментероса. — Почему вы вообще…

— Он знает, — сказал я.

Парень ухмыльнулся. Имени его я не знал и знать особо не хотел, но он был в числе тех, кто пытался в ту ночь достать моих сестёр.

— Хммм… — преподаватель задумался, обхватив пальцами подбородок, а затем просиял. — Собственно… а почему бы и нет? Я буду вашим секундантом. Я — сторона беспристрастная, квалификация у меня высочайшая, так что хватит и меня одного. Так… Как вас там?..

— Юрий Чарторыйский, к вашим услугам, — мазовец широко ухмыльнулся.

— Как вызванная сторона, вы должны выбрать оружие.

— Оно обязательно должно быть одинаковым?

— Только холодным и одного класса.

— Тогда я возьму свою шпагу и дагу, — Чарторыйский вытащил оружие и на пробу крутанул несколько финтов. Вот только шпага у него оказалась таким же рейтшвертом, что и у Романович — не шпага, а натуральный меч.

— Хорошо, — кивнул Ментероса. — А вы, сударь Винтер?

— А я, пожалуй, возьму что-нибудь другое, — сказал я, оценив навыки противника.

Снял пояс с палашом, отдал Хильде и, насвистывая себе под нос, двинулся к стойке с тренировочным оружием. Провёл рукой по уложенным в стойке мечам, саблям и шпагам всех видов, форм, стран и времён…

— Выберу, вот это, пожалуй.

Чарторыйский удивлённо моргнул. Ментероса сделал то же. И не только он.

Я спокойно проследовал в центр арены и крутанул в руках пару шуань-гоу.

Металлическая полоса, заострённая сверху и снизу. В верхней части — острый крюк, в нижней — обмотанная кожей рукоять, защищённая массивным серповидным клинком вместо гарды. Оружие настолько же диковинное, насколько и бесполезное в нормальном бою.

Зато неплохая штука для упражнений и самосовершенствования. Один год, уже будучи в Сопротивлении, мне пришлось провести в Когурё, залечивая раны и от скуки изучая разные виды оружия и магические техники.

Ментероса что-то наколдовал около одного из обелисков.

— В отличие от тренировочного боя, на дуэли защитное поле будет ослаблено. Никто никого не проткнёт и не разрубит, но глубокие порезы или переломы можете получить. Запреты прежние. И на время дуэли арена будет изолирована. Готовы?

Площадку накрыло мерцающим серебристым куполом, тело будто бы влипло в паутину, кожу начало слегка покалывать. Значит, вот оно какое — изолирующее поле, да? Интересная штука…

Я крутанул мечи-крюки, оценивая, насколько поле меня тормозит. Чарторыйский принял боевую стойку — шпага горизонтально на уровне головы, дага на уровне пояса.

— Начали!

Противник сразу ринулся на меня. Укол, рубящий сверху, вспарывающий. Я ответил мельницей шуань-гоу, пытаясь зацепить крюками клинок Чарторыйского.

Укол — он отбил острие дагой. Я в свою очередь заблокировал удар шпаги вторым крюкомечом.

Рубанул наискось — мазовец отскочил и немедленно начал выписывать шпагой кружева финтов. Фехтовал — именно фехтовал — он явно лучше меня, но пока что не мог приноровиться к моему оружию. Слишком экзотичное, слишком непонятное. К тому же, посмотрев на манеру боя сестёр, он явно решил, что я буду действовать так же — много уворотов и уклонений, парирование только в скольжение… Но нет.

Я ответил ещё одной мельницей, развернув её в правую и левую стойку «обезьяны», а затем неожиданно рванул вперёд. Отбил одним серпом шпагу, второй заблокировал выпад дагой.

Ударил ногой, целясь в колено, но Чарторыйский отскочил назад и ткнул шпагой мне в живот.

Блок двумя серпами, взмах крюками перед собой. Удар одним, вторым, тычок перед собой.

Мазовец зарычал и уже сам пошёл в атаку.

Клинки с лязгом сталкивались, Чарторыйский начал меня теснить, даже несмотря на то, что у него был один клином против двух моих. К тому же, стоило ему сделать одно неверное движение, и я бы зацепил его шпагу крюком и обезоружил.

Левое плечо резануло, на белой тренировочной рубахе расплылось алое пятно. Ещё порез — на этот раз чуть выше правого запястья. Что-то обожгло левый бок, а затем правое бедро.

Чарторыйский чуть расслабился.

Я сблизился, противник рубанул сверху шпагой.

Выставил блок скрещенными клинками, рванул их крест-накрест, пытаясь взять оружие врага в захват… Но недостаточно быстро — Чарторыйский успел отдёрнуть шпагу.

Вот только я продолжил движение, крюки зацепились друг за друга, я крутанулся и выпустил левый шуань-гоу из руки.

Мечи-крюки сцепились между собой, вдвое увеличив дистанцию поражения, и я с разворота впечатал один из серповидных клинков прямо в голову противника.

Тот успел в последний момент чуть увернуться, и удар пришёлся вскользь, но всё равно рассёк ему левый висок.

Присел, ещё раз взмахнул сцепленными клинками, и зацепил левое бедро Чарторыйского.

Перехватил свободный меч за незаточенное лезвие около крюка, снова крутанулся и рубанул серпом по вскинутой шпаге.

Сила удара оказалась почти как у секиры, так что защиту противника смело махом. Вторым серпом заблокировал укол даги, и ударил сверху вниз крюком, разорвав левое плечо.

Не будь на Чарторыйском защитной ауры, рана была бы жесточайшая, а так он просто заорал от боли.

Разжал левую руку, позволяя шуань-гоу соскользнуть вниз и перехватить его за рукоять, закрывая бок от удара шпагой.

Противник ударил дагой, но я чуть отклонил корпус, и её острие лишь слегка чиркнуло по боку, а я ударил заострённым основанием в левое запястье Чарторыйского.

Ещё один крик боли, кинжал выпал и зазвенел на камнях арены.

Мазовец зарычал, отскочил назад и взмахнул шпагой, с кончика которой сорвалась волна пламени.

Рубанул воздух крест-накрест, выставляя щит и отбивая заклинание.

— Ну, наконец-то, — оскалился я. — Давай, развлеки меня!

Я и правда почувствовал азарт — с магическим мечником, пусть и слабым, мне драться ещё не приходилось.

Шпагу Чарторыйского окутало пламя, и он метнулся ко мне.

Взмах, отбил клинок своим. В воздухе вспухло облако пара — я наложил на шуань-гоу ледяные чары. Ударил сам, пытаясь зацепить крюком.

Натолкнулся на магический щит, увернулся от ещё одного потока пламени.

Ледяные чары на клинках рассеялись, и я сменил их на электрические. Взмахнул одним мечом-крюком, и по камням хлестнула сорвавшаяся с острия шуань-гоу молния. Взмах вторым клинком, и Чарторыйский отбил молнию шпагой, но сам пошатнулся.

Метнулся вперёд, сдвоенный укол вперёд — мазовец выставил щит, который тут же лопнул. Удар серпом левого шуань-гоу, как кастетом — Чарторыйский заблокировал шпагой, наложил на себя усиление и отбросил меня назад…