Пробудившая пламя (СИ) - Вайнир Кира. Страница 97

– Это ложь. Отец не мог отправить этого письма! – возмутился я.

– Я тоже недавно пришёл к этому выводу. Но хотел бы услышать тебя. – Сложил руки на груди князь.

– Наш род чужд этому миру. Нам сложно найти ту, которая сможет подарить нам ребёнка. У меня был гарем в четыреста наложниц. А забеременеть смогли только две. – Хоть здесь пригодился этот гарем. – Наложницей в гарем северную княжну никто бы не отдал, а сделать её единственной женщиной, это риск оставить одного из сыновей без наследников.

– Я примерно так и подумал. Что-то такое рассказывал наш отец, но не особо я его слушал. Отцу вообще, чтобы со мной поговорить приходилось приходить на ристалище или ловить меня между этим ристалищем и конюшней. – Согласился со мной князь. – Что произошло в ту ночь неизвестно. Если Ярина жива, то, скорее всего, её увезли те торговцы, которых даже свои посчитали погибшими. А куда они могли её увезти? Где можно продать девочку, не объясняя кто она и откуда, а её ценность доказать применением очень дорогого, но тем не менее имеющегося в наличии на каждом рынке невольников, амулета?

– То есть ты думаешь, что твоя племянница в империи? Северянка? – удивился я.

– А что, на ней печать стоит, что она северянка? Или у работорговцев именно тогда закончились зелья, отбивающие память? Ярина тогда была совсем ребёнком. Я тут предположил, что тот, кто её купил, может даже не знать о ней ничего. – Он немного помолчал, а потом выдал. – Ты сказал, что готов оказать любую помощь... Помоги найти Ярину. Я даже не буду мстить.

– Но если она сама может не помнить того, что она с Севера, то как её искать? – не понял я. – Как она хоть выглядит?

– Точная моя копия, вылитый я, только девочка. – С гордостью заявил Ярый.

Я окинул взглядом огромного мужика, выше меня ростом! С огромными руками и таким размахом плеч, что, даже не видя его в бою, становится страшно. Представляю себе такую красотку в гареме!

– А более подробного описания нет? Портретов, например? – осторожно уточняю я.

– Большинство портретов пострадали во время нападения, но остались некоторые из личных покоев. Только девочка там младше, чем была когда пропала. – Предупредил князь.

– Хоть что-то. Я оставлю здесь отряд, который примет портрет и доставит в столицу. – Ответил я. – Можешь отправить свой отряд, а мои только проводят до столицы.

– И так можно. Буду ждать вестей. – Кивнул князь.

Отправился домой я сразу после разговора, проведя в крепости не больше пары часов. Но усталости почти не ощущал. Домой меня гнало чувство, что меня там ждут.

Возле парадной лестницы меня встречали мать, Анаис, Таргос и целая толпа слуг.

– Сын! – с радостной улыбкой меня встречала мать.

– Мой господин, моё сердце так радо вас видеть! Я так страдала в разлуке, что решила прибегнуть к праву ночи лари. Я с нетерпением жду вашего возвращения в покои. – Присела с улыбкой в поклоне Анаис.

– Оман, ирлери Малис возглавила команду корабля, который поплыл к Глотке. Илсиры в гавани, проходят испытания вместе с учреждёнными по вашему приказу стражами улиц. – Отрапортовал Таргос.

– Где лари Ираидала? Её предупредили о моем приезде? – смотрю на лестницу в ожидании появления Далли.

– Да, сын, конечно. Не знаю, почему она не пришла. – Удивляется мать.

– Сейчас сам узнаю. – Не дожидаясь ответа, взлетаю по лестнице.

В покоях Ираидалы были только её служанки.

– Фарли, где твоя госпожа и почему она не вышла меня встретить? – спрашиваю спокойно, повторяю сам себе, что наверняка есть причины подобного поступка.

– Так... Оман, вы же сами запретили ей портить вам настроение, когда вы приезжаете. Вы запретили лари встречать вас. – Удивленно и с непониманием смотрит на меня служанка.

– Фарли, скажи, ты хорошо помнишь все, что я запрещал твоей госпоже? – мысленно обозвал себя идиотом, но успел порадоваться, что смог спокойно разобраться, прежде чем всё испортить.

– Проще запомнить, что ей было можно. – Ворчит служанка.

– Составь мне, пожалуйста, список. И где твоя госпожа? – напоминаю ей про ещё один свой вопрос.

– В купальню пошла... Вы куда? Оман, подождите! – несётся мне в след.

Приказав служанке вернуться обратно в комнату, я направился в купальню. Знаком заставил караул промолчать и вошёл. Даже представляя, я не мог нарисовать себе картины соблазнительнее.

Вода стекала по точёному телу, украшая её кожу сотнями капелек, в которых отражалось пламя светильников, превращая их в драгоценные камни. Устоять было выше человеческих сил. Я даже сам не понял, как оказался рядом, когда сорвал с себя кожаную дорожную куртку и рубашку. Сжал её плечи, притягивая к себе, провёл по рукам, накрыл ладонями её живот. Чувствую, как учащается её дыхание. Склоняюсь к её шее, там, где бьётся пульсом жилка.

И мне в голову прилетает тяжёлый каменный ковш, которым Ираидала лила на себя воду.

– Далли... – вырывается стон, пока я ощупываю рог, принявший на себя всю силу удара.

Сама лари за это время успевает укутаться в простыни.

– Вы... Ты! Да что происходит! – прячет испуг за возмущением Ираидала.

– Всё-всё, ухожу. Просто скучал и хотел тебя увидеть по приезду, но ты не вышла меня встретить. – Поднимаю руки и уже за дверьми понимаю, что в одних штанах, да ещё и весь мокрый и в пене мыльного корня.

А в моих покоях, поди, уже Анаис... Тут де прачечная рядом, а там всегда есть чистые вещи. Я уже успел найти себе брюки и переодеться, и даже обнаружил в этих кучах собственные рубашки, когда услышал, что сюда кто-то идёт, и по детской привычке спрятался в простенок между большим шкафом и каменной стеной.

Оказалось прачки вернулись к работе, видимо ходили обедать. Я уже хотел выйти и пройти мимо, не смотря на всю нелепость ситуации, когда в прачечную прибежала ещё одна припозднившаяся работница.

– Ой, что сейчас было! Лари Анаис чуть ли не в занавеску завернулась и в таком виде, через весь дворец, направилась к оману! – громко и со смехом рассказывала она. – Да у самой лестнице к покоям омана встретила лари Ираидалу. И такая ей: "Я иду к господину, сегодня моя ночь лари"!

– А Ираидала что? – оживились остальные.

– Говорит, мол, это вы у меня разрешения спрашиваете или совета просите? Я-то, мол, чем вам помочь должна? И спокойно пошла к себе. Анаиска постояла ещё, на дверь глазами похлопала и пошла к оману. Только оман её не ждёт! Некогда ему, в себя приходит! – рассмеялась рассказчица.

– Никак и его против шерсти лари пригладила? – усмехнулась, судя по голосу, самая старшая.

– А то! Приехал, значит, оман, а лари его не встречает, он к ней, а её служанка ему, мол, сам запретил, теперь орёшь? А лари в купальнях. Ну, оман как услышал, так в те купальни чуть ли не бегом сорвался! Вот охальник! Видно лари не особо в его покои-то рвётся, вот он и решил с козырей, так сказать, пойти, напомнить, значит. – И опять закатывается.

– Да хватит тебе смеяться! Лари-то что? – жадно ждали продолжения прачки.

– А лари козырей, похоже, не оценила. Говорят, грохот на весь коридор стоял, и ковш лопнул. – Еле досказала работница.

– И чего он интересно ждал? Козырями поманит и всё? – усмехнулась старшая. – Что же это по его мнению у лари Ираидалы совсем уважения к себе нет, чтоб в те покои идти? Сколько она там перетерпела, скольких девок он туда перетаскал, а теперь её на ту же кровать? Я, конечно, не лари, но ноги бы моей там не было. И ложиться в ту кровать я бы побрезговала.

В голове моментально щёлкнуло! А ведь и правда, воспоминания связанные с моими покоями могут быть для Ираидалы неприятны. И создать совершенно не нужные мне проблемы.

– Доброго вечера вам, уважаемые! – прошёл я мимо обалдевших прачек.

Найти смотрителя оказалось делом нескольких минут.

– Как продвигаются ремонтные работы в тех покоях, которые я велел подготовить вместе с покоями лари? – спрашиваю его.

– Готовы, господин, вчера только мебель выставили и закрыли до вашего распоряжения. – Поклонился он,