Коснись меня (СИ) - Ингвар Лара. Страница 2

– Расстались, да? – спросила она. Вера – моя тетя, она сестра-близнец мамы, и если бы ее не было рядом, когда та пропала, мы с Викки страдали бы гораздо сильнее.

Тетя – идентичное отражение мамы, вьющиеся черные как смоль волосы и яркие зеленые глаза с золотыми крапинками всегда привлекают внимание окружающих. В свои сорок два она сохраняет подтянутую фигуру и гимнастическую гибкость. Я безмерно люблю ее. Она волевая и сильная, и любой удар судьбы воспринимает с улыбкой. Когда пропала мама, она без разговоров забрала нас с Викки к себе. Отец тогда упивался горем, а потом с легкостью нашел маме замену на двадцать лет моложе. Нам он сказал, что я совершеннолетняя, а Викки почти, так что своей судьбой можем распоряжаться как хотим. Я прекрасно понимала, что это были слова его молодой жены, звучащие из его рта. Но обижаться не приходилось.

Я ответила резким кивком на ее вопрос.

— Как ты догадалась?

— Ты же сегодня хотела остаться у него в доме.

«В доме его родителей»: мысленно поправила я. Вопрос «почему» повис в воздухе:

– Он узнал о том, что я продала ту чертову сумку. Ну и о других вещах тоже… – проклятый сапог никак не желал расстегиваться, одни беды от этой пары обуви, нужно их сейчас же выкинуть.

– Не могу сказать, что меня не радует факт вашего расставания. Мутный он был какой-то с самого начала. И …между вами все равно не было Искры. – Вера присела на корточки, дернула за молнию, сапог тут же расстегнулся. Я выпрямилась, стянув ненавистную пару обуви и бросив в коридоре несколько более яростно, чем планировала.

Конечно, она была права. Пресловутая Искра – явление редчайшее и самое прекрасное на свете.

Двое просто касаются друг друга, случайно ли, намеренно и БАМ, становятся единым целым, навсегда. Все сейчас ищут Искру, создают сообщества по поиску своей половинки, телевидение полно разных передач об Искре, на эту тему написаны миллионы книг. Искра – это совершенная любовь, идеальное сочетание, гарантирующее паре абсолютную гармонию. Развод для людей, связанных Искрой немыслим. Измена – невозможна. Ты скорее ранишь себя, чем свою вторую половину. Отдашь свою жизнь, но не жизнь возлюбленного или возлюбленной. Мне казалось, что это явление слишком прекрасно, чтобы быть правдой. И хотя я знала неопровержимые доказательства ее существования, я не верила в нее. И даже не мечтала найти свою вторую половинку.

– Пойдем поедим чего-нибудь, – сказала я ей, а затем зачем то добавила – Он обозвал меня продажной и сказал, что это все тетушка меня обучила.

– Вот урод, – тетя в негодовании сжала полные губы. Она, как и моя мама, была по-настоящему красива и, как любая красивая женщина, получала волны сильной любви и яростной ненависти в свою сторону. – У меня все еще есть лазанья, – Вера знала, что меня легко отвлечь едой.

Кухня в нашей трехкомнатной квартирке поражала роскошью – натуральное дерево, позолота, встроенная техника. Я больше нигде не видела такой красоты. Заплатили мы за нее довольно весомую сумму, влезли в кредит и расплатились только полгода назад. Вера была много кем: любящей матерью, замечательной тетей, великолепным инструктором и просто хорошим человеком, но вот финансовый аспект жизни не был ее сильной стороной. Когда она очень чего-то хотела, то покупала это, не сильно заботясь о последствиях. «Жизнь всего одна» — говорила она мне и Викки, — «и никогда не знаешь, как она оборвется». Поэтому тетя придерживалась правила «живи на всю катушку и пусть в карманах свищет ветер».

После того, как я расправилась с лазаньей Вера заварила какого-то травяного сбора, с цепляющим названием «Равновесие». Подобных сборов у нее было превеликое множество, но когда я была одна, то предпочитала кофе. От прозрачных чашек, наполненных ароматным чаем, понимался парок, пили мы его традиционно без сладостей – в память о маме. Вера как-то сказала, что станет есть сладкое только тогда, когда мама наконец вернется к нам из магазина.

– Лев звонил, говорит, тренировки проходят отлично, и уже в этом месяце он будет играть в юношеской сборной. – Я улыбнулась, радуясь за двоюродного братика.

Единственный Верин сын был отличным вратарем в хоккейной команде. У него уже даже были фанаты и прозвище – Викинг, потому что в свои шестнадцать он заслонял широкими плечами почти все ворота, а его светлые кудри, выбивающиеся из-под шлема, сводили с ума девчонок. Красивый мальчишка рос. На эту неделю он уехал в соседний город на соревнования и уже стал звездой чемпионата.

Для всех друзей и родственников так и оставалось секретом, кем был папа у нашего Викинга. Мама говорила, что Вера была в командировке в Швеции, пока еще не ударилась в йогу, и вдруг пропала на полгода. Вернулась довольная и беременная, сказав, что ребенок ее, а остальным в это дело лучше не лезть. С рождением Льва, тетя бросила работу в маркетинговой компании и переквалифицировалась в инструктора по йоге. Странный выбор на мой взгляд, но она никогда ни о чем не жалела.

– Вике мы образование и сами проплатим, нужно просто больше работать.– Вера шумно отхлебнула из чашки. Молчание повисло в воздухе, ведь мы обе знали, что был еще один вариант – позвонить моему отцу, но с этой скотиной я не желала иметь ничего общего. Вера поняла, о чем я думаю и, помня о моей ненависти к папаше, постаралась отвести разговор в другое русло.

– А насчет Эдгара твоего даже не переживай. Кира, тебе всего двадцать четыре года, ты молода и красива, а быть с тем, от кого сердечко не ёкает и за кем бежать на край света не хочется – это как не жить вовсе.

Я невесело улыбнулась, запустила пальцы в копну великолепных золотистых волос.

– Ты ведь знаешь, что я, кажется, и не способна на такие чувства. Искра и вечная любовь – сказки для маленьких. Мне нужно найти другую работу. Быть может я смогу устроиться еще в несколько студий.

Вере не очень понравился ход моих мыслей. Физический труд изматывал, и она предпочла бы, чтобы я осела в каком-нибудь офисе, тем более, что я умудрилась окончить секретарские курсы, пока встречалась с Эдгаром.

— Посмотри объявления, может кто-то ищет секретаря, — сказала она мне.

— Сомневаюсь, что кому-то нужен секретарь без опыта работы. – я снова погрустнела.

– Как знаешь… И помни, – лицо тети приняло абсолютно серьезное выражение, а значит, она сейчас будет шутить. – Он все равно страшненький был. – Я искренне рассмеялась и в весьма неплохом расположении духа отправилась спать.

В комнате, которую я когда-то делила с сестрой росли лимонные и мандариновые деревья, не оставляющие много места для передвижения. За ними ухаживала Вера, она же установила какие-то фантастические лампы, чтобы в наших климатических условиях эти южные красавцы чувствовали себя как дома. Кровать сестры и ее шкаф я бессовестно использовала как склад для одежды, на то время, что та переехала в университетское общежитие, а свой шкаф под завязку наполнила книгами.

В чем то мы с Викки были похожи: мы любили учиться и жаждали знаний. Вот только ее разум был куда системнее, чем мой. Я выхватывала информацию из всех источников подряд, интересуясь то философией, то историей, то современным искусством и психологией. Когда пришло мое время определиться с профессией, я знала одно. Денег на то, чтобы я училась просто чему-нибудь у моей семьи нет. Поэтому я быстренько получила сертификат тренера по пилатесу и помогала тете в ее йога-студии. Мы отбивали аренду, а еще оставалось на жизнь нам вчетвером. Жизнь с Эдгаром стала красивой сказкой: красивой, но короткой.

Сон долго не шел, и я лежала с закрытыми глазами. В голове крутилось гневное лицо Эдгара, мыли о Викки, слова тети «между вами все равно не было Искры».

Глава 2. В которой открываются новые двери

Мои глаза открылись за долю секунды до звонка будильника. Раздался вопль солиста Muse, перепевавшего знаменитого Синатру: «Ты слишком хороша, чтобы быть настоящей. Я не могу оторвать от тебя взгляда». О да, заспанная, с опухшим лицом, помятым подушкой, я была просто королевой красоты.