Призывающая волну (СИ) - Вайнир Кира. Страница 39

Чен долго кругами не ходил, решив особо не красоваться. Трезубец в его руках прокрутился винтом, сам Чен провернулся, разбивая стойку соперников. На щеке одного из них появился большой след от пореза. Тот, что был с красной прядью, чуть присел, а потом сделал несколько выпадов, каждый раз направляя своё копьё под разным углом и с разных сторон.

Я не успевала следить за его перемещениями. Только Чен вдруг резко отпрыгнул назад, перевернувшись в воздухе. А когда он приземлился, я увидела, что и у него на щеке появились следы удара.

Эти трое кружились в одном им ведомом танце, разворачиваясь с такой скоростью, что гравий из-под подошвы их сапог взлетал выше головы. Второй из кочевников рубанул мечом почти у головы Чена, срезав часть хвоста.

Дальше на этот кошмар я смотреть не могла. Я зажмурилась и сжала подлокотники с такой силой, что не удивилась бы, услышав хруст. Или подлокотников, или собственных пальцев. От каждого рëва толпы я вздрагивала всем телом. В какой-то момент этот вой, визг и шум стал настолько нестерпим, что захотелось зажать уши... И вдруг резко стало тихо. Сначала мне показалось, что это у меня что-то со слухом. Но звук падающего на песок арены железа, убедил меня в обратном.

Я осторожно открыла глаза, сглатывая в ожидании страшных картин. И наткнулась на пристальный взгляд Юфея. Он очень внимательно меня разглядывал и хотел что-то спросить, но его отвлекло происходящее на арене.

- Я, старший сын рода Красного Жемчуга, Кхан Вхен, признаю старшинство принца из рода Саар. Да подчинится моя кровь ему. - Произнёс парень с красными прядями, опустившись на колено.

- Я, второй сын рода Красного Жемчуга, Кинтаро Вхен, признаю старшинство принца из рода Саар. Да подчинится моя кровь ему. - Повторил второй.

- Я, Чен, принц из рода Саар, принимаю старшинство над детьми рода Красного Жемчуга, полученное и доказанное в поединке за право принца крови. - Чен гордо смотрел на отца, спокойно развернувшись к своим соперникам спиной. - Отец, я прошу скрепить клятвы печатью силы.

- Безусловно. Я делаю это с радостью и гордостью, сын! Ты становишься достойным воином и будешь сильным правителем! - Мойва просто так сиял от гордости, что можно было спокойно заменять им светильники.

- О, воин, достигший расцвета,

В силе своей сравнимый лишь с ветром,

В сердце матери, сумев пробудить тревогу,

Бе-ги. - Чему-то усмехаясь произнёс тот, что был с белой прядью и представился Кинтаро.

- Какие красивые строки и идея хорошая. - Ответил на это Мойва.

- Я правильно понимаю, что вот это вот сейчас всё было по настоящему? - медленно выдыхаю я. - Твой сын, у тебя на глазах, влез в вооружённую драку сразу с двумя противниками старше него самого, а значит опытнее, а ты нашёл в этом повод для гордости и хокку восхищаешься?

Свой собственный голос я едва узнавала, от пережитого волнения он сел.

- Хейку, госпожа. Наши стихи называются хейку. - Поклонился мне Кинтаро.

- Это не мать, это моя любимая мачеха, Райнис. - Представил меня своим новым друзьям или подопечным Чен.

- Да? Но, кажется, за шкирку она тебя сейчас оттаскает, как родная! - добавил Кхан.

- Это была высокая привилегия сына, данная ему по праву рода и крови. Ты сама сохранила для него это право, вернув титул наследника. - Объяснял мне Мойва.

- Да? Значит, сейчас у него не будет никаких прав! Останутся одни обязанности! Нормальные, и главное безопасные обязанности! - медленно поднималась из кресла я. - Чен... А куда они делись?

- Ну-у-у, сбежали, проявляя редкую солидарность. - Рассмеялся Мойва. - Райнис, прежде чем ты решишь, что я тоже могу быть виновен в твоём волнении, и начнёшь меня убивать, хочу тебя заверить, что лучшего варианта мы даже придумать не могли бы. И по дороге во дворец, обещаю тебе все рассказать.

Глава 33.

Саар-Нали-Юфей.

Когда-то в детстве я очень любил сказки о спящих душах. Живёт мириид и не знает о том, что душа его спит. А потом в один момент просыпается... Одна из моих любимых историй про красавицу Каменное Сердце. И чем дольше я был рядом с Райнис, тем больше мне казалось, что я эту сказку и попал. Просто иных объяснений тому, что видел, найти не мог.

Ладно, допустим, обожаемых крабов Райнис разлюбила из-за беременности. Мать говорила, что вкусы во время вынашивания меняются, как течение в море. Но как объяснить то, что происходило на аренах? Этот ужас, эту боль за чужих ей мириидов? Ей физически было плохо. Я видел, как она побледнела, видел, что с ней творилось во время поединка. И, кажется, арены Райнис тоже разлюбила.

Пока я вёл её к паланкину, придерживая за руку и успокаивающе поглаживая по всё ещё дрожащим от переживаний пальчикам, я думал о том, что хочу её оберегать, защищать от всего на свете. Что воспоминание о её утреннем пробуждении и улыбке, согревает необъяснимым теплом.

Ещё на обратной дороге из Грота Саар, я решил, что перечеркну, уничтожу для себя ту Райнис, которую знал до ночи оплодотворения. Может, права мать, и она с детства жила под отпугивающей маской, не видя помощи и поддержки, боясь довериться хоть кому-то? Может, в этом и моя вина, что едва девочка появилась во дворце, вынуждена была отстаивать себя и своё место. Сейчас это уже не важно. Я видел её душу, настоящую и живую. И ради этого света, я решил рискнуть и поверить.

- Странная ты, - сказал я, едва паланкин тронулся. - Ездишь на скате без седла, как кочевница, даёшь животным имена, как кочевница. Знаешь, как кочевники называют свои стихи...

- Угу, считай, что я кочевница. А теперь вернёмся к нашим бар... Барракудам! - всё ещё злилась она. - Так чему ты там так радовался? Ты обещал рассказать.

- Ну, раз обещал... - усмехнулся я. - Кочевники это не просто огромная толпа. Это с десяток разных племён, которых объединяет образ жизни, территория и неподчинение престолу. В остальном, у них разнятся даже законы, по которым они живут. Так вот, род Красного Жемчуга, это одно из трёх самых крупных племён с обширной территорией. Более того, ещё при моём отце они начинали вести частично оседлый образ жизни, у них есть постоянные города. И власть передается по наследству уже поколений пять в семье... Вхен.

- Подожди, но получается тогда... - чуть нахмурилась Райнис.

- Да, Кхан и Кинтаро, можно сказать принцы рода Красного Жемчуга. Которые, проиграв в ритуальном поединке, признали власть Чена над собой и принесли ему клятву на служение. Фактически, стали его правой и левой рукой. - Подтвердил я. - А среди кочевников нападать на выходцев из Красного Жемчуга не принято. Потому что найдут и разбираться не будут. За своих просто вырежут весь род. Но при этом, если их не трогать, сами не нападают, и договора чтят. По крайней мере, в нападениях на границы раньше они не участвовали. Впервые их флаги появились возле наших рубежей как раз перед тем, как Чен отправился в храм Врат.

- И что их на это подвигло? - уточнила она.

Всё-таки не зря у неё репутация умной и опасной стервы. Она услышала главное.

- Неизвестно. Вместо послов нам вернули горшки с киселëм. По количеству отправленных к главе семьи Вхен. То есть они считают, что за нами есть вина. Но в чëм она, не говорят. - Подробности и смысл того ответа, я объяснять Райнис не стал.

- Горшки с... Это они послов сварили? - похоже, она знала это и так, хотя мы сами тогда не сразу поняли, что это означает.

- Не будем об этом. Сейчас я надеюсь, что Чен узнает в чëм причина участия Красного Жемчуга в войне против нас. - Поспешил сменить тему я, видя, что она опять бледнеет. - Если мы решим этот вопрос, то с рубежей уйдёт основная ударная сила кочевников. И ещё. Ни один идиот со стороны кочевников не посмеет теперь напасть на Чена. Рубежи для него теперь так же опасны, как дворец. И интрига твоего отца захлебнулась, даже не начавшись.