Единственное желание. Книга 5 (СИ) - Черпинская Надежда. Страница 38
Настя умоляюще приложила палец к губам, отошла на цыпочках от двери и, вцепившись в руку вифрийца, без объяснений утащила того на улицу.
* * *
На крепостной стене такой ветер гулял, что Настя моментально замёрзла.
Лето на Севере обманчиво. Впрочем, как и всё остальное здесь…
— Ты чего такая?
Настя покосилась на Эливерта, размышляя, стоит ли с ним говорить о таких деликатных вещах.
А если не с ним, то с кем? Во всей Долине Ветров не найдётся второго такого человека, кто понимал бы тебя лучше, чем он, Рыжая!
Настя посмотрела вдаль на серебристую морскую гладь.
— Нельзя было сюда приезжать, Эл… Но я ведь хотела, как лучше сделать! Я думала, возвращение сюда ему поможет.
— Да что случилось? Объясни толком! — нахмурился Ворон.
— Эши мне однажды предсказала, что Кайла отнимет Север. Я гибели его боялась. А выходит, она совсем другое имела в виду.
— Дэини, разве можно из-за каких-то пророчеств так расстраиваться? Перестань!
— То, что предсказано, всегда сбывается, Эл. Просто мы не всегда это понимаем, или толкуем неправильно. Ты ведь тоже теперь об этом знаешь. Мы можем забыть слова пророчества, но это не значит, что у их исполнения есть срок давности. То, что должно свершиться, всё равно происходит. Всегда.
— Да, — кивнул Ворон, — но мы можем изменить даже самое страшное пророчество.
— Ты ведь не смог. И я не смогла. Все пророчества, которые я слышала, исполнились, так или иначе.
— И всё-таки я верю, что мы сами выбираем дороги.
— Только я выбрала не ту… — вздохнула Настя.
Эливерт помолчал, задумчиво глядя на Рыжую, спросил, наконец, нерешительно:
— Дэини, а она Кайлу кто? Они про отца что-то говорили. Но… она ведь не сестра, да? Сёстры так не встречают. Даже если десять лет не виделись. Или, сколько там прошло?
— Сёстры так не встречают… — горько усмехнулась Рыжая. — Кузина. Дальняя родственница. А ещё «первая и, пожалуй, единственная любовь», как он мне однажды сказал.
— Но… это ведь было до тебя.
— Первая любовь не забывается…
— Дэини!
Настя обернулась на далёкий оклик.
Кайл стоял посредине двора, запрокинув голову и щурясь на закатное солнце.
— Иду! — спешно откликнулась Рыжая.
Муж ждал терпеливо, пока она осторожно сходила по крутым ступенькам стены. Эл шагал впереди, наверное, опасаясь, что она может свалиться ненароком. Хорошо, что лестница такая длинная. Пока Настя спускалась, она успела слегка привести в порядок свои мысли.
Внизу улыбнулась, как ни в чём не бывало.
— Милый, мы завтра в Сизый мыс?
— Нет, — с запинкой ответил Кайл. — Знаешь… Давайте завтра ещё в Эруарде погостим! Успеем, время пока позволяет. Пары дней хватит. А здесь я так давно не был… На могилу к отцу сходить надо. И ещё я хотел тебе Поющий грот показать…
— Конечно, — вымученно улыбнулась Анастасия, — как скажешь!
* * *
26 К родным берегам
Проснулась Настя позже обычного — с вечера долго уснуть не могла, мысли в голове копошились разные… Кайла, естественно, в постели уже не застала. Оделась и поспешно спустилась вниз.
Ещё на лестнице услышала долетавший откуда-то знакомый голос. И тотчас сообразила, что разговоры доносятся из библиотеки. Дверь, ведущая туда из Каминного зала, была приоткрыта. Анастасия направилась прямиком к ней.
Но снова остановилась на полпути, невольно оценивая гордый красивый профиль хозяйки замка. Полукровка сидел рядом, спиной к двери. Настю они, разумеется, не видели. А вот она прекрасно наблюдала за течением беседы в узкую щель.
Ох, кажется, она очень быстро приобрела отвратительную привычку шпионить за собственным мужем.
Но что делать, если долетевшие до её слуха слова, опять заставили замереть на месте?
— Мне очень жаль, что… Шеали… — Кайл так и не смог выговорить вслух, — что так случилось с ним!
Келэйя подняла на его горевшие янтарём глаза.
— А мне не жаль! Я не проронила ни одной слезы на его похоронах.
Надолго повисла тишина.
— Кея… Зачем ты это сделала?
— Что сделала? — фыркнула она надменно и зло. — Мой муж много пил. И умер от перепоя.
— Если бы я только знал, чем всё обернётся…
— Почему ты мне не сказал правду? — её холодное лицо дрогнуло, мучительная гримаса исказила прекрасные черты. — Кайл, почему? Два слова. И всё было бы иначе!
— Я поклялся. Твоему отцу поклялся, что ты не узнаешь. Он думал, так будет лучше. Он хотел, чтобы ты улыбалась…
— Будь прокляты эти ваши клятвы и обеты! Я не улыбаюсь уже много лет, Кайл. А всё могло бы быть иначе…
— Прости меня! — голос полукровки прозвучал чуть слышно. — О, Мать Мира, сколько же ты вынесла!
Она устало покачала головой.
— Это ты меня прости! Ты… наверное, до сих пор меня ненавидишь?
Настя видела, как он подался вперёд, бережно взял её за руки.
— Я никогда тебя не ненавидел. Я тебя любил. Всю жизнь, Кея. Десять лет я не мог тебя забыть… Мне казалось, я сердце своё здесь, в Эруарде, оставил.
— А потом? Что случилось потом? — спросила она, опустив глаза, и слёзы покатились по щекам.
— Дэини меня излечила. Она научила меня жить заново.
— Как обыденно! — усмехнулась горько Келэйя. — Ты просто полюбил другую…
— Да. Полюбил.
Она отвернулась в сторону, стирая безудержные слёзы.
— Тогда зачем ты приехал, Кайл? Этот замок давно превратился в погост. Но я привыкла. А ты явился, чтобы потревожить мой прах… И ради чего? Лишь затем, чтобы сказать, что любишь другую женщину? Зачем ты приехал?
— Потому что… тебя я тоже люблю…
Она резко вскинула на него взгляд и зарыдала совсем безутешно.
— Не надо! Кея, не надо! Тише…
Кайл обнял её за плечи, ласково поглаживая по шёлковым темным косам, осторожно стирая прозрачные капельки, что так и катились из глаз.
Настя смотрела на всё это как в тумане. Будто видела странный сон, над которым не имела власти. Она понимала, что сейчас произойдёт, но не могла сделать ни шагу, или хоть слово сказать, чтобы остановить…
Бледное заплаканное лицо Кеи. Ладони Кайла на её плечах. Она потянулась к нему медленно и несмело, словно заворожённая. Соприкоснулись дрожащие губы…
И Дэини почудилось, будто внутри у неё, в самом сердце, в этот миг что-то оглушительно взорвалось, разрывая в клочья душу.
Настя хотела ворваться туда, хотела…
Но слёзы застилали глаза, слепили, лишали воли. Ведь даже сквозь их пелену, Анастасия видела, как Кайл ответил своей ненаглядной Кее, как прижал к себе гибкое тело хозяйки замка, как удерживал её в объятиях, жадно приникнув в долгом-долгом поцелуе.
Рыжая попятилась, развернулась стремительно и резко, бросилась со всех ног прочь из замка.
Она ускользнула прочь ровно за секунду до того, как Кайл, отшатнувшись, сказал, с трудом совладав с голосом:
— Нет, Кея! Слышишь? Нет! Я любил тебя. Я люблю тебя. И я буду любить тебя. Но Дэини я тоже люблю. Она — моя жена, и я её не оставлю. Я клятву давал быть верным ей до конца моих дней. Она меня выбрала, я её выбрал, и мы будем вместе, покуда живы. А мы с тобой… Слишком поздно, стрекоза! Теперь уже слишком поздно. Прости, что я не боролся за тебя тогда! Но сетовать на это слишком поздно…
Она вздохнула и понимающе качнула головой.
— Извини, не сдержалась! Не вини себя, Кайл! Я одна виновата была. Всё — я. Не надо было мне ехать на ту свадьбу в Солрунг. С этого всё и началось…
* * *
Море игриво наползало на песок и откатывалось назад. Иногда самые смелые волны почти достигали Насти, пенились у ног, и казалось, что солёные воды норовят её приласкать, погладить сочувственно.
Над серой блистающей гладью парили некрупные крикливые птицы — наверное, местная разновидность чаек.