Браки совершаются на небесах (СИ) - Волкова Дарья. Страница 11

— Я только учусь, — пробормотал Марк.

— Не прибедняйтесь! — рассмеялась Анна Борисовна, пожимая Кристине руку. — Вероника вас ждет? Соня в курсе?

— Нет, — серьезно ответил Марк. — Соне надо бы сказать, наверное. Я, честно говоря, не знаю… — он потер висок. — Лучше предупредить Веронику заранее или сделать сюрприз?

— И я не знаю! — энергично отозвалась Анна Борисовна. — Сейчас мы у Сони спросим!

— Кто такая Соня? — шепотом спросила Кристина у Марка, пока Анна Борисовна разговаривала по телефону.

— Няня Вероники, — так же шепотом отозвался Марк. — Она имеет профильное образование для работы с такими детьми и прекрасный специалист.

Кристина кивнула. Сколько же Марк делает для своей дочери… Этот прекрасный — ну в самом деле прекрасный интернат, который больше походит на санаторий, персональная няня. А о чем еще Кристина не знает? Что за человек скрывается за блестящим безупречным фасадом красавца капитана авиалайнера?

— Соня считает, что Веронику лучше не предупреждать, — Анна Борисовна завершила разговор по телефону. — Это, конечно, для нее будет стресс. Но это стресс со знаком «плюс», понимаете? — Марк кивнул. — Соня сказала, что будет поблизости — на всякий случай.

Кристина почувствовала, что начинает волноваться. Как обычно в такие моменты у нее повлажнели ладони и начало сохнуть во рту. Крис облизнула губы и провела ладонями по льняной ткани брюк. Она много раз выходила под прицел десятков видео— и фото-камер. Но даже в эти моменты не волновалась так, как сейчас. Кажется, нет.

— А я справлюсь? — совершенно неожиданно для себя выдохнула Кристина.

— Конечно, — Анна Борисовна энергично подхватила ее под локоть. — Не сомневайтесь, Кристина. А если что — Соня будет рядом.

Но Кристину больше успокаивал тот факт, что рядом будет Марк.

— Готова? — негромко спросил Марк перед светлой деревянной дверью.

Кристина покосилась на стоявшую рядом Соню — очень милую миниатюрную девушку — и кивнула, старательно демонстрируя уверенность, которой не чувствовала. Так, наверное, ощущают себя студенты накануне важных экзаменов — правда, в реальности Кристина этого не знала. За нее в университете учились ее деньги и имя, а диплом был для нее всего лишь бумажкой.

Дверная ручка мягко опустилась вниз.

Если бы Кристина знала, что они сегодня поедут к Веронике — она бы подготовилась. Хотя как к такому можно подготовиться? Она, конечно, прочитала в интернете немого информации и посмотрела фото — но совсем чуть-чуть, насколько позволял напряженный график работы.

И вот теперь она оказалась лицом к лицу с Вероникой. Кристина не успела толком рассмотреть девочку — увидев Кристину, она пронзительно взвизгнула — и вот уже лицо Вероники уткнулось куда-то в нижние пуговицы на жилете.

Кажется, девочка плакала — по крайней мере, Кристина именно так идентифицировала те глухие звуки, которые раздавались в районе нижних пуговиц жилета. Крис оглянулась и беспомощно посмотрела на Марка. У него было абсолютно белое лицо и какие-то больные глаза. Он так же беспомощно оглянулся на дверь.

Там Соня, которая, если что — будет рядом.

Обойдемся без Сони.

Кристина одной рукой крепко обняла Веронику за плечи, а другой стала гладить девочку по голове. И через несколько секунд с облегчением почувствовала, как звуки рыданий стихают, а плечи девочки перестают так сильно трястись.

А вот и совсем все стихло — и рыдания, и дрожь. Кристина почувствовала, как давление рук Вероники на ее спине ослабло — и смогла присесть.

— Привет, Вероника.

Девочка была очень небольшого роста для своих двенадцати лет. Кристина в двенадцать была выше всех в классе, включая мальчиков.

— Привет, Христина, — слегка прерывающимся голосом отозвалась Вероника. Девочка смотрела на Кристину блестящими заплаканными глазами. Они у нее темные, как у отца. — Я описалась.

Над головой послышался свистящий выдох. Кристина подняла голову. Марк снова смотрел на дверь, но в этот раз не беспомощно, а напряженно.

— Папа Вероники, — Кристина прижала к себе девочку покрепче. — Вы не могли бы оставить нас вдвоем? Нам надо посекретничать — как девочкам.

Марк смотрел на нее сверху вниз, и выражение его лица было сейчас совершенно больным.

Кристина подняла руку — и сделал резкий жест в сторону двери. И одними губами прошептала: «Исчезни». Несколько секунд Кристине казалось, что ничего не произойдет, а он не исполнит ее просьбу. А потом Марк шевельнулся. И вот за ним с мягким щелчком закрылась дверь.

Кристина отвела в сторону шоколадного цвета прядь, вглядываясь в темные и мягкие, как коричневый бархат, глаза Вероники.

— Так, малыш, я уже не помню, что делают девочки, когда писаются. Подскажешь мне?

— Надо поменять трусики.

— А, точно. Ты сама справишься или тебе нужна помощь?

— Сама, — Вероника застенчиво посмотрела на Кристину. — А ты не уйдешь, потому что я описалась?

— И не подумаю! — Кристина встала. — Я отойду вот сюда и буду смотреть в окно, пока ты будешь делать свои дела. Как закончишь, скажешь мне — и я обернусь. Договорились?

— Договорились, Христина!

Сейчас Марку было все равно, как он выглядит со стороны. Какое впечатление производит на окружающих.

Вероника. Вероника там, за закрытой дверью. С человеком, которого Марк не то, чтобы очень хорошо знает. А с другой стороны…

Он не мог внятно объяснить, обосновать себе, что там, с той, другой стороны. Тем более, не мог объяснить этого Соне, которая, такая же напряженная, стояла рядом.

А за дверью было тихо. Через несколько томительных минут Марк поднял руку и постучал.

— Можно?

— Да-да, входите.

Что подумала специалист и профессионал Соня, Марк, конечно, не мог знать. А он сам оказался совершенно не готов к тому, что увидел.

Кристина сидела на полу, привалившись спиной с кровати. А на этой кровати сидела Вероника и с абсолютно счастливым лицом заплетала светлые золотистые косы.

Марк и Соня некоторое время смотрели молча на это.

— Марк Арнольдович, мне кажется, мы тут лишние. Пойдёмте.

Прошел час или чуть больше. Марк, Соня и Анна Борисовна стояли в нише около окна и наблюдали за картиной, разворачивающейся в холле в десятке метров от них.

Ради справедливости стоило отметить, что на мальчиков появление Кристины Кузьменко в интернате «Бухта Доброты» не произвело большого впечатление, хотя двое или трое с любопытством косились на нее. Но вот девочки…

Девочки сбились стайкой вокруг Кристины так, что девушку иногда не было видно. На голове у Кристины творилось что-то невообразимое — половина волос заплетена в множество мелких косичек, а на второй половине головы пытались соорудить прическу в стиле мадам Помпадур. Тонкие рук Кристины украшали многочисленные ленточки и браслеты из бисера, ногти были покрашены чем-то — Марку показалось, что фломастерами. И еще были заметны какие-то попытки сделать Кристине макияж.

В общем, одна из успешных мировых топ-моделей снова работала моделью. Только на этот раз для детей, как было написано в рекламных брошюрах «Бухты Доброты», с особенностями развития. Или можно было еще сказать, что Кристина временно превратилась в куклу Барби в человеческий рост.

— У этой девушки удивительное терпение, — прошептала Соня.

— Мне кажется, дело не только в терпении, — задумчиво отозвалась вполголоса Анна Борисовна.

А Марк молчал. Он не мог думать, не мог оценивать поведение Кристины. Он впервые видел свою дочь НАСТОЛЬКО счастливой. Он просто не узнавал Веронику. И едва дышал от чего-то такого, с чем он никогда не сталкивался.

Отношение людей к Веронике он воспринимал как отношение к себе. Марк не разделял себя и дочь. И поэтому остро чувствовал неприязнь, брезгливость, даже страх, которые испытывали люди по отношению к Веронике. Старался оградить дочь от таких людей. Здесь, в «Бухте Доброты» — очень говорящее название, да — к Веронике относились прекрасно. Но это отношение имело свою цену. Вполне материальную и немаленькую цену.