Мой верный страж - Клейпас Лиза. Страница 18

На нижней полке она обнаружила потрепанные тома по философии. Схватив «Рассуждения» Декарта <Рене Декарт (1596-1650) — французский философ, математик, физик и физиолог.>, она раскрыла книгу наугад и лихорадочно прочитала вслух абзац: «Из всех понятий, которые я некогда считал абсолютно верными, нет ни одного, которое нельзя подвергнуть сомнению…»

Прижав к груди раскрытую книгу, Вивьен пыталась осознать мелькавшие в мозгу хаотические образы. Она изучала эту книгу с кем-то, кто был ей очень дорог. Знакомые фразы принесли ей ощущение безопасности и комфорта, в которых она отчаянно нуждалась. Она закрыла глаза и крепче обхватила книгу, силясь удержать ускользающие воспоминания.

— Ну и дела, — нарушил тишину низкий сардонический голос. — Не ожидал увидеть вас в библиотеке. Нашли что-нибудь интересное?

Глава 6

Быстро обернувшись, Вивьен увидела Моргана, который стоял в дверях с усталой гримасой, заменявшей ему улыбку. Сумрачно-серые тона его брюк и жилета оживлял сюртук цвета мха, на фоне которого его зеленые глаза казались ярче. Вивьен взволнованно шагнула к нему, спеша поделиться своим открытием.

— Грант, — выдохнула она, прижимая к груди рассыпающуюся охапку книг. Сердце ее бешено колотилось. — Помню, я читала эти книги… Вы не представляете себе, что я чувствую. — У нее вырвался нервный смешок. — О, почему я не могу вспомнить больше? Если бы только…

— Вивьен… — тихо отозвался Морган, став серьезным.

В несколько шагов он оказался рядом с ней и подхватил накренившуюся стопку. По сочувственному выражению его лица Вивьен поняла, насколько безумный у нее вид. Слова рвались с ее губ, но он мягко остановил ее.

— Позвольте мне. — Он забрал тяжелые тома из ее слабых рук, положил их на стоявший поблизости стол и повернулся к ней. Сжав плечи девушки огромными ладонями, он притянул ее к себе, и успокаивающе погладил по спине. — Так что вам удалось вспомнить?

Вивьен трепетала, наслаждаясь его объятиями.

— Я читала эти книги раньше с кем-то, кто был мне очень близок. Я не могу представить себе его лица, услышать голос… Чем больше я стараюсь вспомнить, тем быстрее все ускользает.

— Вы читали эти книги? — усомнился Грант, бросив взгляд на беспорядочную груду, сваленную на столе.

Вивьен утвердительно кивнула, уткнувшись лицом ему в грудь:

— Я могу даже кое-что процитировать.

— Хм-м…

Сбитая с толку этим маловразумительным ответом, Вивьен посмотрела ему в глаза.

— Вы что, мне не верите?

Некоторое время он не сводил с нее живого, изучающего взгляда.

— Это совсем не в вашем духе, — вымолвил он наконец.

— Я говорю правду, — настаивала она.

— Вы читали Декарта, — с расстановкой произнес он. — В таком случае я не прочь послушать ваше мнение о картезианстве <Картезианство — учение французского философа-дуалиста Рене Декарта и его последователей.>.

Вивьен задумалась, с облегчением обнаружив, что поняла вопрос.

— Мистер Декарт считал, что душа и тело — это раздельные сущности. А посему мы не можем полагаться на чувства как основу познания. По-моему, он прав… — Она помолчала и добавила:

— Истина — это нечто, что понимаешь сердцем вопреки фактам.

Хотя Морган хранил обычную невозмутимость, Вивьен чувствовала, что он удивлен.

— Похоже, я приютил под своей крышей философа, — заметил он, и внезапно в его глазах вспыхнули веселые искорки. Он положил книгу на стол и потянулся за другой, стоявшей на полке. — Раз так, расскажите мне, в чем Локк <Джон Локк (1632 — 1704) — английский философ.> расходится с Декартом.

Вивьен взяла у него книгу и положила ладонь на сафьяновый переплет.

— Мистер Локк считает, что мозг новорожденного ребенка представляет собой чистую страницу… Верно? — Она бросила взгляд на Моргана, ответившего ей утвердительным кивком. — Он также считает, что знание основывается на опыте. Мысль возникает только в результате чувственного восприятия. Я не могу с этим полностью согласиться. Даже при рождении человек не является пустой грифельной доской. Мне кажется, некоторые вещи заложены в нас с самого начала, до того как мы приобретаем жизненный опыт.

Морган забрал у нее книгу и поставил на полку. Повернувшись к Вивьен, он с нежностью заправил выбившуюся медную прядь ей за ухо.

— Какие еще книги кажутся вам знакомыми?

Вивьен подошла к другому ряду полок и стала вытаскивать аккуратно расставленные тома… труды по истории, теологии, романы и драматические произведения, складывая их во вторую стопку на столе.

— Я уверена, что читала эту, и эту, и те… О, а вот одна из моих любимых книг.

Он улыбнулся ее энтузиазму:

— Вы удивительно начитанны для женщины, которая никогда не читает.

— Кто вам сказал? — удивилась она.

— Лорд Джерард заверил меня, что вы не любите читать.

— Но это не правда.

— Вы настоящий хамелеон, Вивьен, — тихо промолвил он. — Вы усваиваете вкусы тех, кто вас окружает.

— По вашему мнению, я скрывала свое пристрастие к чтению и притворялась тупицей, чтобы привлечь лорда Джерарда, — подытожила она.

— Вы не первая, кто пускается на подобные хитрости. Многие мужчины чувствуют себя неловко в обществе умной женщины.

— И лорд Джерард относится к их числу? — Она тяжело вздохнула. — Каждый день я узнаю о себе что-нибудь новое. И ничего лестного.

Глядя на ее уныло опущенную голову, Грант ощутил странную теску. Он был абсолютно уверен, что знает, кто такая Вивьен Дюваль… к все же она постоянно ставила его в тупик.

Он окинул ее взглядом, подвергнув самому пристрастному осмотру. Вид Вивьен в темном бархатном платье встревожил его не на шутку. Он и не представлял, что в мире может существовать женщина столь же прекрасная, сколь умная, добрая и искренняя. И еще больше изумлял его тот факт, что он нашел такую женщину в лице Вивьен Дюваль. Не будь она куртизанкой, не знай он ее истинной сущности, то сходил бы по ней с ума!

Аккуратно зачесанные назад темно-рыжие волосы открывали самые изящные ушки, какие ему приходилось когда-либо видеть, трогательную шею и линию подбородка, такую изысканную, что он изнывал от желания исследовать нежный изгиб. Грант прошептал ее имя, и она подняла на него ясные голубые глаза, в бездонной глубине которых не было и тени коварства. Вспомнив, каким порочно обольстительным был раньше ее взгляд. Грант с недоумением потряс головой.

— О чем вы думаете? — спросила Вивьен.

— У вас глаза ангела. — Он испытующе вглядывался в ее заалевшее лицо.

— Спасибо, — неуверенно произнесла она. Грант нежно сжал ее ладонь.

— Пойдемте, — сказал он, увлекая ее за собой.

Когда он усадил Вивьен в кресло у камина, она с опаской посмотрела на него:

— Вы собираетесь и дальше экзаменовать меня?

— Нет, — ответил он с невольной улыбкой. Ему хотелось на время забыть обо всех противоречиях, связанных с Вивьен, и просто получать удовольствие от ее общества. Красивая женщина, огонь в камине, комната, полная книг, и бутылка вина… Может, другие мужчины по-иному представляли рай, но Гранту он виделся именно таким.

Притащив охапку книг, он свалил ее на пол у ног Вивьен. Затем достал из буфета бутылку бордо и откупорил ее опытной рукой. Наполнив два бокала, он сел в кресло рядом с Вивьен и протянул ей бокал. Она сразу пригубила вино, не прибегая к ритуалу, обычному для тех, кто привык к изысканным винам… не взбалтывая бокал, чтобы оценить аромат или прозрачность, которую французы поэтично называют «слезой». Ничто не выдавало в ней известную куртизанку, привычную к шикарной жизни… Она производила впечатление молодой неискушенной женщины, далекой от изысков внешнего мира.

— Это обнадеживает, — заметила она, взяв верхнюю книгу из стопки и положив ее на колени. — Конечно, это сущий пустяк — вспомнить книги, но если частичка моей памяти вернулась, возможно, скоро я вспомню все.

— Вы сказали, что читали их вместе с кем-то. — Грант сделал несколько глотков из бокала, не сводя взгляда с ее прелестного лица, освещенного пламенем камина. — Вы можете его себе представить? Какие-нибудь черты или звук голоса? Или место, где вы находились?