Три рецепта для Зоюшки (СИ) - Шнайдер Анна. Страница 16
— И у него есть невеста, — наставительно продолжал между тем Николай, и я под общий хохот покосилась на управляющего с удивлением, не понимая, к чему мне эта информация.
— Да ладно тебе, Ник, — сказал Дмитрий мягко, и я вновь обратила внимание на него. Отсалютовал мне ладонью и с улыбкой продолжил: — Добро пожаловать в наш сумасшедший дом-вверх-дном.
— Почему вверх дном? — не поняла я.
— Потому что построен перевёрнутой буквой «Т», — опередил Дмитрия Николай. — Мы сейчас находимся в верхней черте, которая по сути нижняя. От неё отходит «ножка» — там зимний сад и та часть дома, в которой живёт Альбина Алексеевна.
— Не советую туда соваться, — перебил его Дмитрий и на мой вопросительный взгляд уточнил: — Чем меньше видишь Альбину Алексеевну, тем крепче спишь. Тебе туда хотя бы по работе не надо, а я же регулярно в зимний сад наведываюсь.
— Она ещё ревнивая-я-я, — пробормотала Олечка, забавно фыркая. — Даже ко мне ревнует.
Присутствующие вновь тихонько захихикали, но всеобщее веселье остановила Генриетта Максимовна, негромко припечатав:
— Молитесь, чтобы Глеб на ней не женился. А то нам всем придётся искать новую работу.
Вот так да… Я ещё с этой Альбиной Алексеевной не знакома, но как-то уже не горю желанием...
19
Зоя
Чуть позже, после того как Николай меня оформил и я устроилась в комнате, разобрав вещи, ко мне заглянула Саша и объявила, что Глеб Викторович ждёт меня в своём кабинете.
— Я тебя провожу, а то заблудишься, — сказала она с улыбкой и повела меня за собой.
Поселили меня, как выражались остальные служащие, в «главном здании» — то есть в той самой нижней черте перевёрнутой буквы «Т», которая из-за забора показалась мне похожей на особняк из фильма «Один дома». Остальную часть здания называли «вторым корпусом» или попросту «зимним садом», хотя это было не совсем правильно — сад там был только на первом этаже.
На самом деле на территории имелось ещё одно здание — дом для слуг, он находился не так уж и далеко, но из-за того, что в нём сейчас были вынуждены жить все работники, даже охранники, места там катастрофически не хватало. И Глеб Викторович распорядился отдать мне гостевую спальню, находящуюся неподалёку от кухни, на первом этаже. Только кухня располагалась справа от центрального холла — там же можно было найти и остальные хозяйственные помещения, в том числе и маленькую кухню для слуг, — а моя комната находилась слева. Спальни Глеба Викторовича и его племянницы Алисы, как мне объяснили, были справа, а вот Альбина Алексеевна жила, получается, во втором корпусе.
Это казалось мне забавным. Вообще всегда было смешно встречать в различных романах описание раздельных спален для супругов. Это насколько же надо не выносить друг друга, чтобы расходиться по разным углам дома и встречаться только во время завтраков, обедов и ужинов и в темноте под одеялом? Хотя мне сказали, что Хозяин сделал это из-за конфликта между Алисой и Альбиной. Кстати, отзывы о девочке были не лучше, чем о невесте Глеба Викторовича. Но ей, в отличие от Альбины Алексеевны, всё прощалось — Алиса-то была «своя». Генриетта Максимовна и Виктор её вообще с рождения помнили.
— Вот, — выдохнула Саша, когда мы наконец подошли к той самой двери в кабинет Хозяина. — Постучись и заходи.
— В прошлый раз я эту штуковину с трудом открыла.
— С тех пор петли подтянули и смазали. Не боись, иди. Глеб Викторович не кусается, — и пухленькая Саша, хохотнув и шлёпнув меня ладонью по пояснице, ускакала дальше по коридору. Я проводила её взглядом, постучалась, подождала пару секунд, а затем решительно вошла внутрь.
Ну-у-у… Дверь, конечно, открылась, и легче, чем в прошлый раз. Но всё равно с трудом. Эдакая зарядка для рук получилась. И в самом конце, когда я уже почти перешагнула через порог, её всё-таки заклинило, и от неожиданности я споткнулась и не вошла, а влетела в кабинет головой вперёд. Стукнулась обо что-то макушкой, ойкнула и едва не села на пол, поняв, что этим «чем-то» был Глеб Викторович. Он обхватил меня руками, не дав окончательно и позорно грохнуться, и засмеялся, когда я вскинула голову и с вытаращенными глазами уставилась в его волевое лицо.
Почему-то первым, на что я обратила внимание, оказалась ямочка на подбородке. Нет, даже не ямочка — скорее впадинка, разделяющая массивный и упрямый подбородок на две части. Он был не совсем бритый и явно колючий, и у меня неожиданно пересохло в горле от абсолютно иррационального желания коснуться коротких и жёстких волос ладонью.
А глаза у Хозяина каре-зелёные. Красивые, кстати…
— В очередной раз убеждаюсь, что зря не поменял эту дверь на что-то менее громоздкое, — сказал Глеб Викторович с доброжелательной улыбкой, рассматривая меня в ответ с той же пристальностью. И мне вдруг стало неловко, причём непонятно из-за чего. Наверное, из-за того, что я стояла сейчас почти в его объятьях и на нём был строгий костюм с галстуком, а на мне — джинсы и футболка со Спанч Бобом. Николай обещал, что вечером принесёт форму, а пока можно было ходить в чём угодно — первый рабочий день у меня был только завтра. И, с одной стороны, ничего страшного, подумаешь, джинсы и дурацкая футболка с жёлтой морской губкой. Но Глеб Викторович-то в костюме с галстуком!!
А потом я услышала ещё один голос, посмотрела мужчине за спину — и обомлела окончательно.
— Да, я тоже несколько раз чуть не расшиблась, когда пыталась к тебе войти, — почти пропел кто-то, и я наконец обратила внимание, что в кабинете мы не одни. Позади Хозяина на кожаном диване сидела девушка потрясающей красоты. Мне даже захотелось, как маленькой, потереть глаза кулаками — вдруг мерещится? Никогда в жизни не видела настолько красивых людей. Её бы с Дмитрием скрестить — ух, какие дети получатся!
Кожа с золотистым оттенком — не смуглая, но и не белая, а идеального сбалансированного цвета. Сразу понятно, что её обладательница внимательно следит за состоянием своего загара. По стройным плечам, обтянутым изумрудной тканью лёгкого шёлкового платья, струились густые и блестящие волосы — как из рекламы шампуня. Оттенок у них был глубокий, тёмно-шоколадный, очень красивый и естественный, но мне почему-то сразу стало ясно — волосы она красит. Слишком уж фантастические.
Тёмные брови вразлёт — не толстые и не тонкие, идеальные, как и всё остальное. Нос без единого изъяна, чуть остренький на конце — очаровательный. И рот не обколот чёрт знает чем до уткообразности — нет, губы свои, пухлые и чувственные, немного подкрашенные розовым блеском. И ресницы не нарощенные, а естественные. И макияжа на глазах было немного — только для того, чтобы подчеркнуть выразительность взгляда и цвет радужки. Необычный цвет — зелёный.
А уж какая у этой девушки была фигура… точёная. Мечта и сказка!
И Генриетта Максимовна надеется, что Глеб Викторович не женится на этой нимфе? Да ну, конечно, женится. Как можно? Ей безумно пойдёт белое платье.
20
Зоя
— Зоя, познакомьтесь, — сказал Хозяин, отпуская меня и поворачиваясь к своей девушке. — Альбина, моя…
— Невеста, — перебила она его, широко улыбнувшись. Ох, лучше бы она этого не делала! Улыбка у неё была, конечно, яркая — белозубая, широкая, но искренности в ней не было совсем. И от этого возникало ощущение, что тебе улыбается кобра. — Альбина Алексеевна.
Глеб Викторович промолчал, но мне показалось, что он отчего-то недоволен.
— Очень приятно, — я вежливо кивнула и огляделась. — А Алиса тоже здесь?
— Нет, с ней я познакомлю вас чуть позже.
А-а-а, ну да, я совсем забыла, о чём говорили мне остальные служащие, — между девушкой Хозяина и его племянницей конфликт, поэтому он постоянно разводит их по разным углам ринга, то есть дома.
— Как вы устроились? — продолжал между тем Глеб Викторович. — Всё хорошо, нет пожеланий?